Сломанные линии (СИ)

 — Плохая реакция, — пожала плечами я, невозмутимо глядя в его глаза.

Я ожидала — надеялась, — что он скажет что-то по поводу того, что происходит. Даже если мы поругаемся, если будем кричать друг на друга. Я всегда предпочитала выяснять отношения, а не отмалчиваться, воздвигая вокруг себя глухую стену.

Но Фостер, похоже, не хотел этого.

 — Никак не идет это место, — он откинулся на спинку кресла, положив гитару на живот, и вновь стал наигрывать. Остановился, прикрыл глаза и повторил.

Я с досадой смотрела на него — очевидно, говорить мы не будем. Художник ушел в творчество – не беспокоить. Ему сейчас не до меня.

 — А, да, — Кейд опять остановился, сквозь прищур темных глаз посмотрев на меня. — В субботу утром мы летим в Нью-Йорк — меня позвали ведущим в «Субботним вечером в прямом эфире». Позвони и убедись, что организаторы выполнят все мои требования. Номер я оставил на твоем столе.

 — Тебе еще что-то надо? — сухо спросила я.

Кейд покачал головой, и его глаза вновь закрылись.

 — Нет, Ло. Мне больше ничего не надо.

Глава 10

Последующие дни злость и обида на Фостера помогали мне игнорировать притяжение к нему; я полностью сосредоточилась на работе. Его поступок задел меня, но также охладил, а это то, что мне требовалось — холодный разум и никаких эмоций. Они всё только усложняли.

Проблемы с боссом? Спасибо, обойдусь.

Похоже, мы оба решили отстраниться друг от друга, потому что Фостер также шёл на контакт со мной только в случае необходимости.

Расстраивало ли меня это? Возможно, но при этом полностью устраивало.

«Никаких чувств. Никакого флирта. Только работа».

Хорошая установка. Правильная.

В пятницу мы вылетели в Нью-Йорк — Фостер поменял первоначальные планы, сказав, что хочет успеть встретиться с друзьями. Почти сразу же, как самолет набрал высоту, Кейд опустил очки на глаза и задрых, а я, пользуясь несколькими часами безделья, включила читалку и унеслась в приключения и любовные перипетии антиутопической трилогии, которую начала недавно, посмотрев одноименную экранизацию.

Наверное, чтение так увлекло меня, что я не заметила, как кто-то (то есть Фостер) заглядывает сбоку в мою книгу.

 — За каким лешим ты пялишься в мою книгу? — прижав читалку к груди, насупилась я.

Фостер вскинул брови, отстранился и состроил такую мину, что мне тут же захотелось ему врезать.

 — Интересно просто стало, что ты так увлечённо там высматриваешь, — невинно-скучающе отозвался он.

 — Это называется книга, — прищурилась я. — Познакомился бы что ли, для разнообразия.

 — Я тебя прошу! Это называется не: «Ой, какая интересная книга, не могу оторваться», а «Я посмотрела фильм с губастым английским парнем, от которого мои трусики промокли», — фыркнув, он закатил глаза, покачав головой. — Это не книги, — бросил презрительный взгляд на мою читалку, которую мне захотелось ещё крепче прижать к груди. — Это культ, новый фетиш, мейнстрим — называй, как хочешь. Пять лет назад все сходили с ума по вампирам, теперь это.

 — А ты у нас тогда кто? — я развернулась, сев боком, чтобы лучше видеть хренова гуру. — Ваша группа то же самое, только в музыке. Несколько лет –  и на смену вам придут другие. Guns N’ Roses, Mötley Crüe, ни о чем тебе не говорит? Backstreet Boys, в конце концов, — добавила, больше для того, чтобы позлить Кейда.

 — Мы станем легендой, — без тени сомнения заявил Фостер, возвращая очки на глаза. — Легенда живет вечно, она бессмертна.

Мне захотелось засмеяться, но его слова звучали так пафосно и серьёзно, что я решила не портить миг триумфа.

Состроив выражение «покерфейс», я вернулась к чтению, всем своим видом заявляя, что чхать хотела на его мнение.

«Хм. Хотя по поводу Тео Джеймса он прав. Козлина, блин!»

***

 Номер люкс в отеле «Четыре сезона». Эх, в такие моменты я почти любила свою работу!

