Лучший из врагов (сборник)

Ну, скоро они узнают, кто здесь хозяин. Филип прекрасно понимал, что, позволив себе с головой уйти в бумажную работу, он рискует оказаться в таком положении, когда решения будет принимать секретарь, а не сам министр. В министерстве всем жилось легко при его предшественнике, которого больше интересовал его имидж, чем собственные обязанности. Но Филип решил не почивать на лаврах, а упорно работать, принося реальную пользу. Он хотел использовать свое новое назначение как трамплин, чтобы занять в правительстве более высокую должность.

Его приятные размышления прервал звонок радиотелефона. В эти дни ему звонили редко — этот номер знали очень немногие доверенные лица, не связанные с политикой. Звонок явно означал для него какую-то неприятность.

Уолтер Тредголд сразу понял, что Филип не сможет ответить ему, находясь в комнате, полной людей, поэтому он изложил суть дела очень коротко и ясно, чтобы Филипу не пришлось задавать вопросов. Он не скрыл от него ни одной подробности своего разговора с редактором «Кроникл».

— Постарайся узнать у Чарли, что произошло на самом деле, — сказал он, — и свяжись со мной как можно скорее.

На посторонний взгляд лицо Филипа осталось невозмутимым.

— Я полагаю, если все прочие меры не сработают, нам придется обратиться к нашему канадскому другу.

Уолтер понял, что тот имел в виду Фергуса Кейнфилда, владельца издательской корпорации, куда входила «Кроникл». Филип предлагал позвонить ему лично, чтобы он запретил публикацию материала. В этой истории, очевидно, есть большая доля истины, подумал Уолтер, а значит, задача будет нелегкой. Эта война, способная запятнать репутацию Филипа, нам совсем не нужна.

Филип старался подавить в себе нарастающее чувство беспокойства. Всего четыре дня в новой должности, а бульварные газетенки уже готовы вытащить на свет его личную жизнь. Он вспомнил, что Чарли что-то говорила о ссоре на вечеринке, но он не мог припомнить подробности. Нужно как можно скорее все выяснить.

Хотя выражение лица Филипа осталось спокойным, Крис Беннетт почувствовал изменение в настроении босса.

— Могу я вам чем-нибудь помочь, господин министр? — вежливо осведомился он.

— Нет, спасибо, — коротко ответил Филип и, чтобы как-то объяснить коллегам свой поспешный уход, быстро добавил: — Я не любитель пудингов и сыра. — Потом он с сожалением отмечал, что эти блюда ему больше не предлагали.

В своем кабинете Филип с нетерпением ждал, пока Чарли подойдет к телефону. Он еще раз порылся в памяти, стараясь припомнить, что она говорила ему в пятницу по дороге домой. Единственное, что он вспомнил, были слова Чарли о том, что Ванесса была в гневе. Филип был уверен, что репортеры из «Кроникл» намеренно раздули эту историю, чтобы скомпрометировать своих конкурентов и бросить тень на правительство.

Когда Чарли наконец взяла трубку, она пришла в ужас, узнав, что некая журналистка слышала все слова Ванессы в дамской комнате.

— Как они это интерпретировали?

С нарастающей тревогой Чарли выслушала в пересказе Филипа то, что Диана Грокотт сказала Уолтеру.

— Насколько это соответствует действительности? — спросил Филип.

Подобно многим таким же историйкам, попадающим в печать, эта, касающаяся ссоры двух миссис Локхарт, была сильно преувеличена и приукрашена. В ней обе женщины были фактически представлены дерущимися не на жизнь, а на смерть.

— Ну, это утверждение просто нелепо, особенно имея в виду то, что потом мы обе вернулись в зал. И кроме того она не сказала и половины тех слов, которых записала журналистка, а также никто не называл меня шлюхой. — Чарли вздохнула. — Но должна признать, что все остальное верно. Ты думаешь, это могло исходить от Ванессы? Могла она встретиться с кем-то из журналистов? — Чарли не могла избавиться от подозрения, что ее предшественница задумала вендетту. У нее уже вошло в привычку не доверять Ванессе, но с Филипом она редко говорила о ней так откровенно.

— Я не вижу, какая Ванессе польза от всего этого, — коротко сказал он.

