Верь,люби,живи!

– А Рада? – Лина посмотрела на крошечную дочку.

– Возьмем с собой. Пусть познакомится с дедушкой. – Влад был рад предстоящей поездке. Ему казалось, что возвращение на родину что-то изменит в его жизни, хотя понимал, что его дом теперь здесь, в городе Черновцы.

– А мои экзамены? – Лина еще сомневалась в нужности этого путешествия.

– Мы поедем только после того, как ты все сдашь. Дождемся результатов, а потом купим билеты и отправимся отмечать твое успешное поступление! Будем ходить на выставки, в рестораны, ты увидишь столичную жизнь. Я тебе сошью несколько новых платьев, в которых ты затмишь всех москвичек, которые встретятся нам на пути.

Такая формулировка девушке очень понравилась, поэтому она рассмеялась:

– Ты так уверен, что я поступлю?

– Конечно, у тебя уникальный дар. Ты прекрасно чувствуешь языки, тебя зачислят без разговоров.

– И платья ты мне сошьешь новые? – Лина осмотрела свою фигуру. За время беременности она поправилась на пятнадцать килограммов, однако сейчас почти пришла в форму – лишь небольшой животик еще указывал на то, что девушка несколько месяцев назад вышла из роддома. Но, по мнению Влада, жена стала еще красивей: движения стали мягкими и плавными, появилась кошачья грация, ушла вся детскость образа, волосы, которые раньше свободной волной струились по спине, теперь, с появлением дочери, всегда гладко зачесывались, открывая удивительной красоты длинную шею. Лина из принцессы превратилась в королеву.

На вокзале в ожидании поезда стояла семья Никольских: Влад держал на руках милую девочку в красивом сарафанчике и чепчике с рюшечками. Дочь была одета под стать своей матери: на Лине было изысканное платье, изящные туфельки и красивая сумочка, которые Влад ей добыл у спекулянтов. Проходящие мимо мужчины не могли отвести глаз от той, что прижималась к мужу и вытирала ротик дочери, – женщина была потрясающе красива, словно сошла со страниц модных журналов. Августовское солнце согревало нежными лучами эту счастливую троицу.

Целый месяц семья Никольского-младшего провела в гостях у генерала. Все члены семьи, за исключением Насти, были довольны этим воссоединением. Генерал смотрел на молодого человека и понимал, что чуть не потерял сына из-за своей упертости. Лишь благодаря тому, что Влад не забывал его и звонил, эта ниточка между самыми близкими людьми не порвалась, не потерялась. По вечерам, когда женщины укладывали спать детей, мужчины сидели на кухне и говорили. Им хотелось так много сказать друг другу, но то, что было на душе, почему-то не выходило наружу, уступив место обычным разговорам за жизнь. Николай Александрович смотрел на протез сына, и его сердце колотилось как бешеное: «Из-за меня мой сын стал калекой! Это я толкнул его на побег! Как я виноват перед ним! Я никогда не смогу искупить свой грех, никогда не смогу вымолить прощения у сына за то, что ему теперь придется всю жизнь жить инвалидом!»

– Владик, я могу тебе помочь как-нибудь? – генерал наклонился вперед.

– Нет, папа, у меня все хорошо. – Влад расслабленно сидел в кресле. Он был счастлив оказаться в доме, где прошло его детство, был рад, что между ним и отцом не осталось больше поводов для ссор и ненависти, и блаженное спокойствие разливалось в его душе. – Хотя...

Молодому человеку пришла в голову идея.

– Папа, мне нужны заграничные журналы мод. Лучше с выкройками, но можно и без. Где мне их достать?

– Сынок, что ты задумал? – как только речь шла о чем-то, что выходило за пределы СССР, Николай Александрович напрягался.

– Папочка, ничего особенного. Я просто хочу сшить Лине одежду – она же поступила в институт. Хочу, чтобы она выглядела у меня лучше всех, она этого заслуживает. – Молодой человек решил не делиться своими планами с отцом, понимая, что тот в лучшем случае посчитает это «изменой родине», в худшем – «теневой экономикой», а снова ссориться с родным и близким человеком совершенно не хотелось.

– У меня есть некоторые связи с Министерством иностранных дел. Может, там в библиотеках что-то есть. – Генерал задумался. Если его сыну нужны были журналы, то он их обязательно найдет.

