Can You Hold Me? Часть 2 (СИ)

— Да. Уверена, ты улыбаешься. — тихий ласковый голос Вейверли где-то в районе шеи заставил кожу покрыться мурашками, от чего Николь чуть-чуть повела плечами, и Вейверли чуть приподнялась.-Доброе утро.

— Доброе. Четыре утра-самое то для поцелуя. — отозвалась Николь, чуть мурлыкая. — Я тебя разбудила?

— Нет, просто от грома проснулась. — Вейверли сама тянется к девушке, лениво улыбаясь. Когда она была так расслаблена и спокойна? Чувствуя, что она в полной безопасности?

Николь поддается к девушке, одаряя мягким поцелуем. Мягкая нежная ласка, заставляющая тело вспомнить те прикосновения губ и рук, которые разжигали неистовый огонь в телах девушек и отозваться предательской негой и желанием.

Шатенка отстраняется, устраиваясь рядом. Кончиком носа трется о щеку, ощущая затопляющую нежность, которая заставляет губы сами собой расплыться в мягкой блаженной улыбке. Это больше похоже на сон, чем на реальность. Николь молчит, поворачивая голову в бок к Вейверли, чтобы оказаться с ней лицом к лицу. В голову невольно лезли пошлые мысли, которые Николь отгоняла от себя. Хотя, как их тут отогнать, когда к тебе прижимается любимая, обнаженная, на секундочку, девушка?

Когда Вейверли вздрагивает всем телом от резко прозвучавшего в этой очаровательной тишине раската грома, Николь крепко обнимает девушку, прикрывая глаза.

— Страшно? — Николь не заметила, что в ее словах прослушивался двойной смысл. Страшно от грозы, или от того, что будет дальше? Впрочем, Вейверли правильно поняла Николь.

— С детства боялась грозы, если честно. — тихо бормочет Вейверли, рисуя кончиком пальца только ей известные узоры по коже Николь. — Но раньше мы с Зейном вместе ложились спать, или со мной еще была Вайнона или папа.

— О, а теперь Зейн один там... боится. — Николь улыбнулась. Прикосновения были приятны, от них захотелось замурлыкать куда громче кошки.

— Ага. -Вейверли спустилась ниже, на бок, но остановилась, когда Николь приглушенно ойкнула. — Синяк?

— Эм... да. — Николь неловко улыбнулась. Странно, что он вообще не дал о себе знать во время... их интимного разговора, да.

— Я забыла про него. — немного хмурится Вейверли. — Сильно болит? Черт, а он болел, когда мы.....? — Николь, даже в темноте, могла с уверенностью могла сказать, что щеки Вейверли окрасил милый румянец.

— Нет, все хорошо. — успокоила ее рыжая, попутно заваливая на бок. — А ты...? Все хорошо?

— Эм... а разве может быть иначе? — Эрп приглушенно посмеивается. Действительно, зачем спрашивать, если сама чувствуешь это? Она счастлива! Категорически, невозможно, абсолютно счастлива!

— Вот и хорошо. — удовлетворенно отзывается Николь, под одеялом находя ногу Вейверли и закидывая ее на себя. Все-таки, вот так спокойно полежать она не может, руки сами собой хотят прикоснуться к Вейверли. Начинает кончиками пальцев невесомо водить по нежной и мягкой коже.

Шатенка только лукаво вскинула бровь, улыбаясь. Кажется, она за эти два месяца улыбалась больше, чем за всю свою жизнь. Мягко прикасается губами к скуле Николь, просто не в силах сдержаться. Господи, это вообще нормально, что она так сильно хочет прикасаться к Николь, точнее, буквально не отлипать от нее?

— О чем думаешь? — Николь поворачивает голову в бок, оказываясь лицом к лицу с Вейверли.

— Да так, о разном. — рассеяно отзывается девушка, млея от прикосновений к своей коже. Прислоняется лбом к щеке Николь, расслаблено прикрывая глаза.

Состоя в отношениях с Чемпом, Вейверли никогда не любила обниматься, а уж тем более оставаться у него на ночь, пусть и приходилось. Она просто не могла спокойно сносить это чувство, когда ее обнимают его руки, как он дышит ей в куда-то в шею за ее спиной. Это просто напрягало, заставляло просто сбегать подальше. Хотя, кажется, сам парень ничего не замечал. Притворялся или действительно не замечал, черт его знает. Но факт фактом- такая нетерпимость к прикосновениям вдруг словно водой смыло, стоило в ее жизни появиться Николь.

