Лето нашей тайны. Убийство на пляже любви.

В который раз подивившись ее непосредственности и простодушию, Билли пояснил:

- Я отдам тебе только то, что взял в лаборатории. А все остальное должен сделать адвокат. Сама ты с такой сложной задачей не справишься. И у меня есть на примете один юрист, который будет просто счастлив поквитаться с Амандой. Это Артур Мерейра де Баррус.

— Артурзинью?! — изумилась Селена.

— Ты с ним знакома? Это значительно упрощает задачу! Отправляйся сейчас к Артурзинью, только не говори ему, кто тебе дал кусочек кожи твоего отца.

— Хорошо. Я думаю, Артурзинью не откажется мне помочь, — промолвила Селена, направляясь к выходу. — А ты все же скажи, сколько я должна тебе заплатить.

— Нисколько, — улыбнулся Билли. — Я просто тебе помогаю, и все.

— Но почему?

— Потому, что я... в некотором роде романтик!

Селене такой ответ не понравился.

— Сеньор, я вам очень благодарна, — произнесла она предостерегающе, — но вы ни на что этакое не рассчитывайте.

Билли в ответ рассмеялся.

— Ты меня восхищаешь. Селена! Значит, ничего «этакого»? Ни-ни?

— Ни-ни!— вполне серьезно подтвердила она, добавив для пущей верности: — Мое сердце принадлежит другому.

— Комиссару?

— Откуда вы знаете? — растерялась Селена.

— Я все знаю!

Селена недоуменно пожала плечами:

— Такого странного человека я в жизни не видела!

- Это порицание или похвала? — попросил уточнить Билли, но вразумительного ответа не получил.

— Я и сама не знаю. Понимайте как хотите, — сказала ему на прощание Селена. — Спасибо вам за все!

Ставка на Артурзинью оказалась верной: едва услышав, с чем пришла к нему Селена, он не просто согласился помочь ей как адвокат, но и предложил деньги, чтобы она смогла рассчитаться с Амандой.

Селена была потрясена его щедростью и великодушием. Но, как и в случае с Билли, поостереглась впадать в чрезмерную зависимость.

- Нет, деньги я не возьму, — сказала она твердо. — Ты помоги мне получить наследство, а я потом выкуплю свою ферму обратно.

— Зачем же все усложнять? — возразил Артурзинью. — Ты возьми эти деньги, скажем, в долг. А когда мы выиграем процесс — вернешь их мне. Согласна?

— Нет, — не совсем уверенно ответила Селена. — Если я приму эти деньги, мама подумает, что...

— Что я, таким образом, пытаюсь купить твою любовь? — продолжил за нее Артурзинью. — Нет, Селена! Не стану скрывать: мне бы очень хотелось, чтобы ты меня полюбила — не из-за денег, а просто так, от сердца, от души. Но я на это не слишком надеюсь... А чтобы ты окончательно мне поверила, я готов взять с тебя небольшой процент. Считай, что мы с тобой заключили обоюдовыгодную сделку. В общем, бери чек и выкупай свою ферму. А я займусь подготовкой твоего искового заявления.

Селена взяла чек, однако ее продолжали терзать сомнения.

— Я слышала, вы сами сейчас не твердо стоите на ногах...

— Да, верно, — подтвердил Артурзинью. — Когда-то наши с тобой отцы заключили договор, по которому ваш кожевенный завод может продавать кожу только моей обувной фабрике. А мы, соответственно, не имеем права прибегать к услугам других поставщиков. Это все было сделано затем, чтобы в дальнейшем объединить два предприятия в один целостный комплекс. Но потом наши родители почему-то поссорились, а теперь это и вовсе переросло во вражду.

— Я знаю, это все из-за Аманды! С ней невозможно договориться по-хорошему.

— Ничего, когда ты вступишь в права наследства, мы сумеем перетянуть на свою сторону дону Илду и Лижию. Я уверен, они будут рады сотрудничать с нами. Мм объединим фабрику и завод! А Аманда останется одна — против всех.

— И это будет справедливо! — горячо поддержали Артурзинью Селена. — Я тоже готова с ней схватиться. Она решила отобрать у нас с матерью то единственное, что мы имеем. Так вот, я не отдам ей и пяди своей земли! Спасибо тебе, Артурзинью. Я была не права, когда насмехалась над тобой. Ты очень хороший человек и настоящий друг!

