Преображение любовью

— А вы, как мне кажется, положили глаз на Гэйл, — заметила Элис, платя ему его же монетой. Джек ухмыльнулся:

— Признаюсь, вы правы. В ней есть что-то жесткое и примитивное. Поэтому я пью так много холодного пива — чтобы остудить огонь!

— Может, вам попытаться по-другому проводить время и постараться как-то привлечь внимание Гэйл?

— Она и не взглянет на меня, пока здесь Титус. Он, черт его возьми, слишком красив и умен!

— Вы считаете, что женщин привлекает ум?

— Нет, но Гэйл он нравится, видимо, ей самой не хватает мозгов! Элис улыбнулась:

— Вы кажетесь мне разочарованным!

— Нет, я просто реально смотрю на вещи. Но мне нравятся смуглые экзотические женщины!

«Любитель контрастов», — подумала Элис, глядя на его скромную одежду и самое обычное лицо. Она снова посмотрела на него, как бы желая задать еще вопрос, но потом передумала.

Джек засмеялся:

— Я могу читать ваши мысли, как книгу. Вам интересно, женат ли я, много ли было в моей жизни смуглых, экзотических женщин?

— Боже, неужели я так выдала себя?!

— У вас честное лицо.

— Боюсь, что вы правы, — согласилась Элис. Она сказала это с таким разочарованием, что он громко захохотал.

— Мой ответ — «нет» и «нет». Я не женат, и у меня было не слишком много женщин. Я всегда был очень занят работой.

— Врачи-терапевты, кажется, никогда не страдают от отсутствия работы, согласилась Элис.

Джек посмотрел на нее с любопытством и усмехнулся:

— Да, я думаю, что это так.

— Вы что, не терапевт? — нерешительно поинтересовалась Элис.

Но Джек повернулся к бармену:

— Повторите, пожалуйста!

— О, сейчас моя очередь, — запротестовала Элис и настояла на том, чтобы в этот раз оплатить выпивку самой.

Когда закончилась их небольшая перепалка, Джек начал рассказывать о каком-то необычайно вкусном коктейле, который он умеет готовить. Он обещал, что попросит бармена приготовить его для Элис, когда они встретятся в последний раз.

— Почему только в последний раз?

— Потому что после парочки таких коктейлей вы не захотите на следующий день бродить по руинам. У вас останется только одно желание, — чтобы вас погрузили на самолет и отправили домой!

— Звучит просто потрясающе. Каков его состав?

— Не спрашивайте!

— Что-то с вашим коктейлем не то, да? — Элис улыбнулась ему. Она оглянулась и увидела, что лекция закончилась, и пассажиры выходят на палубу, чтобы выпить дневной чай.

— Еще увидимся, — сказала она Джеку и пошла в каюту переодеваться.

Вечером после ужина состоялось представление. Два молодых матроса исполняли народные греческие танцы. Их представили как Иоанниса и Адониса. Элис улыбнулась, услышав имя последнего. Но когда они танцевали, раскачиваясь и наклоняясь в такт музыке, их стройные фигуры вызывали восхищенные взгляды женщин. Элис огляделась, разыскивая Титуса, но ей не удалось увидеть его до конца представления. Она встала, чтобы отодвинуть стул и дать пройти тетушке Лу. Титус стоял рядом, за ее спиной, прислонившись к стене, в элегантном летнем костюме.

Сердце Элис, как всегда, екнуло, она была уверена, что он видел ее, но Титус даже не кивнул ей. Он наклонился к людям, сидевшим за столиком рядом с нею. В этой группе, конечно, была Гэйл. Титус поговорил с ними и пошел к бару, чтобы заказать для всех выпивку. Тетушка Лу хотела опять играть в бридж, и хотя Элис не очень-то хотелось, но не хватало четвертого партнера, и ей пришлось сесть играть с ними. Игра продолжалась около двух часов, пока леди не заявили, что устали.

— Где у нас завтра стоянка? — бормотала про себя тетушка Лу, когда они возвращались в свою каюту. — А, ну конечно, Родос. Это ты мне говорила, что уже была здесь раньше?

— Да, мы отдыхали здесь с мамой и папой. Почти семь лет назад. Тебе там понравится.

Они подошли к каюте, тетушка открыла дверь, но Элис не торопилась войти внутрь.

— Ты не возражаешь, если я немного погуляю на палубе? Мне нужно подышать свежим воздухом.

