Всем глупышкам посвящается (СИ)

- Джек, - шепчу я, толи на русском, толи на английском, - не могу поверить, что это ты...

- И не надо, - смеясь, отвечает мне он. - Насколько я помню, меня точно зовут не Джек.

Вмиг мой розовый рай растворяется от его голоса и русской речи. Ну, конечно, это не мог быть он. И этот насмешливый тон, этот чужой слишком низкий голос. О чем я только думала! Делаю резкий рывок назад и вновь смотрю на беднягу, которого я сбила с ног. Он все еще слишком похож на Джека, но теперь я чувствую такой холод от этого обманчивого лица. Мелкие детали его внешности вовсю выдают в нем постороннего человека. Как же стыдно мне стало в тот момент. Готовая сквозь землю провалиться от стыда, я бросаю ему писклявое "простите" и встаю. Он встает следом за мной. Я замечаю его ручку в своей руке и спешу отдать ее. Он вдруг задерживает мою руку и пристально смотрит на мое смущенное, раскрасневшееся лицо. Этот человек с таким пристальным взглядом и серьезностью голоса и повадок, меньше всего был похож на моего Джека. Что заставило меня так обознаться?

- Все хорошо? - удивительно ласково спрашивает он.

- Извините, я вовсе не хотела...я...я... я просто спутала вас с одним человеком.

Он куда выше Джека и выше меня еще больше. Читая надвигающийся страх в моих глазах, он робко отпускает мою руку.

- С Джеком?

- Да, - говорю я, с ужасом понимая, что возле стадиона осталось только несколько человек... И среди них нет моих подруг.

Я стою практически одна с этим человеком, который, почему-то проявляет интерес ко мне, чем только смущает меня. "Хорошо, что он русский" - проносится у меня в голове, - "вот мама удивится, когда я ей расскажу". Ну, о чем я думаю?! А вдруг он вообще окажется маньяком и все - прощай жизнь, я так красиво умру: в Испании, под заунывным звучанием танго и гитары, от рук русского, который один в один моя интернет-любовь.

- Я тут на футбол опаздываю, - скулящим голосом говорю я. Так, Мари, соберись! - Так что мне уже пора идти.

Как-то невзначай я поймала его отрешенный взгляд и неуверенность в голосе. Словно мальчишка он протянул:

- Может быть, мы познакомимся, и я смогу стать годной заменой Джеку, раз уж мы так похожи?

Я улыбнулась и только теперь расслабилась:

- Кем бы вы ни были, заменить Джека вам вряд ли удастся.

- Как жаль. А я уж было надеялся на милость столь обаятельной и красивой девушки.

Я посмотрела назад на стадион, в котором уже зажигались огни. Сняла с себя шарф и мысленно извинилась перед девочками. Сама не знаю, что на меня нашло, но я вдруг захотела довериться этому парню, позволить наконец забыть о всех своих переживаниях. Одного взгляда на его огненно-золотистые волосы хватило, чтобы я все бросила и пошла за ним. Одного воспоминания о моем Джеке и того безумного желания побыть, пускай хотя бы с его полной копией, и я бросила все.

- Так и быть, - я меняю тон, - я разрешу вам проводить меня до ближайшего кафе.

Он вновь улыбается, и я полностью растворяюсь в своем новом знакомом. Мы идем по улочкам старого города, совсем одни, не замечаем никого. Никак не могу вспомнить тех видов, нашего окружения, погоды. Я только смотрела на этого загадочного человека, пытаясь понять, какой эпизод он сыграет в моей жизни. Ни за что я бы не смогла поверить, что он - случайность, ни к чему и ни о чем появившаяся личность. Я бы не поверила, что человек, мистическим образом ставший полной копией Джека, не был бы ниточкой, ведущей меня к нему. Была лукавая игра судьбы в нашей встрече, ее ирония и насмешка над нами.

- Кто же вы такой? - я уже без страха смотрю ему в глаза, пока мы медленным шагом бредем подальше от стадиона.

Его молчание прервано бархатным тоном его голоса, которым он зазывающее, боясь спугнуть, обращается ко мне:

- Меня зовут Максим. Ты можешь называть меня Макс.

- Я бы хотела называть тебя Джек.

Он, не обращая внимания на мои слова, продолжает:

- Мне на днях исполняется тридцать два.

