Жду признания

Когда дверь закрылась, Линн повернулась к Хуану. Лицо пылало от стыда.

— Я не могу выйти за тебя замуж в конце этой недели, Хуан. Ты же знаешь, что я собираюсь вернуться в Англию…

— Боюсь, это уже невозможно, дорогая, — произнес он тихо и ласково, но за внешней мягкостью скрывалась решимость, отметающая все возражения.-Ты же видела, как мама расстроилась. Она всегда немного побаивалась родственников моего отца, и ее приводит в ужас одна только мысль, что кто-то из них узнает о том, что между нами произошло. Знаю, тебе нужно время. Но ты тоже должна, понимать, что теперь я уже не могу никуда тебя отпустить. К тому же сегодня ты наверняка убедилась, какие радости ждут нас в браке. И что мы созданы друг для друга.

Чего она так боится? Что ей мешает выйти замуж за мужчину, которого она любит? Ведь Линн уже давно поняла, что любит Хуана. В своих чувствах она была уверена. Так почему же ставит под сомнение его искренность?

Словно угадав ее опасения, Хуан с горячностью произнес:

— Решено. Мы поженимся. И клянусь: всю свою жизнь, без остатка, я посвящу тебе! Ты не раскаешься в своем решении.

Какой смысл спорить? Больше всего на свете Линн хотелось быть с Хуаном, разделить с ним все радости и печали. Пришло время забыть о прошлом.

Но у нее оставался еще один, последний, вопрос.

— Хуан, ответь: ты хочешь жениться на мне не из-за того, что этого хотел мой папа? Твоя мама как-то сказала…

— Да, твой отец очень надеялся, что когда-нибудь мы с тобой встретимся и станем друзьями. Но при всем моем уважении к нему я никогда бы не женился на его дочери, не любя ее. Я думал, ты уже знаешь меня, Линн.

Она лишь молча кивнула и позволила поцеловать ее на прощание. Но проблема была в том, что Линн совсем его не знала. Во всяком случае, не знала настолько, чтобы быть в чем-то уверенной до конца.

Линн понимала, что нелепо и глупо вновь и вновь перемалывать в себе одни и те же сомнения и страхи. Все уже решено.

Она вспыхнула от стыда, вспомнив, как мать Хуана застала их голыми в постели. И это после того как недвусмысленно намекнула Линн на то, что не сторонница интимных отношений до свадьбы. Тем более-у нее в доме. Однако же графиня рассердилась больше на сына, чем на Линн. И расстроилась она больше из-за него.

Линн закрыла глаза и попыталась уснуть. Но ей в голову лезли разные неприятные мысли. Например, о Хосефине. Хуан был искушенным и опытным мужчиной. Линн прекрасно понимала, что вокруг него всегда будут виться женщины. Хватит ли у нее сил противостоять бурному натиску всех этих хосефин? Надо, чтобы хватило. Вряд ли Хуану понравится, если его жена очень скоро превратится в ревнивую склочную грымзу.

Жена… Она будет женой Хуана. Несмотря на все сомнения и страхи, Линн была по-настоящему счастлива. Она заснула с улыбкой на губах.

— Конечно, хлопот у нас будет много. Хорошо, что вы уже познакомились с большей частью наших родственников и они знают о намерениях Хуана. Так что объявление о свадьбе не будет для них большой неожиданностью. Но если кто-то спросит, я скажу, что вы уже давно решили пожениться. Что вы е Хуаном встречались раньше. Скажем, в Англии…

Линн несколько удивило, что графиня взялась за приготовления к свадьбе с таким оживлением и непомерным энтузиазмом.

Честно говоря, ей было неудобно встречаться с матерью Хуана на следующее утро. Она думала, что умрет от стыда. Но как только они остались наедине в столовой, ее будущая свекровь сразу же заявила, что не намерена обсуждать случившееся и что она ни в чем не упрекает Линн.

— Хотя Хуан уже взрослый мужчина, он все же мой сын. И существуют определенные нормы поведения в обществе. Однако, я думаю, его тоже можно понять. Влюбленный за себя не отвечает. Особенно если теряет женщину, которую любит.

— Он вовсе меня не терял. Просто я собиралась съездить домой. На месяц. Может быть, на два. Все так быстро произошло… Мне нужно было время, чтобы собраться с мыслями.

