Рискованное дело

—При определенных обстоятельствах. — Взяв ее под руку, Джонас повел ее внутрь.

В банке было тихо и спокойно — как и положено в солидном финансовом учреждении. Служащие в безупречных деловых костюмах вежливо улыбались. Если кто и разговаривал, то полушепотом. Джонас подумал: его брат предпочитал хранить деньги в таких вот консервативных заведениях, зато тратил их, наоборот, в самых шумных и сомнительных местах. Ни секунды не колеблясь, Джонас направился к самой симпатичной служащей.

—Добрый день!

Девушка подняла голову. Миг — и она просияла в улыбке.

—Мистер Шарп! Buеnos dias! Рада снова видеть вас!

Лиз оцепенела. Оказывается, Джонас уже бывал здесь прежде! Почему он ей не сказал? Она долго испытующе смотрела на него. Что за игру он затеял?

—И я рад вас видеть. — Джонас нагнулся к молодой хорошенькой сотруднице. Он обращался к ней, как заметила Лиз, довольно игриво. Неожиданно ее кольнула ревность. — А я сомневался, что вы меня запомните.

Операционистка порозовела и опасливо покосилась на старшего смены.

—Как же, как же! Чем я могу вам помочь сегодня?

Джонас достал из кармана ключ.

Хочу пройти в хранилище. — Обернувшись, он жестом остановил Лиз, открывшую было рот.

Сейчас я все устрою. — Девушка достала бланк, проставила дату и протянула Джонасу. — Пожалуйста, распишитесь вот здесь.

Джонас взял у нее ручку и небрежно расписался. Лиз скосила глаза, прочла: «Джеремия С. Шарп» и быстро вскинула голову. Джонас лучезарно улыбался. Поскольку рядом стоял старший смены, операционистке пришлось действовать строго по инструкции; она проверила подпись, сличив ее с контрольной в своем компьютере. Все совпадало.

Прошу вас, мистер Шарп, пройдите сюда.

Разве это не противозаконно? — шепнула Лиз, следом за ним выходя из общего зала.

Конечно. — Джонас посторонился, пропуская ее вперед.

И я становлюсь соучастницей?

Он только улыбнулся в ответ. Служащая банка вынула из хранилища длинную металлическую коробку.

Совершенно верно. Если возникнут затруднения, могу порекомендовать хорошего адвоката.

Отлично. Еще один адвокат — именно то, чего мне недоставало.

Можете пройти в эту кабинку, мистер Шарп. Когда закончите, позвоните.

Спасибо! — Джонас подтолкнул Лиз вперед и запер за ними дверь.

Как ты узнал?

Что узнал? — Джонас поставил коробку на стол.

Как ты узнал, к какой служащей подойти? Когда она с тобой поздоровалась, я решила, что ты уже бывал здесь!

Все очень просто. Клиентов обслуживают трое мужчин и две женщины. Второй операционистке за пятьдесят. Так что Джерри мог подойти только к одной.

Ход его умозаключений оказался вполне ясным, зато его действия — не совсем.

—Ты подделал его подпись, и все совпало!

Вертя в руке ключик, Джонас покачал головой:

—Мы с Джерри были одним целым. Находись мы с ним в одной комнате, я бы без труда угадал, о чем он думает. Расписаться за него мне так же легко, как и за себя самого.

И для него все было так же? Джонаса неожиданно кольнула боль.

Да, для него все было так же.

Лиз помнила: Джерри в шутку называл брата «занудой». Человек, которого Лиз только начинала узнавать, кто угодно, только не зануда.

—Интересно, в самом ли деле вы с ним понимали друг друга так хорошо, как казалось вам обоим? — Она опустила голову, посмотрела на банковскую ячейку и сказала себе: она тут ни при чем. Правда, теперь ей верилось в это все меньше и меньше. — Давай скорее откроем ее!

Джонас сунул ключ в замочную скважину и бесшумно повернул. Когда он откинул крышку, Лиз лишилась дара речи. Она в жизни не видела столько денег. Новенькие, хрустящие американские доллары были сложены аккуратными стопками, каждая перетянута резинкой. Не в силах устоять, она протянула к ним руку, словно хотела убедиться, что деньги настоящие.

—Да тут целое богатство! — Она судорожно вздохнула. — Сотни тысяч...

Джонас бесстрастно перебирал стопки банкнотов. В кабинке стало тихо, как в могиле.