— Конечно, нет, моя дорогая. Не забудь взять с собой ключ.

— Спокойной ночи. — Элис поцеловала тетушку и по ближайшей лестнице побежала на палубу.

Была великолепная ночь, звезды сияли настолько ярко, что ей казалось, она может поднять руку и коснуться их! Слабый ветерок шевелил ее волосы, но ночной воздух был таким теплым, каким бывает летними днями в Англии. На корме возле бассейна были развешены цветные фонарики, они придавали кораблю нарядный вид. Там все еще сидели люди, они допивали последние бокалы перед закрытием бара, но Элис села в затемненном и пустынном месте. Она желала тишины, чтобы сосредоточиться и подумать.

«Интересно, не для Гэйл ли покупал Титус подарок в ювелирном магазине в Санторини?» — подумала она. Наверно, нет. Действительно ли он хотел отделаться от Гэйл, или это ее предположение? Но по крайней мере удалось выяснить, что он так и не женился на Камилле, это хоть как-то успокаивало ее. Вообще-то сей факт должен быть ей безразличен, но тем не менее… Она понимала, что последние два года жила как бы в преддверии ада. Сначала ждала, когда Титус приедет за ней, хотя бы позвонит или напишет. Но он не появлялся, и она старалась не показывать обиды, пыталась не думать и ничего не чувствовать! Ей это почти удалось. Она жила, изо дня в день стараясь максимально загрузить себя, пока наконец это не стало привычкой: постоянная бешеная деятельность и никаких чувств. Но когда она снова встретила Титуса, то ясно поняла, как сильно все еще им интересуется, хотя он так ужасно обошелся с нею. Ее тело тосковало по Титусу; когда он прикасался к ней, она ощущала это особенно остро.

Что она собирается делать? Пассивно ждать, примириться со случившимся или же постарается простить его и завоевать снова? Это была важная и трудная задача, над ней следовало хорошенько подумать. «Хочу ли я получить его обратно? Всегда будет существовать проблема его сына и Камиллы, но, конечно, я очень хочу, чтобы он вернулся ко мне! — внезапно поняла она. — Я была самой настоящей дурой, гордячкой и эгоисткой, когда покинула его. Второй такой на свете не найдется! И я хочу его, хочу, хочу!»

Она наклонилась вперед, все ее тело напряглось, она крепко сжала кулаки. «Я обязательно верну его!»

Накал чувств оставил Элис совсем без сил, она откинулась на стуле и даже рассмеялась над собственной горячностью. Но она приняла решение, ее намерения определились. Боже, какое счастье, что, она, наконец, пришла к этому выводу, признав чувства, которые всегда жили в ее душе и теле. Она повела себя очень импульсивно, когда покинула Титуса. Ей следовало вернуться или попытаться хотя бы снова его увидеть, как только ярость немного остыла. Но гордость, обида и самолюбие не позволили ей сделать этот шаг, а потом было поздно! Может быть, и сейчас уже слишком поздно. Но Элис решила попытаться вернуть счастье, которое потеряла.

С чего начать? Она не может просто прийти к нему в каюту и сказать: «Я все еще люблю тебя. Я хочу к тебе вернуться!» А почему бы и нет? Кажется, прямой подход всегда самый лучший! Кроме того, Титус может удивиться и ответить ей «да». Но она не сможет так прямо все выложить ему, она сперва скажет, что ей нужно поговорить с ним. Элис встала, сердце у нее билось от нервного возбуждения, но она сообразила, что не знает номера его каюты. Потом вспомнила, что когда ходила покупать марки, то видела список пассажиров рядом с кабинетом начальника по хозяйственной части.

Сердце влекло ее вперед. Элис почти бежала по темной палубе к ярко залитой светом корме и лестнице, ведущей на нижнюю палубу к нужному ей кабинету. Звуки музыки со стороны бассейна доносились гораздо тише, но голосов уже не было слышно. Элис думала о том, что, может быть, завтра или даже через час ее жизнь может измениться и она снова обретет счастье. Она вышла на свет — и вдруг резко остановилась. Все пассажиры, кроме двоих, уже ушли. Титус и Гэйл еще оставались здесь. Они танцевали на небольшом пятачке. Гэйл обняла его за шею, но Титус, казалось, держал ее на расстоянии. Они о чем-то беседовали.