Остров-Судьба

Она спокойно упаковала свои чемоданы и передала их Джону, который снес их в ожидавшую внизу машину. Выход из затруднительного положения оказался драматичным, но по Джону было видно, что он, так же как и доктор, рад тому, что все закончилось. Из отеля они выехали в сумерках. Франциска смотрела в окошко машины, втайне надеясь на то, что Макс объявится здесь, пусть даже в такой поздний час.

На следующий день они были уже в Довере.

— Я испортила тебе отпуск, — сказала Франциска отцу. — Он был так необходим тебе.

— Неважно! Главное, что наша общая проблема все-таки разрешилась, остаток отпуска мы проведем дома. Будем выезжать на прогулки и пикники ежедневно. Да, я чувствую усталость, но в этом для меня нет ничего нового. Как насчет того, чтобы провести с нами выходные, Джон?

Франциска не могла не заметить усталости в лице и голосе отца. Она корила себя за то, что принесла ему беспокойство. На щеках доктора играл нездоровый румянец, и Франциска решила убедить отца пройти тщательное медицинское обследование, прежде чем он вернется к исполнению своих обязанностей. Даже врачи — особенно врачи! — нуждаются в том, чтобы за ними кто-нибудь присматривал.

Однако, как оказалось, все трое удивительно быстро вернулись к нормальной своей форме.

Франциске не понравилось то, что, приглашая Джона, отец не посоветовался предварительно с ней. Ей сейчас было трудно находиться в обществе своего жениха. Что же касается Джона, то он был сама доброта. Но девушка знала, что он только и ждет удобного случая, чтобы достичь своей цели.

Она понимала, что рано или поздно, но ей придется раскрыть перед Джоном свои карты. А когда он с энтузиазмом принял приглашение доктора, ей стало ясно, что передышки от недавнего стресса не будет...

— С удовольствием, доктор. Если, конечно, Франциска не будет возражать.

— С чего бы это я стала возражать?

Она улыбалась им, а про себя думала: «Зачем вообще существуют мужчины? В женской компании не было бы горя».

Несмотря на свое угнетенное состояние, Франциска рада была вновь оказаться дома. Домашняя обстановка благотворно действовала на нервную систему и смягчала сердечную боль и тоску. По крайней мере, в течение еще двух недель их отпуск будет продолжаться.

Первые несколько дней они провели в пассивном отдыхе и расслаблении.

«Никогда прежде я не чувствовала себя такой разбитой, — признавалась Франциска самой себе. — Не знала, что душевные переживания могут так изматывать человека».

Джон и доктор вели себя предельно тактично и не заговаривали о том, что случилось на Средиземном море. Франциске было смешно. Зачем делать вид, что ничего не было, если все трое только об этом и думают? Она решила, что нет смысла в игнорировании происшедшего. Положение, в котором они оказались, было до смешного нелепым, и необходимо было с этим покончить.

Как-то она все утро провела на теннисном корте вместе с Джоном. Они играли не в паре, а друг против друга, и сильно устали. Джон был превосходным теннисистом. Франциска сильно отставала от него в мастерстве.

— Все же лучше играть со мной, чем ни с кем, — сказала она, когда они уходили с корта.

— Верно. Ты хорошо играешь, тебе только силы не хватает. Мне нравится играть с тобой, Франциска.

Девушка украдкой посмотрела на Джона, шедшего рядом с ней к дому. Он прекрасно выглядел в своих кремового цвета брюках и рубашке.

— А, вот и вы... — Разомлевший на жаре доктор подал им чай. Мисс Прайд заварила чай недавно, и я надеялся, что к вашему приходу он не остынет. Ужасная духота, правда?

Франциска с тревогой посмотрела на отца. Наверняка у него болит голова.

— Тебе неплохо было бы лечь, папа.

— Лягу, — отмахнулся доктор.

Молодые люди проголодались во время игры и теперь налегли на еду.

— Стоит ли тебе так напрягаться на корте? — спросил доктор, заметно приободрившийся после хорошей чашки чая.

Франциска с недоумением посмотрела на отца.

— Разве я напрягалась? Не заметила. Забылась. Не то, что вы двое. Вы делаете вид, что ничего не было, и одно это сводит меня с ума. Почему вы до сих пор не заклеймили меня, не обозвали кокеткой или... хуже?..

— Потому что мы не считаем тебя кокеткой. Тем более хуже, — сказал Джон, который едва не подавился бутербродом с рыбой. — Просто тебя обманул этот донжуан.

Франциска холодно взглянула на него.

— Кто-кто?

— А как его еще назвать?

— А все-таки я верю, что он был искренен, — резко сказала она.

Откуда Джону знать, если он едва знаком с Максом, если Макс ему не нравится?

Доктор вздохнул.

— Если ты в этом уверена, то мы не сможем убедить тебя в обратном, как бы ни пытались. Время вылечит тебя окончательно. Я очень жалею о том, что все это вообще случилось.

— И я! — от всей души воскликнул Джон. — Черт возьми! Выкинь все это из головы, Франциска, и немедленно выходи за меня замуж! В этом выход!

— Да? — Девушка печально посмотрела в окно. — Я не хочу выходить замуж до двадцати пяти лет. Зачем ломать наши планы?

— Я никогда не планировал ждать неизвестно сколько лет, — жестко возразил Джон.

— Когда я допью свой чай, я под приличным предлогом удалюсь, — подал голос смущенный доктор. — А пока давайте поговорим о чем-нибудь нейтральном, а?

— Боишься, что мы поссоримся? — спросила отца Франциска.

— Нет, но такие разговоры лучше вести наедине. Если же ты меня спросишь, то я скажу, что совет Джона, на мой взгляд, хорош, и почему бы тебе ему не последовать?

Франциска очень рассчитывала на поддержку отца и поэтому не нашлась сейчас, что ответить на его слова.

Они поговорили еще несколько минут на нейтральные темы без всякого, впрочем, воодушевления, а потом доктор все-таки удалился в свой кабинет, чтобы дочитать триллер, который лежал раскрытым не его столе. Закрывая за собой дверь, он не смог скрыть звучного зевка.

— Теперь, — жестко проговорил Джон, — твой отец на моей стороне. Что ты на это скажешь?

Франциску терзали мрачные предчувствия, так как она знала, что Джон может быть убедительным, когда захочет. Беда была в том, что он действительно был ей очень близок и нравился. Если бы она была к нему равнодушна, все разрешилось бы гораздо проще. Джон встал из-за стола и подошел к девушке, оттолкнув ногой сервировочный столик с посудой.

— Давай договоримся, что поженимся сразу же, как только я смогу это устроить, — мягко сказал он. — Как только это свершится, ты тут же забудешь о своем Максе.