Лучшие друзья (СИ)

– О! Юмор появился, значит, проснулся, – беспристрастным голосом подметил Коуз, заставляя Дитела нутром чувствовать, что он ухмыляется внешне.

– Это был сарказм, – с дёргающейся бровью от нарастающего раздражения, заявил даузер, всё также лёжа с закрытыми глазами и лицом к потолку.

– Сарказм – это низшая степень юмора, так что ты всё равно проснулся, – ответил на это замечание друга Стэн, заставляя Лайсерга вспомнить о его самом «прекрасном» качестве: в ответ на одно слово Дител получал двадцать.

– Ты позвонил ради того, чтобы просто меня разбудить и прочитать лекцию о юморе, которого у тебя, кстати, нет? – потирая шейные позвонки и принимая положение сидя на кровати, но всё ещё с закрытыми глазами, из-за чего складывалось впечатление лунатизма, подогнал босса ближе к теме малахитовый парень.

– Нет, я хочу пригласить тебя в Британский музей на прекрасный осмотр и диагностику по безопасности, – смеясь очень наигранным и явно издевающимся над парнем смехом, без угрызений совести рассказал планы Стэн, давая понять Дителу, что его выходной может смыться в унитаз.

– Вообще-то, у меня сегодня выходной, – решил всё-таки напомнить о такой маленькой, но весьма значимой вещи Лайсерг, на что услышал снова тот же полный беззаботности голос.

– Потом отгуляешь, давай побыстрее, – ответил Коуз, услышав недовольное цыканье подчинённого, – и, кстати, – опередил его возмущённые мысли Стэн, заставляя Лайсерг снова вслушаться в его речь, которая сейчас была прервана небольшой секундной паузой, создавшей грандиозную интригу, – у меня есть чувство юмора, – раздались короткие гудки, а Лайсерг так и остался сидеть на кровати с глупым выражением лица и стрекотанием кузнечиков в голове.

– Я заметил, – закатив глаза к потолку и понимая, что ребячество со стороны уже почти сорокалетнего мужчины, который управляет очень хорошим детективным агентством, перешло все границы его понимания, тяжело выдохнул Дител, потирая виски, сползая с кровати и слыша вновь зазвонивший будильник. – Да понял я, понял! Встаю! – нажав на кнопку выключения, Лайсерг теперь думал, что его босс может мысленно передавать сигналы и его технике.

Какой же он большой, красивый и, безусловно, интересный – Британский музей. Все экспонаты, которые отображают историю не только Англии, но и других стран и народов, представляют, несомненно, большую ценность в мире историков и человечества. Отсюда следует, что и охрана должна быть соответственной.

Именно этим, проверкой соответствующих мер по безопасности экспонатов, и занимался вот уже час после прибытия Лайсерг Дител вместе со своим непосредственным начальником. Хотя в обязанности детективного агентства и не входили услуги по безопасности, юный даузер был не только отличным детективом, но и обладателем диплома по современной криминалистике, поэтому его «вылазки» были непосредственными по просьбе органов безопасности, которые никак не могли «отвоевать» у Стэна Коуза незаменимого и ценного сотрудника.

– Ну? И что скажешь? – встретившись с даузером в одном из больших залов, где была выставка Древнего Египта, спросил мужчина, ведя себя, как и Лайсерг, спокойно и непринуждённо, шествуя среди экскурсантов, словно они тоже изучают достопримечательности.

– Охрана сильная, единственное, я бы им посоветовал установить в вентиляционных трубах чувствительные датчики, – отчитался Дител о своём наблюдении за прошедшие два часа. Конечно, этого времени мало, чтобы как следует осмотреть такой большой величины музей, но на первый взгляд Дител уже мог сказать, чего не хватает.

– Хорошо, – будучи слишком довольным собой, ответил Коуз, стоя со всей статью и изредка чему-то ухмыляясь. И Лайсерг, хоть и ошибочно, но понимал чему.

– Ты вызвал меня сюда для того, что и сам мог спокойно посмотреть? – это был не вопрос, а упрёк. Упрёк за загубленный выходной, который был убит незначительным заданием, которое даже самые неопытные в агентстве смогли бы выполнить.