– Папа, а в командировках ты не мог бы для меня приобретать журналы? – продолжил эту скользкую т– Я все реже и реже выезжаю за пределы СССР. В моей должности совсем необязательно мотаться по миру, – произнося это, Николай Александрович выпрямился и выставил грудь. Все-таки это был самый настоящий военный, который даже в стенах родного дома находился на службе.

Влад заметно расстроился, и старший Никольский поспешил исправить ситуацию:

– Если для тебя это так важно, я обяжу подчиненных из каждой поездки привозить тебе прессу.

– Папочка, мне не пресса нужна, мне нужны журналы мод.

– Хорошо, журналы мод, – устало согласился отец. – А как забирать будешь?

– Спасибо, папочка, это просто замечательно. – Влад радовался, как ребенок. – Ты мне можешь их по почте отправлять. Ну или с оказией.

Лицо генерала осветила улыбка – сын даст наконец-то свои координаты.

– Я сейчас тебе напишу адрес и телефон, папа, – сказал сын и вышел из-за стола. Мужчина понимал, что больше прятаться от этого человека не нужно.

Из комнаты вышла Лина – Рада наконец уснула. Молодая мать чувствовала себя счастливой и довольной несмотря на то, что почти не спала в эти дни. Она с такой радостью окунулась в столичную жизнь, полную огней, красивой архитектуры, изысканных ресторанов, чистых улиц и больших магазинов, что не хотела терять время на сон. Театры, кино, музеи – все было нужно, важно, интересно.

– Милый, пойдем погуляем по улице Горького, – попросила женщина мужа, идущего с листочком в руке. – Я пока не хочу спать.

– Конечно, идите, – услышал генерал голос невестки. – Я присмотрю за Радой, не беспокойтесь. Можете гулять хоть всю ночь.

– Спасибо вам, Николай Александрович! – Лина благодарно улыбнулась и побежала одеваться – у нее еще были платья, в которых она не выходила.

Настя пришла на кухню, как только захлопнулась входная дверь.

– Можно было бы так не хлопать, – хмуро ответила она. – Еле Мишку уложила.

– Да ладно тебе, он не проснется. – Генерал довольно посмотрел на молодую супругу. – И Рада спит. Иди ко мне, милая.

Девушка села на колени к мужу и уткнулась ему в шею:

– Так нечестно, Коля. Они постоянно гуляют, ходят в театры, кино, а мы сидим с их дочерью.

– Настя, они же у нас в гостях. И Рада – моя внучка.

– Ну и что? Они уедут, а я так и останусь дома, постоянно с детьми. Пусть они посидят с Радой и Мишей, а мы с тобой сходим куда-нибудь. – Настя была недовольна тем, что Лину муж так балует, так любит, что они постоянно гуляют, куда-то ходят, а она постоянно сидит дома и нигде не бывает – только стирка, готовка и кормление грудью новорожденного.

– Настюш, мне никуда не хочется, мне и дома хорошо, с тобой, с Мишенькой. – Николай Александрович устало улыбнулся жене. – Это они молодые, пусть гуляют.

– Коля, я тоже молодая! Я тоже гулять хочу! Я хочу красивые платья, как у Лины! Неужели я не заслуживаю такой жизни, как у нее? – Настя чуть не плакала. Она впервые увидела, что есть женщины, которые живут лучше, чем она. До этого перед ней были только примеры пьяных мужей, избивающих жен и детей, нищета и чернота. Генерал Никольский вытащил ее из того гадюшника, в котором она жила, и с тех пор женщина была вполне счастлива своим нехитрым женским счастьем – дом, муж, ребенок. Но сейчас перед ней вдруг возникла совсем другая жизнь, где женщину носят на руках, одевают, как куклу, заботятся о ней и балуют. Естественно, ей захотелось того же.

– Настя, я тебе ничего не запрещаю. – Генерал выразительно посмотрел на жену. – В пределах разумного, конечно. Ходи, гуляй, развлекайся. Вот с ребятами сходи в музей, они завтра собираются, а я с детьми посижу.

– Я не хочу с ребятами, я хочу с тобой! – Девушка впервые повысила голос на мужа. – В конце концов, я замужем и имею право появляться в обществе со своим законным супругом. Ты обязан сопровождать меня!