Мало кто знает, что до Николь Вейверли никогда не пускала в свою комнату посторонних. Что шатенка буквально заставляла себя терпеть прикосновения того, кого она даже в некоторой степени боялась из-за его припадков. Чемп, просто желая стать лучшим, употреблял анаболики, которые делали его каким-то животным.

Сама Вейверли застукала его за приемом анаболических средств абсолютно случайно. Просто нашла банку с таблетками, которую, судя по всему, парень забыл спрятать. Хоть он и пообещал, что перестанет их принимать, но Вейверли мало ему верила. Харди уже однажды обещал ей пить меньше. Сразу же забыл через час.

Собственно, именно по этой причине Вейверли и решила порвать с ним все контакты. После долгих и мучительных раздумий она, проанализировав все то, что же происходило между ней и Чемпом, девушка пришла к выводу, что все катится к чертям, пусть она и поняла это не вовремя.

Если сначала она могла хоть как-то с ним совладать, то почти весь последующий год она все чаще и чаще не могла успокоить его или просто урезонить его амбиции, попадая под шквал матов и ругательств. Он, как говорят, слишком много на себя брал. Чем дальше шли их отношения и его игры, тем хуже и хуже он становился. Под маской романтика и просто нормального парня оказался амбициозный, самоуверенный, наглый, неотесанный грубиян, считающий себя пупом Земли. И это она еще решила не выходить за рамки цензуры.

Чем дальше шли их "отношения", тем меньше становилось доверия и терпения. Вейверли знала, что порвать с ним- самое правильное решение. Но она все-таки забыла, что анаболики все еще действуют на парня. И что он буквально набросится на ее, Вейверли тогда не ожидала. Но все равно она не жалеет.

Не захотела бы расстаться- не получила бы в глаз. Не получила бы в глаз- не сбежала бы. Не сбежала бы- не встретила на стадионе очаровательную рыжеволосую девушку.

Точнее, ее не нашла бы эта самая девушка, которая сейчас так мягко обнимала ее. И сама Вейверли с превеликим удовольствием льнет к ней, прижимается всем телом. И просто растворяется в этом тепле.

— Ммм, не люблю дождь. — пробормотала шатенка, чувствуя, как начинает проваливаться в сон под усыпляющий стук капель за окном.

— Хочешь-поспи. — Николь чуть улыбнулась. Она сама немного засыпала от этого чарующего успокаивающего стука капель и ласкового тепла чужого тела. Вейверли немного приподнялась, мягко поцеловав в щеку, и прилегла обратно, прижавшись к Николь.

— Только после тебя, любовь моя.

— Николь, я... —Одри немного застыла в проходе в комнату от увиденной картины и лукаво улыбнулась. Девушки буквально стискивали друг друга в объятьях, словно не хотели отпускать друг друга, и, судя по всему, обнаженные... — Оу, Кхм. — женщина кашлянула, сдерживаясь и натянув на лицо спокойное выражение.

— Чего? — Николь хмурится, выдернутая из сладкой пелены сна. Приподнимается, хмуро смотря на дверной проем, где и стояла Одри. — Ох, сколько время?

— Почти полдень. — улыбка все равно появилась на ее лице. — Вы вставать собираетесь?

— Да, сейчас. — Николь чудом сдержала смущение и неловкость. Н-да, действительно неловко.

—Оденься и спускайся. Поможешь завтрак сделать. — Одри закатила глаза и тихо удалилась, прикрыв дверь.

Николь покачала головой. М-да, как неловко-то вышло. Кстати, а когда она вернулась домой? А, да какая разница? Рыжая усмехнулась, взглянув себе за спину на спящую Вейверли. Стоит ли разбудить? Или пусть спит, когда завтрак будет готов, тогда и прийти сюда? Ну, хочется сделать приятное, поэтому выбор Николь пал на помощь в готовке и после пробуждение Вейверли.

Девушка быстренько принимает душ и приводит себя в порядок. Выйдя из ванны, тихо одевается и спускается вниз, где Одри уже начинала колдовать над плитой.

— Вы могли бы быть потише вчера, не находите? — голос Одри просто источал смешинки, которые сама женщина пыталась сдерживать. Николь фыркнула, закатив глаза.