– Прежде, чем обвинять, ты лучше развернись, – нисколько не обижаясь на укоры Дитела, всё с тем же лукавством и самодовольством заявил Стэн, смотря куда-то за спину даузера, который устало выдохнул, думая, что он об этом ещё пожалеет, и развернулся на сто восемьдесят градусов, буквально моментально напарываясь взглядом на то, что заставило его забыть о загубленном выходном и задержать от неожиданности дыхание.

– Мистер Коуз, посмотрите план, пожалуйста, – какой-то сотрудник музея подбежал к Стэну и начал показывать ему большой ватман, на котором был изображён план музея.

Мужчина смотрел на предоставленный ему лист бумаги, словно вычитывал там анекдот, поэтому низкорослый сотрудник, имеющий светлые волосы и наивный взгляд, не мог понять, в чём дело, и что так рассмешило его.

Дело было в том, с каким лицом сейчас стоял его подчинённый, который смотрел удивлённым, нервным и сбитым с толком взглядом на экскурсантов, среди которых малахитовый принц видел до боли знакомое, любимое и такое красивое лицо тёмноволосой девушки, смотрящей то в буклет музея, то на экспонаты.

– Я найду способ с ней встретиться, я добьюсь встречи с ней, – писклявой и передразнивающем манерой послышался голос Стэна за спиной Дитела, из-за чего Лайсерг снова закатил глаза, понимая, к чему это ведёт. – Ты уже так говоришь неделю, и ничего придумать не смог, а я всего лишь лишил тебя выходного, и, посмотри, какой результат, – гладя себя по головке, тем самым, говоря какой он хороший, самодовольно произнёс Коуз за спиной даузера, который всё не мог оторвать от Сары Вайтвуд взгляда.

Как и сказал Стэн, с того задания, когда Лайсергу было поручено сопровождать брюнетку на открытие фестиваля, прошла ровна неделя, за которую Дител уже раз тридцать успел сказать, что найдёт способ снова встретиться с Сарой, которая покорила не только сердце, душу и почки, но и мозг рационального детектива. Её полное отсутствие логичности в действиях и принцип сделать всем и, в частности, ему назло заводили его в том плане, что он хотел как можно больше быть с этой девушкой и понять её, что, конечно, не получится у него в полной мере.

Но теперь, спустя семь дней, долгих и мучительных дней разлуки он снова видит, как она стоит недалеко от него, так увлечённо читая проспект, что не замечает его на другой стороне.

– Давай, тигр, я в тебя верю, – подтолкнул его локтём в спину Стэн, разрываясь на две части между другом и сотрудником музея, который пихал ему нудные бумажки.

Да, для Коуза было бы куда приятнее сесть куда-нибудь в уголок, взяв бинокль и попкорн, и понаблюдать за развитием отношений. В душе он романтик, но больше всего просто ужасный сводник, тем более, когда дело касалось любимого сотрудника и друга.

Кинув нерешительный взгляд сначала на брюнетку, а потом на Стэна, Лайсерг, не говоря ни слова, отошёл от своего босса и начал двигаться медленным, словно просчитывающим все свои действия и слова, шагом через зал ближе и ближе к девушке, резко затормозив у колоны, когда заметил подошедшего к ней мужчину увесистого телосложения, с усами и солидного вида.

Глядя на мистера Вайтвуда, который явился взору Лайсерга собственной персоной, было бы проблематично не понять того, что он один из членов верхней палаты парламента. Это было очевидным, как и то, что он отец его любимой брюнетки. Его сопровождал Томас – глава охраны в доме Вайтвудов, и, как Дител мог заметить своим наблюдательным и цепким взглядом, вокруг них по всему залу ошивались охранники.

Как он мог это забыть, Дител не понимал. Сару никогда не отпускали никуда без охраны, поэтому надеяться на то, что он спокойно сможет к ней подойти, было бы глупо. Тем более, рядом с этой девушкой его мозг отключался и улетал зимовать на юг, делая из малахитового парня того, кем он не являлся.

Он любил подзадоривать её, чтобы увидеть, как она злится, любил выигрывать у неё, чтобы увидеть, как она мирится с собственным поражением, и порой Дител и сам не понимал, почему поступает с ней так.