Не распаковывая чемодан, я шлёпнулась на огромную кровать и позвонила Эмми со словами: «Угадай, откуда я тебе звоню?»

Мы немного поболтали, я — больше по привычке — посклоняла «занозу-в-моей-прекрасной-заднице-Фостера», но при этом звучала почти благодушно — находясь в такой роскоши, сердиться как-то не получалось. Правда потом я поделилась с ней фостеровским мнением о Тео, и мы обменялись далеко не лестными отзывами в адрес мудозвона.

 — Хотя, надо признать, он и сам ничего. То есть, на него когда смотришь, невольно думаешь: «Я бы его отымела», — засмеялась Эмми.

 — Кому ты это рассказываешь, — сухо откликнулась я, чем ещё больше развеселила подругу.

В дверь постучали, правда ответа не дождались. Голова «Я бы его отымела»  показалась из-за приоткрытой двери.

 — Я тут прошвырнуться по клубам собираюсь. Со мной?

Я торопливо простилась с Эмми и возмущённо уставилась на парня.

 —  А если бы я раздетая была?

 — Ну, я бы увидел тебя голой, очевидно, — как ни в чём не бывало, ответил он, скрестив руки на груди. — Я видел много голых девушек, так что пережил бы.

О Боже мой! В этот момент я готова была схватить настольную лампу и запустить ею в его голову!

 — Ты просто…

 — Невероятен. Восхитителен. Офигенно крут. А вообще-то, странно разгуливать голой по комнате, когда за дверью находится мужчина, — словно не замечая моего состояния, разглагольствовал он. — Это значит, что подсознательно, а может, и вполне осознанно, — он послал мне красноречивый взгляд, — девушка хочет, чтобы её застукали голой.

 — Ну, ты-то всегда шатаешься по дому практически голый, Фрейд ты недоделанный, — фыркнула я. — Значит ли это, что ты хочешь, чтобы тебя видели голым?

 — Ло, — он улыбнулся мне благодушной, снисходительной улыбкой, — это тело создано для того, чтобы его любили и желали, — указал на себя большими пальцами Фостер.

Я раскрыла рот, не зная, что и ответить. Фостер был ещё тем Нарциссом, но при этом таким… органичным. И вполне оправданно, если на то пошло.

 — Так ты со мной? — он вновь заулыбался, видя, что поставил меня в тупик.

Я кивнула — ну ещё бы, не сидеть же в номере и тухнуть, пока звезда развлекается.

 — У тебя есть час, чтобы сделать все свои дела, которые вы, девочки, обычно делаете, чтобы стать привлекательными.

Кейд поиграл бровями, сделав вид, что поддерживает грудь, которой  у него отродясь не было.

Не знаю, что это должно было означать, но мне стало смешно.

Кажется, напряжение последних дней стало рассеиваться.

Я приняла душ, собрала волосы в идеальный низкий хвост, нанесла макияж и надела облегающее короткое платье винного цвета, в котором моя грудь с помощью пуш-ап смотрелась просто умопомрачительно.

Без лишней скромности.

 — Ух, Ло, решила напрочь сразить всех парней города? — присвистнул Фостер, когда мы встретились в общей гостиной.

Он пребывал в отличном настроении, улыбался и шутил. И никакого интереса ко мне, будто это не мы неделю назад едва не оказались в постели.

 — Таков план, — я послала ему ответную улыбку, игнорируя внутренний голосок, который нашёптывал, что его реакция уязвила меня.

 — Если готова, тогда выдвигаемся, потому что нас уже ждут.

Я хотела спросить кто, но не стала — всё равно скоро увижу.

В лифте спустились вниз. Возле парадного входа поджидал новенький черный лимузин Lincoln, куда мы и забрались. Внутри оказалось полно народу — парни, чьи лица показались мне знакомыми — все они были из музыкальной сферы, и три девушки — по всей видимости, для украшения вечера. Кто с кем был я так и не поняла.

Мои старания не прошли даром, хоть кто-то их оценил. Судя по взглядам парней, мой вид им пришёлся по вкусу. Особенно одному — лысому, татуированному и очень горячему парню со странным именем Тик.

Всю дорогу он бросал на меня характерные взгляды, улыбался, и я отвечала взаимностью, пока не заметила, как Фостер и хорошенькая блондинка на боковом сиденье занимаются тем же.