Госпожа Неудача (СИ)

Тут подоспел официант, ловко расставил тарелки, а затем вручил Максу стакан с водой.

— Вас похлопать?

— Что?

Макс растерялся, на мгновение замер, а потом снова раскашлялся.

— По спине вас похлопать? — все так же участливо и невозмутимо переспросил официант.

Я подскочила.

— Благодарю вас, мы сами, и пару раз хорошенько приложила парня по спине. Макс обиженно посмотрел на меня, но кашлять перестал.

Официант поклонился и ушел, а я села на место, улыбаясь.

— Вижу, ты чересчур впечатлился.

— А ты нет? Если я не ошибся в весе, то там около двух миллионов!

— Правда? Я думала больше.

Он закрыл рукой лицо.

— Совершенно тебя не понимаю. Ты иногда пугаешься совсем нестрашных вещей, а иногда ведешь себя как спецагент, и тебя совершенно не смущают астрономические суммы, что лежат у твоих ног.

— А чего тут смущаться. Они же не мои, а чьи-то. Их нужно вернуть.

Он снова уставился на меня, как на дуру.

— На эти деньги можно безбедно жить всю оставшуюся, где-нибудь на островах. Сидеть под пальмой у бассейна, пить коктейли, а прекрасные мулатки будут натирать тебе спинку маслом для загара.

Я хмыкнула.

— Так вот какова твоя розовая мечта? Прекрасные мулатки?

Он поперхнулся и начал оправдываться:

— Я не это имел ввиду. Ну, ты меня поняла же!

— Да-да, конечно. — Кивнув, я сложила руки на груди.

Макс поник.

— Ладно. Признаю, я облажался, — он ласково посмотрел на меня, слегка покраснел и мечтательным голосом продолжил, мечтаю мирно сидеть у бассейна, а ты будешь натирать мне спину… хотя нет, лучше я тебе…, - тут он совсем смутился и отвел взгляд.

На душе у меня отлегло и я рассмеялась.

— На этот раз прощаю. Но все равно нужно что-то делать. Эти деньги ищут, и как ты заметил — очень много нехороших людей. Что насчет твоего знакомого полицейского?

Парень задумался и молчал несколько минут. Потом начал есть почти остывший омлет. Я не мешала. Когда он закончил то сказал:

— Я не доверяю ему. Точнее, я не полностью в нем уверен. Мне кажется, этот человек ведет некую свою игру. Хотя ты права — забрать эти деньги сейчас было бы большой глупостью. Мы можем плохо закончить. Все-таки мы обычные люди, — он вздохнул и с сожалением посмотрел на сумку, — с другой стороны, если кто-то узнает о том, что у нас было так много денег, нас по любому уберут. Тогда почему бы не попытаться извлечь из этого выгоду?

Я внимательно слушала и ничего не понимала. Он застонал, потер шею и взъерошил волосы.

— Что же нам делать?

— Думаю, нам стоит продолжать в том же духе. Пока мы имеем хоть какой-то вес — нас не тронут. По крайней мере, тебя.

— Предлагаешь и дальше притворяться курьером?

— Да. Пока что, да.

***

Возвращаться домой было опасно. Макс к себе тоже не решился ехать, предложив остановиться в квартире своего знакомого. Я содрогнулась при мысли о надоедливом соседе, но он сказал что-то про район у причала и я успокоилась.

Сидя в машине, я наблюдала как Максим, наклонившись, рылся в бардачке. Там что-то с грохотом перекатывалось, вылетала пыль и обертки от мятных конфет. Чем дольше это продолжалось, тем мрачнее становилось его лицо и тем веселее делалось мне. В конце концов, я не выдержала и хихикнула. Он посмотрел на меня:

— Хочешь что-то сказать по этому поводу?

— Ага. Бардачок в машине у мужчины сродни женской сумочке. Лежит что угодно, но найти ничего не возможно.

Парень вздохнул и тут, наконец, нащупал искомое. На свет появился небольшой, слегка потемневший ключ. Без брелка и кольца.

— Ты права. Позор на мою голову.

— Что это? Точнее от чего?

— От квартиры друга. Он уже давно выехал оттуда и я иногда там… бывал.

— Значит, его не будет дома?

— Ну да…

Пауза затянулась, и мы оба задумались о перспективе остаться вдвоем на ночь и старались не пересекаться взглядами. О чем думал Макс я точно не знаю, но мне в голову лезли отнюдь не приличные мысли, и от этого замирало сердце. А что, мы ведь взрослые люди, и вроде как нравимся друг другу.

