Шарада (ЛП)

Даже через всю комнату я вижу слезы в ее глазах.

— Мне не терпится познакомиться с ней, Кольтон.

Уходя, я чувствую себя еще дерьмовее, чем когда пришел сюда.

Я ненадолго заезжаю домой, чтобы взять все необходимое. И все это время мои внут-ренности сжимаются. Мама возненавидит меня за это. За то, что я занимаюсь тем же, чем занимался мой отец, но я делаю это, потому что должен, а не потому что хочу. Никакая дру-гая работа не принесет мне таких денег и не позволит иметь свой собственный график, ко-гда мама в беде, а я не могу быть рядом с ней.

Я останавливаюсь там, где нужно, и забираю деньги. Мне не нравится, чтобы люди приезжали ко мне домой, когда этого можно избежать.

Я думаю о том, чтобы поехать к Шайен. Я сказал ей, что мы встретимся позже, и да, я хочу этого. Чтобы потеряться в ней и не думать обо всех проблемах, но я слишком незащи-щен. Слишком открыт, чтобы подпустить ее ближе. Чтобы рискнуть и впустить внутрь.

Но все равно я отъезжаю от домов и направляюсь к общежитиям. Мне нужно забыть-ся. Я знаю, как обуздать себя. Черт, мне даже не нужно пытаться. Она ничем не отличается.

Я припарковываю машину и шлю ей сообщение. Через три секунды звенит телефон, и я улыбаюсь.

— Как ты меня проведешь внутрь?

— А кто сказал, что ты зайдешь? Может, я делаю домашнюю работу.

— Я веселее домашки.

— Знаешь, будет гораздо проще, если я поеду к тебе.

— Да, но так интереснее.

Не знаю, почему я не хочу, чтобы она прямо сейчас приехала ко мне домой. Возмож-но, это из-за Адриана и его психологических штучек, которые мне не хочется слушать.

Шайен посмеивается.

— Обойди здание справа. Прямо позади будет дверь. Мне нужно убедиться, что рядом не будет дежурной. Я напишу тебе, если она будет там. Если нет, то дверь откроется через три минуты.

Она не ждет моего ответа и вешает трубку.

Я захлопываю дверцу машины Адриана и уже наполовину обхожу здание, когда по-нимаю, что возбуждение под кожей настоящее. Волнение, нетерпение. Впервые за столь долгий срок я действительно чего-то хочу.

И я знаю, что так заставляет меня думать выпуклость за ширинкой, но все равно это чертовски приятно.

Глава 18

Шайен

Я сую мамину фотографию под матрас и спрыгиваю с постели. Я не ожидала, что се-годня он снова встретится со мной, но рада этому. Рада, что могу избавиться от воспомина-ний и позволить Кольту меня отвлечь.

Я влезаю в тапочки и натягиваю бюстгальтер, хотя могла бы долгое время его не на-девать, а потом выскальзываю за дверь и иду по коридору. К счастью, дежурной нигде не видно, но мне все равно нужно держаться подальше от главного входа. Он охраняется, как тюрьма строгого режима.

У меня быстро колотится сердце, и я не знаю из-за чего: потому что боюсь, что меня могут поймать, от волнения встречи с ним или потому, что когда что-то сломано, оно время от времени выходит из строя.

Все это я игнорирую, потому что мне необходимо сосредоточиться на Кольте.

Дойдя до двери, я оглядываю коридор, чтобы убедиться, что никого поблизости нет, а потом вставляю в дверь карточку, и она с щелчком открывается. За ней стоит Кольт в той же одежде, что и раньше, с ухмылкой «Дерзкого Кольта» и чем-то еще, что я не распознаю.

— Не смотри на меня так. — Я качаю головой.

— Взгляд, который говорит, что ты спустилась сюда ужасно быстро?

— Кто к кому пришел?

Он пожимает плечами.

— Не думаю, что меня кто-то может винить. Так ты меня впустишь?

— Да. Только заходи тихо. Если нас поймают, я тебя не знаю. Ты просто какой-то жут-кий преследователь, который стережет меня до самой комнаты.

Я только разворачиваюсь, чтобы уйти, как Кольт хватает меня за руку.

— Твоя соседка по комнате дома?

