Юная Вики

Нелегкий! Мягко сказано.

Судя по всему он понял, о чем она думает.

— Ладно, забудьте об этом. Я просто дурак. Нельзя заставлять девушку делать такую работу. Успеть съездить туда и обратно за один день — это, наверное, слишком. Я просто еще никак не могу привыкнуть к мысли, что вы… — он замолчал, смутившись. — Я должен всегда иметь при себе шофера и машину на случай подобных поездок, но с другой стороны, мне не хочется отрывать кого-нибудь от основной работы. Поэтому-то я и подумал о вас.

— Поскольку я самый бесполезный член экспедиции.

— Я этого не говорил.

Казалось он был удивлен ее реакцией.

— Вы подразумевали именно это.

— Наоборот. Вы достаточно опытный водитель и в сложных ситуациях не теряете самообладания, несмотря на свой неустойчивый характер.

— Спасибо!

Вики с трудом поборола в себе желание дать Гранту пощечину.

— Я думала, что мой характер не имеет никакого отношения к работе, по крайней мере не мешает ей.

— Я не собираюсь с вами спорить. Забудьте о моей просьбе. Я попрошу об этом кого-нибудь еще. Может быть, ваш приятель не откажется.

— Он мне не приятель.

Значит, назойливые ухаживания Финча не ускользнули от Гранта.

— Послушайте. Вы предложили мне работу? Я согласилась. Разве что-то еще не ясно?

Он посмотрел на нее сверху вниз оценивающим взглядом и, помолчав немного, сказал:

— Очень хорошо. Но я предупредил. Не думайте, что я вас пожалею, если вы не справитесь с дорогой. И не проспите. В пять тридцать мы уже должны отправиться. Да… и не забудьте взять кофе.

Уголки его губ подрагивали, и ей показалось, что он изо всех сил старается сдержать смех. Поистине, это человек порой бывал совершенно невыносим.

Вики вернулась к себе в пристройку и начала умываться и переодеваться к ужину.

Глава седьмая

Она еще переживала вчерашний разговор с Грантом, когда две машины покинули лагерь и выехали на дорогу, ведущую к Закирии. Вики вырулила за грузовиком, и они вышли на первый и сравнительно несложный участок дороги.

Когда они пересекли равнину, Грант остановился в тени у самого входа в ущелье. Она притормозила, поджидая его.

— Есть кофе? — спросил он, подойдя к лендроверу, и, положив загорелую руку на дверцу, ухмыльнулся — похоже, он был этим утром в хорошем настроении. Не смутившись ее сухим «конечно», он обошел джип и сел рядом с ней, пока она доставала сумку.

— А чего-нибудь поесть?

Не говоря ни слова, она достала последнюю упаковку песочного печенья, но он покачал головой, пробормотав:

— Слишком сладко.

Тогда она сказала безразличным тоном:

— Есть еще с сыром, но оно, наверное, черствое.

— Пойдет, — некоторое время он жевал в полной тишине, затем протянул ей кружку, чтобы она снова ее наполнила. — В чем дело? Все еще дуетесь?

Вики сдержала саркастическую реплику, не уверенная, какой тон Гранта ей больше нравится: обычный, заносчивый или такой, как сейчас — добродушный, даже извиняющийся.

— Ладно, покурим, — он повернулся к ней, по-видимому, не собираясь обращать внимание на ее холодную сдержанность. Когда они закурили, он неожиданно спросил:

— Что вы вообще собираетесь делать в жизни? Таскаться с разными экспедициями по самым непривлекательным уголкам земного шара? — он вдруг стал серьезным. — Пока жара и пыль не уничтожат окончательно вашу свежесть и красоту. И в один прекрасный день вы поймете, что у вас ничего нет, кроме кучки древностей и воспоминаний.

Опершись подбородком о рулевое колесо, Вики задумчиво смотрела на горы.

— Вы почти слово в слово повторяете то, что говорит мой отец. Я не очень обращаю внимание на его наставления — родители всегда беспокоятся о детях. Но я думаю, в ближайшее время мне действительно придется решать, что делать дальше. Может быть, устроюсь на работу. Если, конечно, там выдержат мой характер, — она покосилась на него, но смутилась, встретив его пристальный взгляд, и быстро отвернулась. — Не хочу жить на одном месте, хочу, чтобы каждый день приносил мне что-то непредвиденное и чудесное.

