От кутюр

— Нет, по-настоящему мы не встречались, — ответила Марселла. — Мы с вами бываем на одних и тех же показах, и я видела вас на приемах, но нас с вами никогда не знакомили.

— Какая жалость, дорогая, — проворковала Сильвия.

«Может, ради этого и задуман этот ленч, — подумала Сильвия. — Сол Голден хочет, чтобы я взяла эту перезревшую редакторшу по вопросам моды под свое крыло. Может, я и возьму. Но ему придется за это заплатить».

— Вы собираетесь на специальный февральский показ? — В каждый слог Сильвия вложила тщательно отмеренную теплоту. — Возможно, мы могли бы провести какое-то время вместе. Это было бы мило.

— Возможно, — согласилась Марселла.

— Мы должны пообещать друг другу попробовать, — надавила Сильвия. — Вы же знаете, как это бывает. Даем обещания, а потом эти толпы, сдача номера, и мы уже не делаем того, что должны были бы делать. Но мы попытаемся, так ведь, дорогая?

— Конечно, — заверила хозяйку Марселла.

— Скажите, а каково руководить таким журналом, как «Высокая мода»? — перебила Марти. — Как вам удается за всем приглядывать?

— Поначалу это было практически невозможно. — Сильвия была почти рада такому повороту разговора. — Когда я сюда пришла, журнала как такового не было.

— А когда это было? — спросила Марти.

— В тысяча девятьсот пятьдесят втором году. Журнал был на грани закрытия. Я начала в отделе рекламы. Вы, наверное, не помните, но тогда это был типичный журнал для домохозяек, в котором публиковалось множество рецептов.

— Я не помню, — вставила Марселла.

— Он должен был вот-вот закрыться, и я умолила Дики — мистера Баркли — позволить мне вставить небольшой раздел моды, чтобы сопроводить рекламу, которую мне удалось продать. На самом деле я рекламу не купила, а пообещала бесплатную рекламу тому, кто купит рекламное место.

— Раздел имел успех? — спросила Марселла.

— Не слишком большой, но благодаря рекламе я собрала достаточно денег, чтобы поддержать журнал на плаву. Я стала начальником отдела рекламы только потому, что большинство мужчин решили, что журналу не выжить, и покинули тонущую «Высокую моду» ради более надежных изданий.

Сильвия внезапно замерла. Она вдруг поняла, что у нее берут интервью. Может, эта Тодд здесь вовсе не для мебели. Может, она журналист, настоящий журналист. А Сильвия всегда была очень осторожна в отношении интервью.

— Это интервью? — потребовала она ответа.

— Возможно, — ответила Марселла.

— Надеюсь, это мне не повредит. Я очень осторожно даю интервью. Многие из них оказываются… ну, вы сами понимаете. Мне сообщить отделу по связям с общественностью, чтобы вам прислали мою фотографию?

— Я позвоню, если она мне понадобится. Пожалуйста, продолжайте. Мне очень нравится ваш рассказ.

Марселла посмотрела на Марти, наконец-то поняв, для чего ее пригласили на этот странный ленч. Она должна была, используя свои журналистские способности, прощупать Сильвию Хэррингтон. Но зачем?

Сильвия расслабилась:

— Значительные изменения произошли, когда мы сделали первый парижский материал. В это же время я стала редактором и полностью изменила журнал. Фотографии были увеличены до размера страницы. До этого они всегда были маленькими, размером с почтовую открытку. И хотя это было нам не по карману, мы начали использовать цвет. Тогда же я нашла нескольких прекрасных фотографов.

— Как Франко Бренелли?

Марселла назвала одного из самых знаменитых в мире фотографов в области моды, человека, чьи работы украшали более сотни обложек «Высокой моды».

— Я создала Франко. Первые съемки для «Высокой моды» он делал взятой напрокат камерой. Нам пришлось дать ему денег авансом. Его работа действительно чем-то отличалась от всего остального, это и привлекло меня во Франко. Кроме того, он способен выполнять приказы. Терпеть не могу примадонн.

Марти усмехнулась.

— Его работы часто так неистовы, — сказала Марселла. — А потом становятся отчужденными и холодными.

— В этом и заключается часть его притягательности, — отозвалась Сильвия, — его очарования.