Я закатываю глаза, потому что немного поздно спрашивать меня об этом. Похоже, Кольт понимает, потому что еще раз улыбается, а потом его губы находят мои. Я зажата ме-жду стеной и его твердым телом и могу лишь думать: «Черт, этот парень умеет целовать-ся!».

Ладони Кольта движутся к моим бедрам, будто он пытается удержать меня на месте. Мне хочется сказать ему, что я никуда не ухожу, но мой рот слишком жадно поглощают его губы.

— Для этого у меня есть комната, — удается произнести мне, когда его губы направ-ляются к моему горлу.

— Я не мог ждать. Я уже и так был святошей.

Он отстраняется, и я жалею, что вообще что-то сказала.

Позади нас раздается щелчок дверной ручки. Я хватаю Кольта за руку и спешу по ко-ридору. Этот путь длиннее, но мы все равно можем таким образом добраться до моей ком-наты. Риск попасться, скорее всего, есть, но я уверена, что кроме дежурной никому нет до этого дела.

Это единственный раз, когда Кольт позволяет мне себя вести. Мы не бежим, но идем быстро, и впервые я осознаю, что эти коридоры слишком длинные.

Я снова поворачиваю и ныряю на лестничную клетку. Мы оба поднимаемся по ступе-ням, а потом моя голова высовывается из двери, чтобы убедиться, что в коридоре никого нет. Моя комната находится всего в трех дверях. И в тот момент, когда мы оказываемся внутри, его губы снова прижимаются ко мне.

Мой инстинкт говорит мне остановить его. Воспользоваться рукой, лежащей на его бедре, и оттолкнуть. Дай девушке передохнуть. Очень долгое время я никому не позволяла брать над собой верх, но потом вспоминаю, что именно этого я и хочу. Он не берет ни над кем верх. Мы оба хотим одного и того же, поэтому вместо того, чтобы оттолкнуть его, моя рука на бедре притягивает его ближе.

Потом он отстраняется, но все равно стоит ко мне так близко, что я чувствую каждую часть его тела. Чувствую его желание ко мне. Дыхание Кольта учащается, и я ощущаю его жар, скользящий по моей шее. Я разрываюсь между тем, чтобы спросить его, почему он ос-тановился, и ощущением радости, что он это сделал. Это новая территория. Как можно дви-гаться вперед, если твой план заключается лишь в том, чтобы переспать? Мы поговорим? Или просто займемся этим?

Хватит!

Ненавижу чувство, когда не знаешь, что делать. Сам того не осознавая, Кольт спасает меня.

— Ты танцуешь.

Мне интересно, откуда он узнал, но потом я вспоминаю про фотографию на комоде. Меня с моими подругами по танцевальной команде из средней школы. Мы только что вы-играли конкурс штата.

— Да.

— Е-мое, я общаюсь с чирлидершей, — смеется Кольт.

— Я не чирлидерша, я танцовщица. И кому какое дело, даже если я ею была?

Кольт смотрит на меня, отходит назад, чтобы его взгляд мог рассмотреть все части моего тела. Я вздрагиваю.

— Ты права. Зачем мне жаловаться?

Он снова подходит ближе. Так близко. Черт возьми, он потрясающий. Хотя я доволь-но умна, чтобы не говорить ему этого. Его джинсы сидят немного мешковато, как и всегда, ноги — по обе стороны от меня. Руки на моих бедрах, палец правой ладони дразнит мою кожу под футболкой.

— Как твоя мама? — спрашиваю я. Кажется правильным разговаривать с кем-то в та-кой ситуации, как эта. Я так думаю. Я не хочу подбираться к нему слишком близко, но дей-ствительно нервничаю и не уверена, как все это остановить. Говорить или целовать? И я знаю, что звучит приятнее.

Он слегка напрягается.

— Я не хочу говорить о своей матери. А ты?

Я качаю головой, потому что он прав. Разговоры слишком переоценивают.

Кольт стягивает футболку, переплетает один палец с моим и пятится назад.

— Какая кровать?

Ох, как он хорош. Определенно, он проделывал такое и раньше. Я смеюсь, потому что это была другая ситуация. Если бы я хотела большего, а он бы настолько не отличался от меня, то я могла бы увидеть, как рядом с ним девушка может потерять голову.

— Что смешного?

— Та, что справа, — скорее, говорю, чем отвечаю я.

Кольт ложится на кровать и тянет меня за собой. Я жду, что он примется за мою оде-жду, но вместо этого он снова меня целует.