Запретный плод (ЛП)

— Ты когда-нибудь делаешь это в своей квартире?

— Нет, — Риз смотрит на меня сверху вниз. Выражение его лица бесстрастное, но его голос звучит резко. — Ты помнишь код?

Я киваю, не зная, как относиться к знанию, что он не приводит женщин в свою квартиру. Это просто странно.

— Твой день рождения, — я набираю код на клавиатуре, и дверной замок щелкает, чтобы открыть нам обзор на ту же тихую, темную и чувственную комнату, которую я помню. Мой пульс мгновенно учащается.

— Разденься и подожди меня на кровати, — говорит Риз уверенным и ровным тоном.

Это Риз — Доминант, и я чертовски люблю эту его часть. Мышцы моего живота дрожат в нервном напряжении, и я чувствую себя живой и жаждущей.

— Да, сэр, — говорю я, потом склоняю голову и пересекаю комнату, направляясь к кровати.

Сняв с себя джинсы, носки и блузку, я складываю все в стопку и кладу на комод, оставаясь лишь в трусиках и бюстгальтере, вспоминая, что в прошлый раз он, похоже, с удовольствием снимал их сам. Сверху начинает доноситься мягкий звук классической музыки, и, поворачиваясь, я обнаруживаю, что Риз настраивает звучание на панели стереосистемы, расположенной на стене.

Я сажусь на край кровати и жду. Наблюдаю за тем, как он пересекает комнату, что для меня является особой пыткой. Он такой красивый и сильный, но в нем есть скрытая уязвимость, которая терзает мое сердце, и печаль, которую я хочу прогнать. Не могу не вспомнить свой разговор с Бриэль.

Когда он стягивает через голову свою рубашку-хенли с длинными рукавами, я вижу татуировку, украшающую его правую руку от плеча до запястья. У меня не было возможности полностью ее изучить, поэтому, пользуясь моментом, я разглядываю ее. Рисунок выглядит восхитительно, и я страстно желаю пройтись своим языком по каждому миллиметру.

— Хочешь на нее посмотреть? — ухмыляясь, спрашивает он.

— А я могу?

Он пожимает плечами.

— Конечно.

Я беру его за руку и поднимаю ее. Он позволяет мне вволю насмотреться, поворачивая свою руку, чтобы я могла полностью увидеть рисунок, обвивающий его напряженное предплечье и огромный бицепс. Там есть цитата, думаю, что она на латыни.

— Что здесь написано?

— В вольном переводе: «Прогони демонов».

Ой.

Его кожу украшают идеально прорисованные темные завитки серых и черных узоров. Кто бы ни был художник, он очень талантлив. Среди колючек и листьев располагается красная роза — единственное яркое пятно на всей татуировке. Она расположена на его предплечье, возле локтя, как будто специально в самом чувствительном месте. Мне кажется, что эта роза имеет для него определенное значение.

— Роза? — озвучиваю свой вопрос, надеясь, что мое любопытство будет удовлетворено.

— Мейси Роуз.

Роуз — мое второе имя, но невозможно, чтобы он сделал это для меня. Не так ли? Мое сердце колотится, но прежде, чем я могу сказать что-то еще, момент уходит.

Риз наклоняется и хватает свою сумку с игрушками.

— Ты сказала, что на этот раз не стоит сдерживаться, но мне нужно убедиться. Ты уверена, что хочешь именно этого?

Я сглатываю, чтобы унять свою нервозность, и киваю.

— Скажи мне, — говорит он.

— Я хочу этого.

Он очень задумчиво на меня смотрит. В этот напряженный момент меня охватывает сильное желание его поцеловать, наверное, так на меня повлияла эта прекрасная роза, навечно вытатуированная на его теле, которая, вероятно, была сделана для меня.

У меня в голове вспыхивают воспоминания о нашем первом поцелуе. Шел дождь (на самом деле, лило как из ведра), я пряталась под козырьком сарая и пыталась набраться мужества, чтобы перебежать к дому. Риз вышел мне навстречу, чтобы помочь добраться до дома. То, как он выглядел, — дождь пропитал его одежду, и она облепила каждый твердый мускулистый участок его тела, — это было слишком. Тайное влечение, которое мы испытывали друг к другу, с которым боролись все лето, казалось, сразу же вышло из-под контроля.

