Цена счастья

Стефани открыла рот, побледнела и отвернулась, глядя в окно.

Сара постаралась успокоиться.

— На тебя не похоже так поспешно судить о людях. Касс приятный человек, он предложил мне блестящую возможность работы, когда я очень нуждалась.

Стефани огляделась кругом.

— Надеюсь, мистер Ватсон понимает, какой чудесный компаньон получился бы из тебя. Ты отыгралась на нем вчера, да?

— Конечно, — сказала Сара и онемела. Она была уже не в состоянии отличить невинное замечание от колкости.

— Ты знаешь, я понимаю.

Стефани взяла вилку и ткнула в кусок дыни на тарелке.

— Понимаешь что?

— Что ты пыталась заполнить пустоту, образовавшуюся после того как ты внезапно ушла из «Ватсон и К». Вот почему ты… — Стефани замолчала, потом продолжила: —…вынуждена была взять такси вчера. Мам, тебе нужно быть осторожной, пока ты не сориентируешься. Импульсивное поведение впоследствии может иметь нехороший эффект.

— Ты опять практикуешься на мне по психологии? — лукаво спросила Сара, чувствуя облегчение при возвращении разговора в нормальное русло.

— Ага, думаю поменять специальность.

— Стефани, пора уже определиться.

— Шучу. Биологию ни на что не променяю.

Сара потянулась за чеком.

— Ты готова?

— Кажется, да. Хочешь, сходим в кино или еще куда-нибудь?

Сара встала, надела на руку сумочку.

— Нет, извини. Мне нужно до завтра еще кое-что сделать.

— Тогда я поеду домой и составлю тебе компанию.

— Спасибо, но боюсь я — не очень хорошая компания. У меня все еще ужасно болит голова. Приду домой и посплю.

Стефани помрачнела.

— Извини, я не знала, что у тебя свои планы. Сегодня я тебе нужна только как такси.

— Стефани, я нехорошо себя чувствую. Пожалуйста, дай мне выходной.

— Ты действительно плохо себя чувствуешь? — спросила Стефани, кажется, впервые заметившая неважный вид Сары.

Как странно. Как все молодые женщины, первое, на что обращала внимание Стефани, — это внешний вид.

— Если ты не хочешь довезти меня до машины, я вызову… — Голос Сары замер. Ни за что на свете не хотела она еще раз садиться в такси.

— Я довезу тебя, мама. Но мне нужно немного денег на бензин.

Улыбка тронула уголки губ Сары. Стефани всегда нужны деньги на бензин; Саре хотелось верить, что пустой бак был единственной причиной нежелания ее дочери везти Сару через весь город. Что-то еще тревожило Стефани, но у Сары не было сил допытываться. Она надеялась, что Стефани тоже не будет допытываться.

И она не стала.

Поездка до «Комик Бейс» проходила в полном молчании, даже магнитофон был выключен.

Стефани подкатила машину прямо к машине Сары; она смотрела прямо перед собой, пока Сара выходила из машины, щурясь на солнце.

— Завтра ты приедешь стирать? — спросила она.

Стефани пожала плечами. Напомнив себе, что молчание — золото, Сара открыла дверцу своей машины.

— Мама?

Сара помедлила, посмотрела на дочь. Стефани продолжала смотреть в ветровое стекло.

— Я приеду домой… и если… тебе надо будет поговорить… я буду дома.

Она дала задний ход и отъехала, прежде чем Сара успела сказать хоть слово.

Женщина в «Мерседесе» начала раздражать Брайена. Он наблюдал за ней уголком глаза, пока стоял у светофора, ожидая зеленого света. Она смотрела на его мотоцикл, черную кожаную куртку и кожаные штаны, словно никогда не видела их раньше. Да, наверное, не видела. По крайней мере в Денвере, на Седьмой Авеню. Может быть не стоило так ехать. Лучше было взять машину, но такси довезло его прямо до дома. Он не хотел столкнуться с Сарой и Стефани на стоянке «Комик Бейс».

Сара имела жалкий вид, когда вдруг появилась Стефани. Он мог простить ей это. Он тоже не хотел бы, чтобы его дети застали его в подобной ситуации. Но его раздражала ее реакция. «Быстро, быстро. Благодарю вас, сэр». Он ушел из ее дома с таким чувством, что должен заплатить за ночь.

Машинально он крутанул ручку и прислушался к реву двигателя. Все-таки ничто, не сравнится с «Харлеем».