— Но сейчас его считают примадонной, — осторожно сказала Марселла.

— Не со мной, — отрезала Сильвия. — Со мной — никогда.

Подали ленч. Креветки на листьях шпината с чудесным легким соусом. Никакого хлеба. Никаких гарниров. Во всем мире такой ленч подавался богатым и стройным.

— Еще шампанского? — осведомился официант.

— Изменение внешнего облика журнала дало немедленный эффект, — продолжила Сильвия, подав официанту знак снова наполнить бокалы. — Количество продаж в киосках утроилось, а я уже подняла цену до пятидесяти центов, что в пятидесятые годы было большими деньгами. Число наших подписчиков неожиданно увеличилось до трех миллионов, а было меньше миллиона — да, вот так сразу после трех лет тщательного планирования и усилий.

— Для своего времени это было новаторством, — сказала Марселла.

— «Высокая мода» по-прежнему новаторский журнал! — несколько резко ответила Сильвия.

— Критики «Высокой моды» говорят, что журнал перенасыщен вычурными фотографиями непрактичной, дорогостоящей одежды, что все, для чего нужны редакционные статьи, это заполнить место между рекламными страницами. Как вы ответите на такую критику? — уронила Марселла вопрос-бомбу.

«Да как смеет эта чертова сучка задавать мне такие вопросы? — подумала Сильвия. — Дрянь! Мерзавка! Так бы и выцарапала ей глаза!» На лице Сильвии застыло привычное непроницаемое выражение.

— Я не слышала подобной критики. Но если она и существует, я отвечу этим безымянным критикам, указав на восемь миллионов наших читателей и рост доходных статей.

— Мне известно, что число ваших читателей падает, а их средний возраст перевалил за сорок, — вмешалась Марти.

И Марселла, и Сильвия, казалось, изумились такому «внутреннему» замечанию.

Сильвия лихорадочно размышляла, откуда у Марти эти сведения, ей стало понятно, что в «Высокой моде» происходит утечка информации. Подобная статистика появилась лишь несколько месяцев назад и держалась в глубокой тайне. Дики почти не заботило, что читатели журнала становятся старше. Он как будто принял объяснение, что идет период адаптации, что это вина индустрии моды, которая в этом сезоне не предлагает интересных новинок. Этот разговор опять пробудил в Сильвии уже посещавшее ее неприятное беспокойство.

— Как вы знаете, мисс Тодд — мисс Тодд, не так ли? — население в целом стареет. Родившимся на волне детского бума уже за тридцать. Я думаю, что изменение возраста читателей «Высокой моды» — всего лишь отражение нашей действительности.

— Возможно, — снова вмешалась в разговор Марти. — Но мой муж очень успешно развернул свои газеты в сторону более молодых читателей.

— Газета не журнал. Более молодые читатели не могут покупать меха, одежду в домах моды и драгоценности, — сказала Сильвия.

— Некоторые из нас могут, — заметила Марселла.

— Мы выяснили, что многие из них могут, — сказала Марти.

— В таком случае я думаю, у нас разные мнения по этому вопросу. Могу лишь надеяться, что в издательском мире хватит места для успешного развития обеих экономических теорий, — продолжила Сильвия. — «Высокой моде», без сомнения, хватит. — Она изо всех сил старалась быть дипломатичной. Внутренний инстинкт подсказывал ей, что сейчас не время взрываться, сейчас время проявить осторожность.

— Где вы остановитесь в Париже? — спросила Марселла, меняя тему разговора.

— Мы всегда останавливаемся в «Георге V», — ответила Сильвия.

— В этот раз и мы там остановимся, — сказала Марти. — Апартаменты заново отделали, и поскольку мы там будем вдвоем с Марселлой, это будет просто замечательно.

Марселла с любопытством посмотрела на подругу. Несколько лет назад Марти сняла апартаменты на площади Согласия, чтобы избегать отелей. Марти не любила отели. Ее номер у Пирра был ее самой нелюбимой резиденцией. Поэтому почти везде, куда наезжали Голдены, у них был свой дом. Городской дом в Мейфере. Домик в Лас-Брисас. Вилла в Сен-Тропезе. И парижские апартаменты, которые никто не обновлял. Марти лгала. Определенно что-то происходит.