— Ты только не пугайся, там жуткий беспорядок. Еще хуже, чем в моем бардачке. Там ведь никто не живет.

— Ага.

Разговор снова увял, и мы молчали до самого дома.

Когда приехали, то Макс оставил машину за пару кварталов от нужного места, спрятав в одном из дворов. Далее, взяв меня за руку, направился к неприметному обшарпанному подъезду, толкнул ободранные двери. Было темно, пыльно и воняло мочой, но на третьем этаже стало заметно, что тут кто-то убирает — было чисто выметено, стены побелены, а перила покрашены.

— Ой, а тут уже получше.

— Да. Район старый, и дом древний, многие выехали, но еще осталось пара порядочных семей. Вот и наводят порядок. Заодно и за пустыми квартирами присматривают. За символическую плату.

Наконец он остановился, поставил сумку, отпустил мою руку и достал ключ. Долго ковырялся в замке, и когда дверь открылась, на нас пахнуло спертым воздухом. Я нерешительно переступила порог, а Макс оперативно заскочил, начал открывать окна, чтобы впустить свежий воздух, включил отопление и виновато засунул пакет с мусором под раковину. Из пакета торчало множество пустых пивных бутылок и уже мумифицировавшие рыбьи головы. Я улыбнулась, глядя на его неловкие попытки скрыть следы давней пьянки.

Потом присоединилась к уборке, вытерла пыль со всех поверхностей и вскоре в квартирке стало уютней, на плите засвистел чайник.

Макс сообщил мне, что если я хочу искупаться, то стоит поторопиться, иначе через пару часов горячую воду отключат, и сбежал в магазин за продуктами на ужин.

Ванна внушала опасения не только своим видом, облупленным кафелем и ржавыми трубами, но и отсутствием душа — вместо него там торчал обычный шланг. Но это лучше, чем ничего, и вскоре миссия была выполнена. Было приятно смыть с себя все напряжение за день.

Макс уже вернулся и хлопотал на кухне, увидев мои мокрые волосы он кинулся к шкафу и достал чистое полотенце.

— На, простудишься еще, прохладно же.

Не смотря на чуждую обстановку и тяжелый день квартирка оказалась весьма уютной, мы отлично поужинали, все время обсуждая произошедшее. Раскрыли сумку и пересчитали деньги — их, правда, оказалось ровно два миллиона. Новенькие, резко пахнущие краской пачки тревожили душу, дразнили фантазию. Я уже представляла, как смогла бы купить хороший домик, хозяйничать там… Ирке не пришлось бы работать, а бабка не смотрела бы на меня как на ничтожество. У Макса, видимо, были похожие мысли, так как взгляд его порой блуждал, а иногда становился тоскливым и задумчивым.

— Максим, у тебя есть родные?

Он задумался на мгновение, а потом заговорил:

— У меня есть мать и младшая сестра. Они далеко отсюда. У нас была обычная семья, но потом отец совершил ошибку. Денег все время не хватало, а когда родилась сестренка, стало совсем худо. Отец влез в долги, набравшись кредитов у местных бандитов. Типичная ситуация. Времена были тяжелые и он не смог расплатиться. Из-за этого пришлось влиться в криминальную среду. Потом туда увлекли и мать. Через некоторое время им пришлось участвовать в одном неприятном деле, и они "засветились". Их стали искать не только бандиты, но и полиция. Потом они снова участвовали в нехороших делах и снова… В один из таких походов отца убили, а мать до сих пор в бегах. Ей пришлось пожертвовать всем ради нас с сестрой. Теперь моя очередь присматривать за ними. Я спрятал мать, потому что если ее будут судить, то дадут пожизненное. И ее до сих пор ищет разный криминалитет и полиция. Она совершила много нехорошего, но я ее не осуждаю.

Он замолчал, а я удивилась, с какой любовью говорил он о них.

— Когда дети плачут от голода, то матери все равно каким образом достать хлеб.

— Ты права. Спасибо, что не осудила.

— Как я могла?

— А ты? Что с твоими родителями?

Мне было неприятно говорить и вспоминать об этом. Но он был откровенен со мной и, подавив вздох, я начала говорить, стараясь максимально сократить историю. Даже мимолетные воспоминания рождали в моей душе темные вихри, в которых сидели настоящие монстры и повергали меня в ужас. Не хватало еще снова замкнуться в себе. С другой стороны, мне хотелось поделиться наболевшим.