Солнечный дизайнер (СИ)

Но ребенок продолжал беспокоиться на руках матери, кривил в плаче свой беззубый ротик.

-- Что с ней? - несколько расстроенно произнес Костя. - Я ей не понравился? Не хочет на меня смотреть.

-- Нет, - засмеялась Ленка, - Алиса есть хочет.

При слове "есть", женщина вспомнила и всполошилась:

-- Курица, курица горит! Костя, ты почему ушел из кухни, курица подгорать начала!

-- Я сейчас.

Костя метнулся на кухню и выключил плиту. Когда он вернулся в комнату, Ленка сидела с ребенком на кровати, девочка продолжала пищать.

-- Косточка, - попросила женщина. - Побудь, пожалуйста, на кухне или в другой комнате. Не заходи сюда. Мне надо покормить дочку.

-- Стесняется, - понял мужчина. - Если я ей сейчас уступлю, я потеряю её навсегда. Нет, моя Елена Прекрасная, будешь при мне кормить ребенка, - думал он, а потом загадал. - Если Лена позволит мне остаться рядом с ними, то они станут моей семьей.

Он вместо ответа сел рядом с женщиной на кровать и сказал:

-- Нет, Леночка, я не уйду.

-- Не смей называть меня Леночкой, - сердито нахмурила брови женщина. - Я Ленка. И выйди из комнаты!

-- Не уйду! - тихо, но настойчиво ответил Костя. - Ты меня не стесняешься, я знаю. Ты не способна стесняться. Тут другое. Так ведь? Я в нашу первую в жизни встречу тебя видел абсолютно голую, ты даже станцевала передо мной, в чем мать родила, на столе причем, и свет не давала выключить. Тебя это ни капельки не смущало. Ничуть. Мы с тобой уже в коридоре всю одежду сбросили. А тут только одна грудь наружу! У тебя, Лен, красивая грудь! Корми при мне. Что сидишь? - прикрикнул он. - Дочка есть хочет. Видишь, ручкой тебя теребит. Давай, говорит, мама, кушать. Корми своего Лисенка! И вообще, я женюсь на тебе!

Ленка не ответила. Она расстегнула халат и поднесла девочку к груди. Малышка довольно заурчала, зачмокала губками. Круглые голубые глазки смотрели то на мать, то на мужчину, что уверенно сел рядом. Потом мужчина осторожно обнял за плечи мать и, не отрываясь, смотрел на девочку. Ленка вздрогнула, но не оттолкнула его руку. Она накормила дочку, положила в кроватку; как всегда, застыла на минуту, любуясь совершенством своей малышки: чистым младенческим личиком в ореоле светлых волосиков, крохотными пальчиками, сжатым в кулачки, яркими пухлыми губками. Никого на свете не могло быть красивее и совершеннее. Константин встал рядом.

-- Она у тебя просто прелесть, надо же какая хорошенькая, - тихо произнес он. - Смотри, какие у неё крошечные пальчики, а ушки оттопырены, как у моего Дениса. Ты, Лен, не обижайся, но на тебя дочка не похожа, несмотря на светлые волосики.

-- Да, - эхом откликнулась женщина, в голосе её звучала уверенность, не подвергающаяся никакому сомнению. - Совсем не похожа, но какое это имеет значение: она все равно лучше всех.

Потом повернулась к мужчине и медленно сказала:

-- Я, Косточка, не выйду за тебя замуж. Я больше никогда не буду замужней женщиной.

-- Посмотрим, посмотрим, - подумал Костя и вместо ответа обнял женщину и начал целовать.

И Ленка поддалась ласкам, ответила на поцелуи, ругая себя в душе за слабость.

-- Как ты назвал мою Алиску? - вдруг засмеялась она.

-- Лисенком! А что?

-- Мне понравилось. Как хорошо! Лисенок!

Костя остался в ночь у Ленки. Она не гнала его. Не могла.

Вечером, в девять часов, Елена всегда купала девочку. Костя сразу стал помогать. Он готов был сам все сделать. Но нет, дочку по-прежнему Елена мыла сама. Для неё это были минуты глубочайшего счастья. И она щедро делилась этим счастьем с Костей - допустила его до торжественного церемониала - купания девочки. Костя это понял. Стоящий рядом мужчина поливал ребенка теплой водой из кувшина, подержал полотенце, когда Алиску вытащили из ванночки, помог завернуть. Убрал все после на кухне - там Ленка всегда купала малышку - вылил воду из ванночки, сполоснул её, убрал, вытер стол, заодно и пол и поспешил в спальню, к Елене с девочкой. Чистенькая Алиска жадно припала к груди, насосалась и уснула. Женщина бережно положила её в кроватку, укрыла, распрямилась. Рядом стоял Костя. Оба они любовались спящим ребенком. Потом мужчина подхватил женщину на руки и сказал:

-- А теперь моя очередь, - и начал жадно её целовать.