Эта цифра эхом отзывается в моей голове. Подумать только, парню уже за тридцать! В который раз глянув на него, я поняла, что не очень-то и удивилась на самом деле. Черты лица лже Джека скрывали его возраст так же ловко, как скрывали возраст настоящего Джека, и разве что крохотные упомянутые мной ранее морщины не давали возможности назвать его юношей.

- Я хотел сразу сказать, чтобы это тебя потом никак не смущало. Тебе вот сколько лет? Максимум двадцать, правда?

- Семнадцать, - скромно говорю я, тайком ожидая его реакции.

- Меньше, чем я думал, - абсолютно спокойно говорит он, не сумев при этом сдержать красноту своих щек.

- Возраст еще никогда не мешал людям, - говорю я и тут же жалею о сказанном.

- Пожалуй, - говорит мой собеседник.

Он зачем то взял мою руку, переплетая по дороге пальцами, а я, почему-то, была не против. Мы остановились в каком-то спорт кафе.

- Здесь ты сможешь посмотреть на свой матч, на который так и не попала из-за меня. Смотри, уже почти сыграли первый тайм.

- А кто забил?

- А за кого ты болеешь? - он отодвигает мне стул.

- Ни за кого. Я вообще не знаю, кто играет.

- И зачем же ты тогда пошла на матч? - он заметно нервничает.

- Мы с подружками захотели пойти.

- Женщины, любящие футбол, ну ничего себе!

- А нам просто было жаль билеты выкидывать.

Я заметила, как мы поменялись внезапно и не осознанно для себя ролями. Он, на пятнадцать лет старше меня, взрослый незнакомый мне мужчина робеет, как девочка, а меня даже заводит это. Отчего я становлюсь такая уверенная? Каждый его неловкий, потерянный взгляд нравится мне. Я беру его за руку, теперь сама, и чувствую, как вспотела его ладонь. Мы сидим в задымленном помещении. Вокруг нас толпы испанцев, которые через каждых две минуты вскрикивают от развития событий игры. Тогда я подумала о том, что уже вечереет, а я понятия не имею, где сейчас девочки, ищут ли они меня. Я представила лицо Кати, которой я потом скажу, что провела этот вечер с Джеком, точнее его клоном на десять с лишним лет старше его. И действительно, Максим был настолько похож на Джека, что в какой-то момент мне стало все равно, он это или нет. Я была готова начать наши разговоры о его друзьях, об Америке, еще о чем-то только нашем, и с полной уверенностью ждала бы ответа. Официантка принесла два бокала вина. Странно, мы, кажется, ничего не заказывали тут. Оглянувшись, я увидела, что у всех в руках такие же бокалы.

- Тут, наверное, акция, - неловко смеясь, сказал Джек.

- Да, - говорю я, и почему-то делаю первый глоток.

- Так значит, - говорит лже Джек, - ты тут с друзьями.

Я киваю головой и никак не могу перестать смотреть на его лицо и руки. Эта манера протягивать слова, этот никогда не задерживающийся на одном месте взгляд, этот смех - они как близнецы.

- Да, это длинная история. А ты, то есть вы, почему здесь?

- Давай сразу на ты. Не хочу ощущать себя старым. А я тут по работе,

- Правда? - я делаю еще несколько глотков и обретаю еще больше храбрости. - Вы что, журналист? Ой, я имела в виду ты. А то у тебя так много ручек, - я нелепо смеюсь, попутно следя за матчем.

- Ну, почти, - на полном серьезе говорит он, - я - редактор. Наша газета расширяется, и мы подписываем контракт с испанским изданием.

- Ухты! - с неподдельным восторгом выдаю я. - Я ведь тоже хочу на журналиста поступать.

Мы оба громко смеемся.

- Ну тогда, я с радостью мог бы трудоустроить тебя. Только диплом получи.

Я обнаруживаю, что он выпивает четвертый бокал.

- Я бы с удовольствием. Знаешь, я много пишу, у меня третья книга на подходе.

- Правда? Неужели наша молодежь еще интересуется литературой?

- Нет, наверное. Но писать обо всех своих фантазиях мы любим, - говорю я, и мы, чокаясь, запиваем очередной гол неизвестно какой команды.

Дальше нам приносят водку - Макс заказал. Я никогда раньше не пила, и не собиралась. До того дня.