В таком же восторженном тоне она говорила об Артурзинью и с матерью, когда вернулась домой, оплатив долги. Камила, конечно же, была на седьмом небе от счастья, но все же не преминула заметить:

- Ты теперь будешь чувствовать себя обязанной...

— Мама, ты не должна думать плохо об Артуре! — пресекла ее сетования Селена. — Он сделал для нас то, что не сделал бы никто!

— Но ты ведь ему нравишься, — робко напомнило Камила.

— Ну и что из того? Я люблю Шику. А с Артурзинью мы будем друзьями.

— Ох, дочка, ты еще не знаешь, на что способны мужчины, — осталась при своем мнении Камила, — Хоти, если он оказался таким хорошим человеком, то почему бы тебе и не...

— Мама! Не продолжай! Это уже слишком! — прервала ее Селена. — Я же сказала, что люблю Шику. И ни о ком другом даже слышать не хочу!

Пока они тут спорили, Артурзинью тоже вынужден был отстаивать свою позицию перед членами своей семьи, которые неоднозначно восприняли его благородный поступок.

—— Это безумие! — откровенно возмущался Гуту. — Я из кожи вон лезу — сокращаю расходы, экономлю каждый сентаво, а ты одним широким жестом разрушил весь наш баланс. Захотелось покрасоваться перед девушкой?

— Да, Селена мне нравится, и я был рад ей помочь, — не стал отрицать Артурзинью, — Но тут есть и другая сторона — деловая. Селена вернет мне эти деньги с процентами, как только получит свою долю наследства. И, кроме того, у нас появится еще один надежный союзник, кроме доны Илды и Лижии. Теперь ты все понял, Гуту?

Тот промолчал, недовольно поджав губы, зато Изабел произнесла растроганно:

— Я горжусь тобой, сынок! Ты поступаешь, как советовал отец.

— Нет, — отважился разочаровать ее Артурзинью. — Я поступаю так, как сам того хочу!

О том, что Аманда вознамерилась лишить крова Селену, Илда узнала случайно — просто увидела на столе у старшей дочери то злосчастное постановление суда.

— Боже мой! Она совсем обезумела! — возмутилась Илда. — Это кем же надо быть, чтобы отобрать у людей и дом, и ферму!

— Что случилось, мама? О чем ты говоришь? — подшила к ней Лижия, и Илда ей все рассказала.

Когда же домой вернулась Аманда, в семье разгорелся страшный скандал.

К несчастью для Аманды, Шику в тот день тоже пришел с работы пораньше и был ошеломлен услышанным. Все прежние выходки жены померкли в его глазах перед той жестокостью, какую она проявила по отношению к Селене и Камиле. Шику охватил ужас. Как можно жить с таким чудовищем и дальше — он не представлял, и потому просто ушел из дома, хлопнув дверью.

Аманда бросилась за ним вдогонку.

— Не сердись на меня! Я хотела как лучше, — заискивающе говорила она, вцепившись в его рукав. — Боролась за тебя, спасала нашу любовь!

- Замолчи! — резко оттолкнул ее от себя Шику. — Ты понятия не имеешь о том, что такое любовь, жалость, страдание. Я больше не могу жить с тобой и на сей раз ухожу окончательно.

— Нет, не уходи! Я люблю тебя! — забилась в истерике Аманда, но разжалобить Шику ей не удалось. Он быстро, не оглядываясь, зашагал прочь.

В тот же вечер Аманда сказала матери:

— Моему браку пришел конец. Шику никогда меня не любил, а лишь испытывал ко мне физическое влечение. Но сейчас между нами нет и этого. Шику считает меня жестокой, аморальной, бесчувственной. И, в общем, он прав.

— Не наговаривай на себя лишнего! Ты просто не такая, как все, — высказала свое мнение Илда. — Отважная, решительная... иногда меня это даже пугает. Но я знаю, что в глубине души ты...

— Нет никакой глубины души! — прервала ее Аманда. — Я такая, какой меня видите ты, Шику и все остальные. Меня никто не любит, и я никому не нужна. Оставь меня, мама. Мне надо побыть одной.

Шику провел ночь в гостинице Лианы, а с раннего утра отправился к Селене и Камиле — просить прощения за жестокую выходку Аманды.

— Честно говоря, я даже не знаю, что теперь можно сделать, но все же хочу вам как-то помочь, — сказал он с порога. — Поверьте, мне ничего не было известно о том, что затевает против вас Аманда.