Даже сейчас он заступается за нее, мрачно подумала Чарли.

— Во всяком случае, Уолтер точно назвал источник, — продолжал Филип. — Какая-то женщина сидела в одной из кабинок и слышала каждое слово. Это я во всем виноват. Мне следовало быть более осторожным, когда я говорил с Ванессой об акциях.

— Что бы ты ни сделал, — прямо заявила Чарли, — результат был бы тот же. Я не раз говорила тебе, что ты напрасно настаивал на моем присутствии на вечеринке. Она всегда видит во мне соперницу на своей территории, и, если смотреть праще в глаза, мое вхождение в совет директоров неизбежно приведет к новым неприятностям.

— Ты знаешь, что я думаю по этому поводу, — отрывисто сказал Филип. — Ты нужна мне там и точка. Я лишь сожалею, что я не узнал о ссоре раньше.

Чарли услышала в его голосе беспокойство.

— Дорогой, прости, что я не рассказала тебе об этом во всех подробностях. Я не предполагала, что это станет известно посторонним, а каждый раз, когда речь заходит о Ванессе, наш разговор заканчивается ссорой. В пятницу вечером ты был так счастлив; я не хотела портить тебе настроение. Во всяком случае мы собирались обсудить эту проблему с акциями после Рождества, поэтому я собиралась рассказать тебе обо всем, когда наступит подходящий момент.

Филипу было прекрасно известно, что Чарли всегда старалась скрывать свое возмущение некоторыми поступками его бывшей жены, и он уважал ее за это.

— Что нам сейчас делать? — спросила Чарли. — Ты вряд ли сможешь воспользоваться своим служебным положением. Давай поговорим об этом позже. Ты же не хочешь, чтобы твои подчиненные судачили о том, как ты целый день только и делаешь, что говоришь по телефону со своей женой.

Они оба посмеялись над этим.

— Нам надо сделать вид, что мы полностью контролируем ситуацию, — продолжала Чарли. — Новость об изменении в составе акционеров должна исходить от нас, а не от этой проклятой «Кроникл». Стервятники. Возвращайся к работе, Филип. Я поговорю с Уолтером и подключу к этому делу людей из отдела по связям с общественностью.

— А я должен поговорить с «главным кнутом»^[9], — сказал Филип, — чтобы премьер-министр узнал обо всем до того, как кто-нибудь успеет заработать на этом политический капитал. Мы справимся с этим, черт возьми.

Филип старался не думать о том, какой восторг вызовет этот скандал в рядах оппозиции, а еще больше среди его соперников в собственной партии. Его выдвижение было столь внезапным, что многие почувствовали себя обойденными и незаслуженно обиженными. И в кабинете министров уже появились первые признаки того, что некоторые побаивающиеся за свои портфели министры могут в дальнейшем отказать ему в поддержке.

Филип вздохнул.

— Да, не соскучишься. — Он любил повторять эту фразу, когда на него обрушивались неприятности, и даже сейчас она вызывала у Чарли улыбку.

Ванессу тоже следует предупредить о готовящейся публикации. Пока она остается в неведении, от нее можно всего ожидать.

Номер Ванессы не отвечал, и Филип в который раз мысленно отругал ее за то, что она выбросила автоответчик вместе со всеми прочими его вещами. Помимо того, что он не мог оставить сообщение дочерям, он считал, что отсутствие автоответчика снижает шансы Ванессы вновь устроить свою личную жизнь, чего он ей желал по причинам как финансового, так и эмоционального плана. Зная психологию представителей сильного пола, Филип был уверен, что мужчины, один раз безуспешно позвонившие разведенной женщине сорока с лишним лет, могут не позвонить во второй.

«Главный кнут» выслушал рассказ Филипа в своей обычной невозмутимой манере.

— Постарайтесь все уладить быстро и тихо, — посоветовал он. — Я, конечно, доложу обо всем премьер-министру, так что держите меня в курсе событий.

Бесстрастность, с которой «главный кнут» отнесся к его непростой проблеме, произвела на Филипа большое впечатление. Никакого осуждения, лишь спокойное восприятие фактов. Он был бы настроен менее оптимистично, если бы несколько минут спустя услышал его разговор со своим заместителем.