-- Ты куда собрался нести меня? - сумела сквозь поцелуи спросить Елена.

-- На кровать.

-- Так она тут рядом.

-- А я просто хочу поносить тебя на руках. Не было дня, чтобы я не вспомнил тебя. Твои руки, губы. Мне хотелось тебя видеть.

Костя несколько раз покружился с Ленкой на руках, после бережно положил женщину на кровать. А она не отпускала его.

-- Иди ко мне, быстрее, - шептала Ленка, - я тоже скучала, моя Косточка. И тоже вспоминала.

Как в первое их знакомство полетела на пол одежда.

-- Мне мужчина нужен, - думала, оправдываясь, женщина про себя. - Я без мужчины уже... страшно подумать, сколько времени! Сегодня пусть Костя остается. А завтра я решу, как мне жить дальше. Может, он сам уедет опять? И все мои вопросы сами собой решатся. Чего заранее морочить себе голову? Поедет домой от меня и к Вальке завернет. Или в другой раз до меня не доедет, дом Валентины ближе, остановится там.... Чего, честно сказать, мне бы совсем не хотелось... Ох, я начинаю путаться в мыслях и желаниях.

Руки и губы Константина ласкали её. Какие уж тут мысли. Остались только он и она. И ничего Елена не могла поделать со своими чувствами, со своей нежностью к мужчине, который опять, как она считала, случайно оказался на её пути.

Уставший Костя уснул быстро. В комнате слабым светом всю ночь мерцал ночничок. И сейчас при его слабом неверном свете женщина с ласковой улыбкой на губах вглядывалась в лицо мужчины, лежащего рядом с ней. Вечером, когда Костя позвонил в её дверь, у него было усталое лицо человека, равнодушного, измотанного жизнью, живущего по инерции, который долго ждал счастья, а оно так и не пришло. Сейчас же его лицо было абсолютно другим: спокойным, умиротворенным. Ленка почувствовала очередной прилив нежности к этому человеку, она была рада, что смогла дать ему немного счастья, и, не удержавшись, поцеловала в колючую уже щеку. Костя что-то пробормотал во сне, обнял женщину, прижал к себе и продолжал спать. Елена осторожно высвободилась из его объятий, мужчина тут же раскрыл глаза.

-- Не бойся, я скоро вернусь, - шепнула она и выскользнула из постели. - Отдыхай, спи.

Быстро собрала валяющуюся одежду, унесла в другую комнату. Аккуратно повесила мужские брюки, машинально отметив, что надо бы почистить, рубашкой вообще осталась недовольна: рукава и воротничок были не первой свежести. Быстро простирнула её, заодно прихватив и носки. Привела себя в порядок и нырнула в теплую постель под бок к мужчине. И сразу же оказалась в надежных объятиях. Она считала, что Константин спит. Это было не так. Мужчина ждал её, без Ленки было неуютно и тревожно, хоть и сопела рядом в своей кроватке малышка, словно говоря: "Не надо беспокоиться. Мама вернется, ведь я здесь!".

-- Надо же, - размышлял Константин, - я не помню, когда хотел провести всю ночь с женщиной в одной постели, спать рядом с ней, не считая тех ночей, что был с Ленкой. Когда мы поженились с Валерией, какое-то время у нас была общая кровать, потом Лерка забеременела, прогнала меня, я спал на диване. И так было до самого развода. Когда я узнал про её любовника, мне стало противно прикасаться, я даже не ревновал её. Были у меня случайные женщины, но ни в чьей постели я не оставался на ночь, неприятно было. Даже с Валькой. Привозил её в свой дом и сбегал спать на диван, Валька похрапывала во сне, не мог уснуть поэтому. Да не поэтому, надо быть честным с самим собой: не хотел лежать с ней рядом. Не моя она была женщина. Когда Валька стала звать к себе, то все равно я уезжал каждый раз ночью от неё в Соловушкино. А вот Ленку лежу и жду. Плохо без неё. Хочу её чувствовать рядом каждую минуту. Как я ненавижу её мужа. Он прикасался к ней, она обнимала его... Нет, об этом лучше не думать. Лучше я буду думать, как она сейчас вернется из ванной ко мне. Что-то она долго. Похоже, стирает что-то. Все правильно, весь вечер была со мной, а у неё малышка, стирки много. Но когда же она вернется? Я сейчас пойду за ней, пойду и помогу стирать....