— Весеннее утро где-нибудь в провинции тоже может принести бездну непредвиденного. Это зависит от точки зрения.

— Но вы же понимаете! — она повернулась к нему. — Дело ведь не только в раскопках или фотографировании, главное — это чувство, которое охватывает тебя, когда несколько человек работают вместе над чем-то древним и загадочным.

— Понимаю, но это все же несколько необычно для девушки. У вас никогда не было каких-нибудь более традиционных увлечений? Домашнее хозяйство, например, или… — он напряженно подыскивал какой-нибудь пример и, наконец, нашел, — или шитье.

Она рассмеялась, веселое настроение вернулось к ней:

— Я делала своим куклам перевязки, когда была совсем маленькой, а однажды захотела стать миссионером. В последнее время я думаю о работе, связанной с путешествиями — например, в каком-нибудь заштатном туристическом агентстве. Но опять-таки, — она не могла отказать себе в удовольствии кольнуть его, — с моим характером нельзя работать с туристами.

— Кажется, еще одна острота. Это становится похоже на артиллерийский обстрел. Я могу просить о пощаде?

— Думаю, да. До следующего раза, — она вдруг поняла, с какой легкостью ему удалось разрушить стену, которой она от него отгородилась. — Становится жарко. Может быть, поедем?

Она убрала термос и кружки в свою сумку. Грант вылез из джипа.

— Если что-то случится, сигнальте. Но я все равно буду поглядывать в зеркало.

Вики включила зажигание и крикнула ему вдогонку, стараясь перекричать шум мотора:

— Я не отстану!

Он что-то ответил, но его слова потонули в шуме. Она подождала, пока он забрался в кабину грузовика, и они тронулись.

Они, не задерживаясь, подъехали прямо к гостинице, когда добрались до Закирии, и снова оторвали Абдуллу от сонного созерцания своих обутых в домашние туфли пухлых ног, покоящихся на табурете. Старая женщина появилась из полумрака кухни, и Вики еще раз испытала чувство безвременья, которое показалось ей таким загадочным, когда она оказалась здесь впервые. Можно приехать сюда еще через десять лет, и Абдулла все так же будет дремать, а старая Маруика — бормотать что-то себе под нос.

Грант распорядился насчет обеда. Абдулла кивнул, и Грант повернулся, собираясь уходить. Она хотела последовать за ним, но быстрый поток местной речи заставил ее остановиться. Она прислушалась к восклицаниям Абдуллы, отрицательно покачала головой и помахала рукой Гранту, который уже вышел и теперь нетерпеливо поджидал ее.

— Он что-то говорит о поезде, но я никак не могу уловить суть.

Грант прислушался, его губы поджались, выдавая досаду.

— Никакого поезда, — перевел он ей, — и неизвестно, насколько он задерживается.

Абдулла уже ковылял прочь, вне всякого сомнения, чтобы продолжить созерцание своих ног, предоставив Вики и Гранту обсуждать свои проблемы.

— Мы ждем? — спросила Вики, когда первый приступ раздражения прошел, уступив вялой покорности.

— Это необходимо. Даже если придется здесь переночевать, — он обвел взглядом дворик. — Куда он запропастился? Абдулла!

Его рев переполошил хозяйских кур и вызвал из небытия заметно дрожащую Маруику. Вики не смогла сдержать улыбки, но быстро состроила серьезную мину, когда появился Абдулла, всем своим видом выражая почтение и долготерпение.

— Мне нужна комната, — распорядился Грант, — почище.

Он повернулся к Вики:

— Я еду в гарнизон. Пока меня не будет, постарайтесь как следует отдохнуть, — он заметил, что она собирается возразить, — и никаких «но». Поспите, если сможете. Это очень важно, особенно если придется ехать ночью. Куда вы?

— За своей сумкой.

Солнце играло в ее коротких непослушных кудрях, когда она под взглядом Гранта пересекла дворик, достала из лендровера потрепанный вещевой мешок, и, заперев машину, вернулась в пыльный полумрак гостиницы.