В облаках (СИ)

- Сэр, у нас все в порядке, - докладываю я.

Майк поворачивается ко мне, и улыбается:

- Отлично. У нас тоже все хорошо. Тогда вперед. – Он подмигивает мне, на что я закатываю глаза и ухожу встречать пассажиров.

Один за другим на борт поднимаются счастливые и загоревшие люди, которые теперь хотят скорее оказаться дома. И я их очень даже понимаю. Двести одиннадцать человек, семь из них дети. Вроде все на месте, поэтому мы закрываем дверь, и дальше все по списку – проверка, чтобы спинки сидений были подняты, ремни пристегнуты. Инструктаж, и вот я чувствую, как мы начинаем движение. Обойдя всех пассажиров, я дохожу до конца первого класса, докладывая старшей, что все хорошо. Мой взгляд падает на женщину и мужчину, которые сильно нервничают. Обычно на каждом рейсе было несколько таких пассажиров, но эти чем-то отличались. Я всегда старалась разглядывать пассажиров. Только в самолете можно встретить множество национальностей, профессий, религий. Это было очень интересно и иногда даже полезно. Обычно мы всегда определяем несколько пассажиров для себя, кто мог бы чем-то нам помочь. И в своем классе я так же выделила некоторых.

Возвращаюсь на свое место и пристегиваюсь, устремляя взгляд в иллюминатор, чтобы наслаждаться взлетом. И вот оно. Гул двигателей, набираем скорость и отрываемся от земли. Звук убирающихся шасси и мы наклоняемся для поворота. Красота.

Все происходит молниеносно. Визг людей из соседнего класса, Мелисса – старшая бортпроводница соскакивает со своего места и начинает бежать, и… резкий взрыв. Оглушительный звук и пламя охватывают салон моментально. Я чувствую, как самолет начинает терять высоту, а затем выравнивается, но снова накреняется. Все будто во сне или какой-то идиотской игре. Крики людей, плачь детей, испуганные лица. Сквозь развивающиеся занавески я вижу, что в фюзеляже огромная дыра. Ровно на том месте, где сидела эта странная парочка. Кислородные маски начинают свисать над головами перепуганных пассажиров, но я не вижу Мелиссы. Отстегиваю ремень и бегу к громкоговорителю.

- Внимание всех пассажиров. Просьба оставаться на местах, не паниковать, Надеть кислородные маски. – Повторяю это второй раз, а затем третий. Бегу туда, где только что произошел взрыв, но чувствую, как самолет начинает наклоняться. В эконом классе пробоина, отсутствуют четыре кресла. Многие ранены. И нет Мелиссы. Я возвращаюсь в первый класс и говорю, что все хорошо, что уже все позади. Беру телефон и нажимаю на кнопку вызова пилота.

- Мелисса? – я слышу голос Майка.

- Это я. У нас огромная дыра в фезюляже. Мелиссы нет, четырех пассажиров тоже. Многие ранены.

- Мы уже разворачиваемся.

Я кладу телефон и вновь возвращаюсь в салон, но тут еще один взрыв. От этого самолет снова трясет, и я падаю на пол, ударяясь головой.

- Черт! – кричу я, прикладывая руку к голове, из которой течет кровь, а затем поднимаю глаза. У нас нет части хвоста, весь багаж вылетает наружу. – Боже мой.

- Всем пристегнуть ремни. Мы садимся. – Слышу голос Сандерса, а за окном вижу аэропорт, откуда мы вылетели всего пару минут назад. Я бегу к своему месту и пристегнув ремень, хватаю трубку громкоговорителя, объявляя о том, что необходимо обхватить руками голову и прижаться лбом к коленям. Снова повторяю это несколько раз, а затем сама делаю то же самое.

Резкий и больной удар о землю дает понять, что мы уже не в воздухе. Чьи-то ремни не выдержали и отстегнулись, а пассажиры выпали в проход. Итак, после торможения есть всего три минуты. Это то, чему нас учили всегда.

Отстегиваюсь и бегу к двери открываю ее и выпускаю спасательный трап.

- Скорее, скорее, без паники. По одному, вещи не брать, руки скрестить на груди. В этот момент Аннет – еще одна стюардесса, скатывается вниз, чтобы ловить пассажиров на земле.

Все происходит словно в каком-то кино. Звуки сирен, слышатся издалека. Дети плачут, взрослые молятся и плачут. Все хотят скорее выбраться из этой адской машины.