— Это все ваша английская кровь,-заявила графиня.-Вы слишком осторожны. Когда мы встретились с вашим отцом, я в тот же день поняла, что нашла любовь всей моей жизни. Сейчас вы не можете уехать в Англию. Это абсолютно исключено.

Линн не спорила. Во-первых, это было бессмысленно. А во-вторых, она уже и сама решила, что от судьбы не уйдешь.

Приготовления к свадьбе шли так быстро, что Линн даже несколько растерялась. Почти все родственники графини съехались сейчас в Мадрид, так что готовящееся торжество принимало угрожающие масштабы. Пришлось даже нанять целый штат дополнительных поваров и официантов, поскольку прислуга уже не справлялась с возросшими обязанностями.

Следующие два дня Линн виделась с Хуаном только урывками, между представлениями невесты очередной группе многочисленных родственников жениха и изнурительными походами по магазинам. Впечатление было такое, что графиня решила обеспечить Линн бельем и одеждой на много лет вперед. Как видно, в Испании невесте полагалось иметь внушительное приданое, о котором Линн до этого только в книжках читала.

На третий день графиня торжественно объявила, что сегодня они отправятся выбирать свадебное платье. У Линн даже ёкнуло сердце, когда она увидела, какой решимостью горят глаза ее будущей свекрови. Но приготовления к свадьбе давно вышли из-под контроля Линн, и у нее даже не нашлось сил еще раз высказать пожелание купить что-нибудь скромное.

Они проходили по магазинам все утро, пока не нашли наконец платье, которое отвечало высоким запросам графини. Но когда Линн вышла из примерочной и увидела себя в огромном зеркале, даже она не смогла сдержать вздох восхищения.

Словно по волшебству гадкий утенок вдруг превратился в прекрасного лебедя. Платье поразительно шло к ее фигуре: облегающий верх и длинная пышная юбка на кринолине. А тончайший шелк и кружева как нельзя лучше подходили к ее бледной коже. Стразы, которыми был расшит подол, сверкали как бриллиантики. Это был наряд принцессы из сказки. И как ни странно, после всех заявлений Линн о том, что ей хотелось бы чего-нибудь поскромнее, она поняла, что платье ей очень нравится.

День прошел словно в каком-то упоительном бреду. После полудня графиня повезла Линн выбирать тончайшее шелковое белье, которое вручную шили и вышивали монахини местного монастыря. Поначалу Линн решительно воспротивилась, но потом представила, как Хуан увидит ее в столь изысканном белье в их первую брачную ночь, и все ее возражения вмиг иссякли.

До конца недели Линн почти не видела Хуана. А вечером в пятницу графиня решила устроить ужин в узком семейном кругу. Линн ожидала, что придет где-то с десяток гостей. Так что можно было понять ее потрясение, когда оказалось, что ужин в узком семейном кругу больше похож на официальный великосветский прием с числом приглашенных едва ли не в полсотни человек. Она просто забыла, какими большими бывают семьи в Испании. Но зато Линн поняла, почему графиня настояла, чтобы она надела на ужин одну из шикарных обнов.

Гости разошлись рано, часов в одиннадцать, поскольку невесте следовало отдохнуть перед днем свадьбы. Но когда Линн обрадовалась тому, что теперь у нее есть возможность побыть с Хуаном хотя бы часок наедине, графиня решительно заявила:

— Пора ложиться спать. Вам предстоит тяжелый день.

Линн и сама это понимала. После венчания в церкви в доме графини должен был состояться торжественный обед, а ближе к вечеру новобрачные уезжали обратно в поместье, где собирались провести медовый месяц. Правда, Хуан предлагал поехать за границу, но Линн отказалась. Она понимала, что сейчас не стоит бросать виноградники так надолго. И к тому же Линн хотелось узнать своего мужа в привычной для него обстановке-у него дома.

Утром сияющая горничная принесла ей завтрак. Линн не успела еще допить кофе, как к ней уже заглянули графиня и Мерседес. Мерседес-просто поболтать о предстоящем радостном событии, графиня-напомнить, что парикмахер придет через час.

А потом Линн как будто закрутил сумасшедший вихрь. Она уже не понимала, что с ней происходит. И только под высокими сводами церкви, где они с Хуаном обменялись клятвами в вечной любви и верности, ей удалось на мгновение перевести дух.