На глаз здесь приблизительно тысяч триста — двадцатками и по пятьдесят.

По-твоему, он их украл? — прошептала Лиз, настолько захваченная зрелищем, что даже не заметила, как окаменели руки Джонаса. — Так вот каких денег требовал тот тип, который ко мне вломился!

Не сомневаюсь. — Джонас бросил на место стопку купюр, которую сжимал в руке, и взял небольшую сумку. — Только он их не украл. — Он глубоко вздохнул и велел себе успокоиться. — Боюсь, он их заработал.

— Как? — вскинулась Лиз. —За несколько дней таких денег не заработать! Когда я нанимала Джерри на работу, у него почти ничего не было. Я это точно знаю, потому что Луис одолжил ему десять тысяч песо до первой зарплаты.

—Охотно верю. — Джонас не потрудился добавить: он тоже перевел брату двести долларов перед тем, как тот вылетел из Нового Орлеана.

Раздвинув стопки долларов, он увидел под деньгами небольшой пластиковый пакет с каким-то белым порошком. Сунул в пакет палец, лизнул его... Сомнений не осталось.

—Что там такое?

По-прежнему невозмутимо Джонас закрыл пакет. А он думал, что тяжелее ему уже не будет...

—Кокаин.

Лиз в ужасе воззрилась на белый порошок.

—Ничего не понимаю... Он жил у меня в доме. Если бы он был наркоманом, я бы сразу поняла!

Джонас вздохнул. Интересно, сознает ли Лиз, насколько она невинна? До этой минуты он даже не понимал, насколько сам свыкся с темными сторонами человеческой натуры.

—Может быть, поняла, а может, и нет. Джерри этой дрянью не увлекался. По крайней мере, сам не употреблял.

Лиз медленно села на стул.

Хочешь сказать, он ими торговал?!

Торговал наркотиками? — Джонас едва не улыбнулся. — Нет, для него такое занятие было недостаточно захватывающим. — В самом углу ячейки он заметил черную записную книжку. Он взял ее и начал листать. — А вот провозил контрабандой — наверняка. Контрабанда — именно то, что наверняка пришлось бы ему по вкусу. Он обожал риск, всякие махинации и шальные деньги.

У Лиз закружилась голова. Она снова и снова вспоминала человека, с которым жизнь свела ее совсем ненадолго. Лиз казалось, что она его понимает и оценивает довольно точно. Но все оказалось куда сложнее... Правда, теперь уже все равно, кем и чем был Джерри Шарп. Зато ей не все равно, что собой представляет человек, который стоит с ней рядом.

—А ты? — спросила она. — Тебе контрабанда тоже по вкусу?

Он посмотрел на нее сверху вниз, не выпуская из рук записной книжки. Глаза у него сделались непроницаемыми — настолько, что в них ничего нельзя было прочесть. Ни слова не ответив, Джонас снова принялся листать страницы.

—Здесь инициалы, даты, время и какие-то цифры. Судя по всему, за доставку одной партии ему платили пять тысяч. Он получил деньги за десять партий.

Лиз снова посмотрела на доллары в банковской ячейке. Новенькие, хрустящие купюры вызывали у нее отвращение, как будто они были заляпаны кровью.

Десять раз по пять получается всего пятьдесят тысяч. А ты говоришь, что здесь около трехсот.

Верно.

И еще пакет с кокаином, который стоит целое состояние. Джонас достал свою записную книжку и принялся переписывать туда цифры.

Что же нам теперь делать?

Ничего.

—Ничего?! — Лиз снова встала; ей показалось, будто она во сне. — Хочешь сказать,

мы оставим все как есть? Закроем ячейку и уйдем?!

Переписав последние цифры, Джонас положил книжку брата на место.

Вот именно.

Зачем же мы тогда сюда приехали? Разве не для того, чтобы как-то ими распорядиться?

Джонас сунул свою записную книжку в карман.

Главное — мы их нашли.

Джонас! — Лиз схватила его за запястье, не давая ему закрыть ячейку. — Ты обязан отнести деньги в полицию. Отдать их капитану Мораласу.

Он не спеша убрал ее руку и достал из ячейки пакет с кокаином. Лиз решила, что он не хочет с ней считаться, и приготовилась спорить. Но, подняв голову, она прочитала у него на лице не презрение, а настоящую ярость.