Взрывоопасные сестрички

Болтуны. Сплетники. Я вдруг вспомнила Хелен. Ну и где же она находилась, когда мне действительно понадобился трепач?

– Я стремлюсь защитить тебя, мам. Думаю, тебе лучше держаться подальше от этого бедлама.

– Ты не слушаешь меня, Дебора. Этот «бедлам» отвлек меня от моего инфаркта. Я больше не чувствую себя инвалидом-сердечником.

Поговорив с мамой, я села и составила список возможных подозреваемых в убийстве Джеффри.

Первой шла Вики, медсестра из отделения интенсивной терапии, ссорившаяся с Джеффри в баре «Праунброкера». Она отлично заботилась о маме и за те два дня, что мы общались в госпитале, показалась мне милой и разумной девушкой. Мне претила мысль, что Вики способна на убийство. Но она все же швырнула салфетку Джеффри в физиономию, что, по-моему, указывает на недостаток выдержки. Так что я написала ее имя, поклявшись выяснить побольше о ее отношениях с покойным.

Затем шла Джоан, кабинетная сестра Джеффри. Это она сообщила мне, что проработала с ним десять лет кряду. Она же заявила, что у доктора взрывной характер. В это мне было трудновато поверить, поскольку Джеффри всегда казался милым и ласковым. Но еще больше озадачил меня ответ Джоан, когда я усомнилась в ее словах. Характер у него был отвратительный, «но у этой работы есть другие преимущества», сообщила она. Какие же? – размышляла я теперь. Деньги? Джеффри платил ей больше, чем обычно платят доктора работающим у них медсестрам? Платил так много, что Джоан мирилась с его частыми и, возможно, сильными приступами ярости? Или она имела в виду что-то другое? Компенсацию романтического или сексуального плана? Джоан не слишком привлекательна и вряд ли может сойти за роковую женщину, с ее-то пухленькой фигурой рожавшей женщины и несколькими подбородками. Но откуда мне знать, на что падки мужчины? А что, если они с Джеффри были любовниками либо до, либо после его женитьбы? Или когда он был еще женат…

Кстати, о женитьбе. Я быстро добавила в список Франсину Финк-Гиршон. По словам Джоан, бывшая жена Джеффри, помешанная на обуви и сумочках, вроде бы «разорила» его своими покупками и продолжала тянуть из него деньги. Злило ли Франсину, что Джеффри по-прежнему живет припеваючи в Сьюел-Пойнте, тогда как она «прозябает» в каком-то кондоминиуме Аспена, бедолага? Злилась ли она на Джеффри за то, что он не желал увеличить ей алименты? Злилась ли так, чтобы сесть в самолет до Флориды и пристрелить его? Вполне возможно, что у нее все еще есть ключ от дома, чем и объясняется отсутствие следов взлома. Но если его убила Франсина, то теперь ей уже не вытянуть из него деньги. Конечно, если она не обнаружила, что он забыл изменить завещание и она по-прежнему остается его единственной наследницей.

Я отложила ручку и попыталась подобрать еще подозреваемых, заставляя себя мыслить творчески, как при написании очередной порции еженедельных поэпизодников для сериала. «А что будет, если они поступят вот так? Или эдак?» Задавалась вопросом я и о действиях персонажей «мыльной оперы».

«Думай, Дебора, – подстегнула я себя, представив сцену в кабинете Джеффри, его неподвижное, обмякшее, безжизненное тело. – Сообрази, кто бы мог это сотворить. Кто?»

Может, один из шестидесяти докторов – коллег Джеффри по практике, прикинулая, записав эту мысль в блокнот. Вдруг кто-то из них имел на него зуб – профессиональная зависть или что-то в этом роде.

Или убийца – недовольный пациент. Кто-то, кому Джеффри вместо язвы диагностировал ангину.

Нет, врачом Джеффри был отличным. И моя мама – тому доказательство.

Я еще поразмыслила над этим вариантом, пытаясь вспомнить, попадался ли мне в городе хоть один человек, не входивший в Фан-клуб доктора Гиршона, кто отозвался бы о нем негативно, хотя бы вскользь.

И тут меня осенило: Рэй Скалли, глава департамента охраны зданий округа Мартин, мистер Я-Не-Разно-рабочий.

Мы с Рэем стояли на кухне, речь зашла об инфаркте моей мамы, и Рэй спросил, кто ее лечащий врач. Я ответила, что маму лечит доктор Джеффри Гиршон. Рэй обозвал его сукиным сыном, предупредил, чтобы я держала маму подальше от него, но не объяснил почему.