Женщина в «Мерседесе» вздрогнула и скривила губы презрительно. Он сдвинул на лоб светозащитные зеркальные очки и в упор посмотрел на нее. Определенно он ее не знал. Она не была ни клиентом, ни соседкой, поэтому он подмигнул ей. Она быстро отвела взгляд и стала смотреть прямо перед собой. Брайен видел, как ее рука потянулась к замку боковой дверцы. Загорелся зеленый свет. Женщина нажала на газ и умчалась. Он ослабил сцепление и поехал, не торопясь. До встречи с Рене оставалось еще полчаса. Все равно ей, наверное, не понравится идея поехать в Парк-Эстес с ним. Ни она, ни Зак даже не знали, что у него есть мотоцикл. Со времени развода его дети не горели желанием видеться с ним. Их больше всего интересовало, что он им покупал. По крайней мере так было с Рене; Зака не интересовало даже это. Он никогда ничего не просил. Он взял за правило не быть дома, когда приходил Брайен.

Он устало вздохнул, удивленно подумав, как же его отношения с детьми дошли до такого. Два месяца он не видел своего сына, а представление Рене о хорошо проведенном времени заключалось в прогулке на площадку для игры в шары, чтобы он шел следом с чековой книжкой в руках.

Обычно он потакал ее желаниям, но сегодня ему нужна быстрая езда на мотоцикле. Сегодня он не мог себя заставить выписать чек, обеспечивающий ему место в жизни дочери. Он устал от людей, которых он любил больше всего на свете, но которые оставались к нему равнодушны, если у него не было того, что им нужно.

Точно так же, как Сара. Она хотела партнерства, и когда не получила, она ушла. Прошедшая ночь ничего не изменила.

Лучшая ночь в его жизни. Вранье.

Имелось только одно объяснение, почему они очутились в одной постели. Простая правда заключалась в том, что он слишком долго был лишен человеческого участия; по-видимому, так происходило и с Сарой. Два года он никому не назначал свидания, и он знал, что у нее было еще дольше, если судить по сроку годности на ее тюбике с желе и слое пыли на ее диафрагме.

Да еще выпитое, да еще потрепанные нервы — это была летучая смесь.

Слава Богу, что у него вазектомия. Сара еще в том возрасте, когда можно забеременеть. Помнила ли она операцию, которая была у него после рождения Рене?

Он затормозил, провел «Харлея» по проезду к своей бывшей резиденции и выключил двигатель. Осторожно поставив мотоцикл на стопор, он посмотрел на увитый виноградом оштукатуренный дом. Он и Ронда купили его за бесценок двадцать лет тому назад и потратили состояние на слесарно-водопроводные работы и электропроводку. Хорошее место для молодых горожан поселиться и завести семью. Опять вранье. Он сорвал рукавицы и снял шлем.

— Папа?

Брайен поднял голову и увидел, как Рене бежит от калитки, ведущей на задний двор. Маленькую фигурку окружала целая масса блестящих черных волос. Иногда он не мог поверить, что он и Ронда создали такую немного сумасбродную, голубоглазую куколку.

— Привет, парень, — сказал он, подавляя желание обнять ее и прижать к груди. Она не хотела никаких объятий от него со времени развода.

— Это твой? — спросила она.

Брайен весь напрягся. Все-таки лучше пойти с ней на площадку.

— Ага. Я думал сегодня, может быть, тебе захочется чего-то другого.

Она подошла ближе, глядя на машину, словно она могла укусить ее.

— Ты купил «Харлей»?

— Пару лет тому назад.

— Просто не верится, — сказала она и улыбнулась так широко, что кожа в уголках глаз собралась в мелкие морщинки.

— Мой папа — мотоциклист!

Брайен почувствовал, как живительная волна прошла от кончиков пальцев ног по всему телу. До сих пор, с того времени, как она хвасталась его футбольными трофеями перед своими друзьями в начальной школе, он не слышал в ее голосе ничего, хоть отдаленно напоминающего гордость или страх.

— Прокатимся, — предложил он вдруг осевшим голосом.

— Замечательно! — ответила она и оседлала мотоцикл.

— Не так быстро, — засмеялся он, оглядывая длинный свитер и брюки в обтяжку. — Тебе надо переодеться. В джинсы и спортивный свитер. И надень спортивные туфли и толстую куртку.