- У нас мало времени. Может рвануть, - говорит Майк, и выбегает помогать пассажирам. По его лицу так же стекает кровь от удара о приборную панель. И вот пассажиров больше нет, я оббегаю салон и вижу на сиденье мужчину без сознания. Пульс есть. Я отстегиваю его, но не могу вытащить с сиденья, он тяжелый.

- Кира, скорее!

- Майк, помоги! – кричу ему, Майк видит, что не все покинули самолет и подбегает ко мне.

- Кира, секунды, остались секунды. Запах бензина.

- Мы не бросим его! – кричу Майку.

Я скатываюсь с трапа, Майк отправляет мне мужчину, который так и не пришел в себя и тут же скатывается следом. Мы берем пассажира под руки и начинаем бежать.

- Бежим отсюда! – кричит Майк всем, кто был поблизости и машет рукой, чтобы все уносили ноги.

Полминуты, и новый взрыв, на этот раз сильный, мощный. Я ощущаю немыслимый толчок в спину, от чего падаю на землю. В ушах звенит, в голове все плывет, я вижу огонь и дым, мигающие огни скорой и пожарной, а рядом Майк.

- Майк, - кричу я, но не слышу собственного голоса. – Майк! – кричу во все горло, но ничего. Слезы ручьем стекают по щекам. Черт! Нет, нет, нет! Пытаюсь подняться, но дикая боль пронзает спину и бок. Я не могу встать, поэтому начинаю ползти к нему.

Голова Майка истекает кровью от удара о бетонное ограждение. Я не вижу, дышит ли он. Но его глаза закрыты. Мне страшно. Страшно, что я больше не увижу его голубых глаз, не услышу его голоса. Он нужен мне. Нужен больше всего на свете. Я не смогу без него. Паника только теперь охватывает мое тело и меня начинает трясти. Я пытаюсь ползти, что есть сил, через боль, крича и мучаясь, но я должна убедиться, что он жив. Оглянувшись назад, я вижу, что за мной остается кровавый след. Я чуть смотрю на свой живот, с которого стекают кровавые капли.

- Майк! - продолжаю кричать я. Рука дрожит, все в глазах темнеет, и я проваливаюсь в этот кошмар, который заканчивается полной темнотой, невесомостью и страхом.

Эпилог

Это повторяется снова и снова. Реальность превращается в кошмар, который я вижу словно на повторе: взрыв, крики людей, Майк. Мой Майк. Я зову его, ищу сквозь огонь, но его нет. Его просто нет. Это душит меня, я не могу дышать, не могу двигаться. Я словно в оцепенении, окутанная пламенем. Все горит, мне больно. Но я по-прежнему не слышу свой голос. Пытаюсь пошевелиться, но руки, словно перышко против бури – не поддаются. А потом постепенно все проходит. Боль, страх, пламя и воспоминания о Майке. Я вновь проваливаюсь в пустоту.

Голова тяжелая и пульсация отдается, словно во все тело. Я хочу открыть глаза, но у меня не получается с первого раза, поскольку яркий свет ослепляет. Я моргаю и снова пытаюсь открыть глаза. Во рту все пересохло, хочется сделать глоток воды. Чуть отдаленно я слышу какой-то пищащий прерывающийся звук.

- Милая? – мама. Я слышу голос мамы. Моей родной. Она здесь, со мной. Приоткрываю глаза, и пытаюсь сконцентрировать взгляд. Мамины белокурые волосы нависают надо мной, и я ощущаю их привычный запах луговых трав. Она гладит меня по голове, а я хочу приподняться, но все тело пронзает боль в спине. – Не вставай. Лежи милая, я позову медсестру.

- Мам, что происходит? – у меня начинает учащаться пульс, но я слышу это только одним ухом, во втором вновь появляется звон.

- Лежи, доченька. Я сейчас вернусь. – Она выходит спешным шагом из палаты, а затем возвращается, взяв мою руку в свою. Ее теплая и нежная ладонь согревает меня, но не успокаивает.

- Мам, что происходит, что со мной?

- Ты ведь помнишь о самолете. Он упал, – начинает говорить она. Конечно, я помню о самолете. Я помню каждую деталь из всего. Взрыв, крики, плач, взрыв, приземление, эвакуация… Майк.

- Мама, что с Майком. Майк Сандерс, пилот. Что с ним? – начинаю тараторить, но в палату входит медсестра и, по-видимому, доктор.

- Добрый день, мисс Диас. Я доктор Стюарт Март. Как Вы себя чувствуете? – он начинает осматривать мою голову, а затем достает фонарик и светит в глаза, чтобы понять мою сосредоточенность и чувствительность на свет.