Несломленные каблучки

Словно услышав, Галка повернулась, приветливо помахала Алёне и всем присутствующим и гордо удалилась в примерочную с ворохом вещей.

– Эй, блондиночка, а ты что же? – Снова раздался весёлый тенорок.

Продавщица что-то шепнула на ухо малому в костюме и тот, деликатно кашлянув, приблизился к Алёне.

– Прошу прощения, – произнёс он бархатным голосом, – наша секция сделала бы для вас хорошую скидку, если бы Вы, как Ваша подруга, согласились продемонстрировать наш товар. Например, комплект из последней коллекции.

Алёна в ужасе запахнула пальто.

– Да Вы что?! – Она задохнулась от негодования.

– Тридцать процентов. – Поспешно сказал малый в костюме.

Алёна открыла рот, чтобы сказать, что она не нуждается в унизительных предложениях, и никому не позволит обращаться к ней с подобными инсинуациями, но неожиданно для себя самой выпалила:

– Пятьдесят! Вон на то! – Она вытянула руку с указательным пальцем в сторону сорочек с пеньюарами.

И прикусила губу в ужасе от собственного безрассудства. Алёна не понимала, что было тому виной: творческий поиск, чёртик, поселившийся внутри… Или нахлынувшие из недр сознания воспоминания юности: ей, тогда длинной, худющей, с копной светлых волос до попы старшекласснице сунули визитку модельного агентства, но мама категорически запретила, мол, там одни девицы лёгкого поведения, а так хотелось… Или некстати появившаяся перед глазами картинка: Валерка, увлечённо подливающий вино глупо хихикающей крашеной кикиморе в декольте до колен…

– Идёт. – Сказал малый в костюме.

Алёна приготовилась объяснить, что пошутила или передумала, но последняя картинка затмила все доводы разума. Алёна вернулась в примерочную, повесила плащ на крючок, глубоко вздохнула, подержала холодные ладони у пылающих щёк, мысленно проговорила, что нет ничего страшного или постыдного, что она всего лишь – модель, и сделала шаг. Сложнее всего дался именно этот первый. А второй, третий и остальные были «продолжением банкета». Необъяснимый, неизведанный доселе азарт вкупе с адреналиновым всплеском, щекочущим знакомым ощущением прикосновения к запретному, озорства и лёгкости – всё это захлестнуло Алёну, когда она, улыбаясь с каждой секундой всё ярче, увереннее, прошла по проходу от примерочной к кассе и обратно, необычайно длинному и освещённому, как подиум. Хлопки, приветствия, улюлюканья звучали в её голове взволнованным гулом тёмного зрительного зала. Краем глаза она выхватила изумлённое вытянутое, с поползшими кверху ниточками бровей над круглыми, как пуговицы, глазами лицо Вероники. Под её пристальным недоумевающим взглядом каблук предательски подвернулся, и Алёна схватилась за вешалки, чтобы удержать равновесие, замешкалась, но сумела взять себя в руки. Кто такая Вероника, чтобы осуждать? Давно забытая однокурсница, чей путь случайно пересёкся с Алёниным? Быть может, завтра они вновь разойдутся, как в море корабли, на десятки лет. У каждой своя жизнь и свои заморочки. Вскинув подбородок, Алёна закончила свой триумфальный проход за шторками примерочной.

Она вышла уже одетая, расплатилась за покупки, забрала фирменные пакетики. Краем уха услышала, как дамочка в пиджаке из щипаной норки и ярко-розовых сапожках на умопомрачительных каблуках, покосившись в сторону Алёны, потребовала такой же комплект, «который показывала девушка-модель».

В дверях поджидали Вероника и Галка. С Галкой пытался завязать знакомство охранник, но та ещё не вышла из роли супермодели и капризно сморщила носик: где-то на горизонте уже маячил алый стяг на яхте её заморского принца.

– Ну, и что здесь происходит, может, просветите меня? – Поинтересовалась Вероника.

– А что? – Лучезарно улыбнулась Галка. – Каждой женщине хочется попробовать себя в роли модели. Какие мужчины, ка-ак смотрели! Я прямо-таки бесконтактный оргазм испытала! На меня в жизни никто никогда так не смотрел. Клавка Шиффер отдыхает!

– А мне скидку дали. – Пробормотала Алёна. Под строгим взглядом Вероники в ней стало пробуждаться чувство неловкости и вины.

– Ну да?! – Воскликнула Галка. – А мне нет! Только дисконтную карту дали!