Способен ли Рэй Скалли убить? Неужели он питал такую неприязнь к Джеффри, что покончил с ним? Мог Рэй прийти к Джеффри Гиршону в среду вечером, до нашего с Шэрон появления, открыть дверь с помощью одного из своих инструментов и всадить единственную пулю в сердце доктора?

Вполне, решила я и внесла Рэя в список подозреваемых – на первую строку. Я дописывала букву «и» в фамилии «Скалли» и мечтала снова увидеть Рэя, чтобы расспросить его о взаимоотношениях с Джеффри, когда услышала на улице шаги. Я застыла, испугавшись, что неожиданный визитер – либо репортер, вынюхивающий сенсацию, либо коп с ордером на обыск. И тут в дверь постучали.

– Эй, Дебора! Вы дома? – раздался мужской голос.

– Кто там? – взвизгнула я, не узнавая свой голос.

– Рэй Скалли. Местный вариант Боба Вильи.

«Будь осторожна в своих желаниях», – подумала я, схватив блокнот и спрятав его в ящик кухонного стола.

– Сейчас. – Я поспешила к двери, чтобы впустить Рэя в дом.

Глава 12

– Рэй! Какой приятный сюрприз! – воскликнула я, стараясь говорить беспечно. – Я как раз о вас думала.

– Почему? Снова туалет забастовал? – вопросил он, проходя мимо меня и направляясь на кухню.

– Нет, с туалетом все в порядке. Я думала о вас в совсем другой связи.

– Да? – удивился он. – И какой же?

– Всего лишь в связи с Убежищем, – солгала я. – Лучше скажите, зачем вы пришли?

– Справедливо, раз уж я ввалился без предварительного звонка. По правде говоря, я пришел по двум причинам. Первая: я слышал о смерти Гиршона и вспомнил, что вы с ним друзья. Хотел выразить вам соболезнования.

– Соболезнования? – скептически хмыкнула я.

– Совершенно верно.

– Вы видели меня только один раз, Рэй, и наша встреча продлилась минут двадцать. Более того, вы предупредили меня, чтобы я держала маму подальше от Джеффри, и даже назвали его сукиным сыном. Так что назовите сразу вторую причину, ладно?

– Вторая причина такова, – улыбнулся он. – В сегодняшних газетах пишут, что вы с сестрой находились в доме Гиршона, когда копы обнаружили тело. Должно быть, они дали вам прикурить вчера ночью в офисе шерифа. И я подумал, что стоит зайти узнать, как вы.

Тут я растерялась. Либо Рэй – славный малый, искренне желающий стать моим другом, либо он убил Джеффри и пришел, чтобы выудить у меня информацию.

«Единственный способ разобраться с этим – выудить информацию у него», – решила я.

– Давайте устроимся на лоджии и поболтаем, – предложила я. – Конечно, если вы не заняты спасением здания округа от гнили.

На лоджии стояла тяжелая настольная лампа. И я подумала, что если Рэй – убийца и внезапно нападет на меня, я тресну его этой лампой по башке.

– Я не занят, – ответил он. – Сейчас половина шестого. На сегодня я все закончил.

Класс! Полно времени, чтобы выжать из него признание. Кому нужен этот скользкий Барри Шиллер, когда я вот-вот сниму нас с Шэрон с крючка?

– Хотите поговорить о том, что случилось в доме Гиршона? – спросил Рэй, как только мы расположились на лоджии. – Понимаю, это весьма непростая тема, а мы с вами едва знакомы, но вы в городе совсем недавно, а я – хороший слушатель, так что можете использовать меня вместо жилетки, если угодно.

– Это очень мудро, то есть мило, с вашей стороны, Рэй. – Я заподозрила, что высказывание насчет жилетки скорее всего хитрость: хочет вызнать у меня, как продвигается полицейское расследование. – Но признаться, я предпочла бы поговорить о вас. Это отвлечет меня от моральной травмы. – Я прижала руку ко лбу. Ради пущей театральности.

– Эй, я все понимаю. И что вы желали бы узнать о простом деревенском парне?

– Как насчет биографии? Вкратце? В стиле «заметки о жизни Рэя Скалли»?

– Ну, живу я на Семинола-стрит, в доме, построенном в 1925 году и полностью отреставрированном вашим покорным слугой.