Я не помню, кто сделал первый шаг, знаю лишь то, что наши губы слились, а сверху на нас падали теплые тяжелые капли дождя. Я вцепилась пальцами в его промокшую футболку, в то время как его язык устремился к моему. Я помню, как сильно билось мое сердце, помню, как мгновенно намокли мои трусики, пока он зубами прикусывал мою нижнюю губу. Его поцелуй был неумелым. Примитивным. И все же тот поцелуй был лучшим поцелуем в моей жизни.

Теперь мы другие люди, но это не мешает мне наклониться к нему и прижать свою ладонь к его щеке.

— Я могу тебя поцеловать?

Он делает долгий медленный вдох.

— Снимай трусики и ложись на кровать.

Меня охватывает смятение, но я делаю, как он сказал. Кончиками пальцев Риз скользит по моему животу, а затем и по бедрам, давление такое незначительное, что мне слегка щекотно. Его покрытые мозолями кончики теплых пальцев на моей коже. Меня поражает то, насколько идеально мы друг другу подходим — его сила и моя мягкость. Я втягиваю воздух, когда он достигает места соединения моих бедер.

— Раздвинь для меня ноги. Покажи мне свое сладкое маленькое влагалище, — говорит он.

Его слова такие грубые, со мной никогда раньше так не говорили, но мое тело незамедлительно на это реагирует. Я вся горю, а между ног становится мокро.

— Твоя киска прекрасна, — рычит он, пробегаясь подушечкой большого пальца между моих складок и чувствуя скользкий жар, который предназначен только для него.

Я еще шире раздвигаю ноги. Все мое смущение исчезает из-за восхищения, звучащего в его голосе, и из-за голода, отражение которого я вижу в его глазах.

— Сегодня я собираюсь тебе показать, как быть хорошей сабой. Как угодить мне. Тебе бы это понравилось?

— Да, — честно отвечаю я. Сама идея угодить ему заставляет все мое тело гореть. Может быть, на меня так действует его высокое мускулистое тело, нависающее надо мной, или же все дело в адски сексуальном узоре из темных татуировок, но я уже очень возбуждена и давно промокла.

Бесстыдница. Но кого это волнует?

Когда он вынимает из своей сумки моток черной веревки, я протягиваю к нему руки, прижимая запястья друг к другу.

— Хорошая девочка, — говорит он, обвивая веревкой каждое запястье и связывая их вместе. Как только запястья связаны, он располагает мои руки над головой у изголовья кровати. — Держи их здесь.

Прежде чем я успеваю задуматься, что произойдет дальше, он опускается на кровать между моих ног.

— Я только один раз чуть-чуть попробую тебя на вкус, — говорит он, и прежде чем я могу подготовиться, он прижимается ртом ко мне и облизывает мой чувствительный клитор.

Я приподнимаю бедра и вскрикиваю. Я так хочу добраться руками до его волос, почувствовать мягкие пряди между пальцев, но держу руки над головой, желая ему повиноваться и получать удовольствие, которое он мне предлагает. Что-то подсказывает мне, что это его способ компенсировать то, что в прошлый раз он поступил, как мудак.

— Черт, ты хороша на вкус, — бормочет он. — Я мог бы пробовать эту сладкую киску часами.

Да, пожалуйста. Мои бедра движутся сами по себе, хриплые стоны становятся все громче и громче. Оргазм приближается, когда он внезапно останавливается. Он, черт возьми, останавливается!

Разочарованный стон поднимается вверх по моему горлу. Я, моргая, открываю глаза, которые заволокло туманом, и пытаюсь сосредоточиться на нем и понять, почему, ради Бога, он остановился.

— Еще нет, принцесса. Я только начинаю, и сегодня ты не кончишь, пока я не скажу.

Я делаю глубокий вдох, пытаясь успокоить свои бушующие гормоны.

— Я понимаю, сэр. Скажите, как вам угодить.

Поднявшись на колени, он расстегивает пуговицу на джинсах и достает свой толстый длинный член, поглаживая его правой рукой.

Боже, это так сексуально. Я могла бы всю ночь наблюдать за тем, как он это делает, но он останавливается после нескольких медленных поглаживаний.

— Ты хочешь знать, как доставить мне удовольствие? Перевернись на живот и покажи мне свою сексуальную задницу.