– Ты поработала на добровольных началах. – Заметила Алёна.

– Безобразие. – Возмутилась Галка. – Надо было в твою секцию идти. В следующий раз только «Дикая орхидея»!

– Вы что, девочки, с ума посходили? – Резко притормозив, дала волю возмущению Вероника. – Мотаться по магазину в нижнем белье под сальные взгляды незнакомых мужиков!

– Да ладно тебе… – Ускоряя шаг, стараясь не глядеть по сторонам, проговорила Алёна. – Это была шутка…

Она чувствовала, что её щёки пылают. В отличие от подруги, Галка не собиралась оправдываться.

– Ну, во-первых, – назидательно возразила она, – сперва все незнакомые. Многих мужчин ты знаешь с пелёнок? А во-вторых, взгляды были не сальные, а очень даже восторженные. И вообще, в нашем возрасте пора избавляться от комплексов. Нужно радоваться, что на тебя приятно смотреть. Время летит так быстро… Оглянуться не успеешь, как станешь старушкой с палочкой. Захочешь раздеться – помидорами закидают. Давай, лучше, покажи, что ты купила?

– Вот сейчас достану и надену. – Недовольно отозвалась Вероника.

– Давай. – Весело подхватила Галка.

– Какие глупости! – Фыркнула Вероника.

– Почему глупости? В психологии это называется шокотерапия. Глядишь, и все твои фобии как рукой бы сняло.

– И какие же фобии у Алёнки? – Поинтересовалась Вероника.

– Кризиса среднего возраста. – Отозвалась Алёна. – Но я вступила с ними в неравную борьбу. – И победно вскинула подбородок.

– Зря. – Сказала Галка, думая о своём. – Такой кайф! – И улыбнулась, мечтательно заведя глаза. – Девчонки, может, во мне умерла модель? Эх, быть бы лет на десять моложе и килограмм на двадцать полегче!

– Зачем? – Хором возразили девушки. – Ты в прекрасной форме.

Галка махнула рукой.

– Не надо меня успокаивать, я всё про себя знаю. Но, чёрт побери, как хочется быть любимой и желанной даже в среднем возрасте!

– Это верно. – Вздохнула Вероника и пригорюнилась.

– Эй-эй, – запротестовала Галка, – выше нос! А то я возьму и снова разденусь. Прямо здесь, посреди зала!

– Лучше у фонтана. – Подсказала Алёна. – Там живописнее. К тому полно интуристов. Может, встретишь заморского принца.

– Или арабского шейха. – Ехидно сказала Вероника. – Будешь любимой женой в его гареме.

– Если любимой, то ладно. – Милостиво согласилась Галка. – Не волнуйтесь, девочки, тогда я и вас пристрою.

– Спасибо. – Уязвленно хмыкнула Вероника. – Мы уж как-нибудь здесь…

– Мы к тебе в гости будем приезжать. – Пообещала Алёна. – Всю жизнь мечтала посмотреть гарем.

Автомобильный экстрим и появление Спасителя

Новый имидж требовал новых жертв. Потому за обедом Алёна как бы невзначай сообщила Димке:

– Я съезжу в магазин за продуктами.

– Угу. – Прочавкал сын.

– На машине…

Димка поперхнулся котлетой и закашлялся. Алёна постучала кулаком по спине отпрыска и обиженно спросила:

– А что?

– Ты же не умеешь. – Категорично пояснил сын.

– Это почему? Я получила права.

– Купила. – Безжалостно уточнил Димка.

– Ну и что? Я ездила с инструктором.

– Три года назад.

– Когда-то надо начинать!

– Мне-то что? – Пожал плечами Димка. – Поезжай. Только машину жалко.

– Машина застрахована. – Окончательно обиделась Алёна. – Вообще-то мог бы меня пожалеть, хотя бы из приличия.

– Не езди, и жалеть никого не придётся. А продукты закажи по Интернету.

– Мал ещё учить. – Уязвлённо сказала Алёна. – Доедай и отправляйся за уроки.

Сын в этот момент как никогда показался ей уменьшенной копией мужа. С одной стороны он добавил ей неуверенности, поскольку в глубине души Алёна понимала, что Димка прав: водитель из неё никудышный. Но именно эта отцовская безапелляционность помогла перевесить чаше упрямства. Чем она хуже Вероники, мамашек из Димкиного класса, крашеной кикиморы – Валеркиной коллеги и тысячи других женщин, ежедневно бороздящих автодороги на своих железных конях?