Личное убежище (ЛП)

Я увидела новое сообщение от неё, но не смогла себя заставить открыть его, потому что знала: там будут вопросы, на которые я не в состоянии ответить. Поэтому подошла к мусорному ведру и выбросила телефон. Я официально и полностью отреклась от своей прежней жизни. И хотя была рада, что какая-то часть закончилась и осталась в прошлом, я знала, что другая будет преследовать меня ещё очень долго. Даже океан не сможет заставить меня забыть то, что моё сердце хотело удержать. Но я надеялась, что тёплый песок, красивые достопримечательности и новая жизнь помогут мне исцелиться и двигаться дальше.

Глава 2.

Прошло три недели с тех пор, как села в тот самолёт до Гавайев, и, хотя до исцеления было ещё далеко, я, по крайней мере, продолжала жить дальше.

Я никогда не была на Гавайях прежде и поэтому, выйдя из самолёта в Мауи (прим.: Мауи — второй по величине остров Гавайского архипелага), понятия не имела, с чего мне начать. В первую очередь я попросила таксиста отвезти меня на пляж. Ступив на прекрасный песок, я сделала первый глубокий вдох за несколько дней. Я могла почувствовать, как воздух просачивается в лёгкие, предлагая что-то такое, что мне было необходимо многие годы. Я вдохнула новую жизнь.

Просидев на пляже час или два, побрела дальше; шла до тех пор, пока не набрела на мотель, который выглядел безопасно и недорого. Я знала, что Гавайи дорогой курорт, и также понимала, что если не следить за деньгами, то они закончатся до того, как начнётся новая жизнь.

К счастью, в мотеле были свободные номера, и он был не слишком дорогой. Я оплатила на неделю вперёд, а затем спросила у женщины, которая помогала мне, где лучше купить какие-нибудь продукты и на каком автобусе туда добраться.

— Вы сами по себе? — спросила она нерешительно.

Это была полная женщина, вероятно, немного за пятьдесят, и по её внешности я предположила, что она родилась и выросла на Гавайях. Она была красивой, и от неё исходили мягкость и тепло. Темные волосы свободно струились вокруг её плеч, и только несколько серебристых прядей их украшали. Признаюсь, если бы она была мужчиной и задала мне такой вопрос, то я бы соврала и выдумала историю про ждущего в машине мужа, но что-то в этой женщине заставило меня почувствовать, что даже при желании она и мухи не обидит.

— Да. Это неожиданная поездка.

— Что сподвигло такую красивую девушку, как ты, приехать на остров в полном одиночестве? Наверняка есть кто-то, кто хотел составить тебе компанию.

Я даже не смогла заставить себя соврать, заверить её, что не такая одинокая и жалкая, какой она меня видит.

— Неа. Никто не захотел составить мне компанию.

Она одарила меня печальным взглядом, а затем рассказала, как проехать к небольшому продуктовому магазину, и посоветовала, на какой автобус сесть, чтобы добраться туда.

— Если тебе что-нибудь понадобится, я живу на втором этаже в тридцатом номере. Если я не здесь, то обычно там, — она замолчала, посылая мне обнадёживающий взгляд. — Я очень хороший слушатель, если как-нибудь захочешь поговорить.

Я улыбнулась, потому что мне было приятно от её предложения, и протянула ей руку.

— Меня зовут Лена.

— Я Роуз, — ответила она с широкой улыбкой.

— Приятно познакомиться, — сказала я, отпуская ладонь. — И спасибо за помощь.

— В любое время, — отозвалась она, и у меня возникло ощущение, что она говорит не только про направление.

Этот номер оказался лучше того, что был у меня в Портленде. Я положила сумку на кровать и включила свет в ванной комнате. Увидев своё отражение в зеркале, сразу поняла, почему Роуз казалась обеспокоенной из-за меня. Я выглядела настолько же разрушенной внешне, насколько чувствовала себя изнутри.

Под глазами опухшие тёмные мешки. Черные волосы спутаны. Кожа бледная, почти серая. Другими словами, выглядела как дерьмо. Я вздохнула, глядя на себя, но знала, что, за исключением еды и сна, это ничего не исправит.

Чувствуя себя более грязной, чем когда-либо, я запрыгнула в душ, надеясь отмыться за целый день путешествия. Выйдя из ванной, я не почувствовала себя намного лучше, но хотя бы выглядела так. Солнце уже село, и, зевнув, я решила, что лучше завтра осмотреть остров при дневном свете, чем пытаться исследовать новый район в темноте.

Выключив весь свет, я заползла на большую двуспальную кровать и свернулась на одной половине. Закрыла глаза и попыталась очистить мысли, но мой разум решил подвергнуть меня пыткам с образами и воспоминаниями о Престоне точно так же, как и в последние несколько ночей, которые прошли в одиночестве. Это было ночное сражение между моей головой и сердцем. Сердце помнило его прикосновения, слова и тело. Мечась из стороны в сторону, я пыталась устроиться поудобнее, в то время как мой мозг рисовал образ Престона надо мной, как он медленно толкался в меня и шептал сладкие слова любви, обещая совместное будущее. Но это исчезло, когда слова Дерека просочились в мою голову. Престон был нанят Дереком, чтобы разрушить мою жизнь — он преуспел в этом.

Однако я не рыдала. Я не переставала контролировать себя, исключением были слезы, которые в тишине скользили по моему лицу. Это было то, что я не могла контролировать. Пролитые в темноте слезы. Но мне удавалось сдерживаться: это были лишь слезы. Никаких рыданий. Никакой икоты. Никакого крика. Мне нужно было держаться, и контроль — это единственное, что мне оставалось. Я больше не могла отдавать себя человеку, который с самого начала не хотел этого.

В течение трёх недель это было моей ночной рутиной: лечь спать с намерением отключить мозг, чтобы избавиться от неустанных воспоминаний о Престоне. Я ненавидела его, но, думаю, ещё больше любила. Это было по-садистски и невероятно изнуряюще. Каждое утро я выглядела так, будто вовсе не спала, и, если говорить откровенно, я особо и не спала.

Но сегодня я должна была выглядеть лучше, чем чувствовала себя. Сегодня у меня было собеседование в известной на острове маркетинговой фирме. Это была должность базового уровня. Я хотела начать с низов и, работая, подняться наверх, но только в этот раз заслуженно. Никогда ещё так не работала. У меня было много всего, полученного с лёгкостью, и я покончила с подачками. Я хотела эту работу в основном потому, что это станет первым моим достижением.

Я села на автобус до центра, одев самый красивый наряд из того, что купила на острове: то, что приобрела специально для этого случая. Чувствовала я себя уверенно и привлекательно и надеялась, что выгляжу компетентно и дружелюбно. Я наблюдала за удивительным пейзажем через окно, по-прежнему восторгаясь красотой Гавайских островов. Это было, безусловно, самым захватывающим местом, в котором я когда-либо бывала.

Я вышла из автобуса на остановке в нескольких кварталах от здания, в котором располагалась фирма. Прогулка позволила мне развеять оставшийся страх. Я никогда не проходила собеседование, так как после колледжа в этом не было необходимости, но надеялась, что мои навыки не потеряны и просто дремлют, ожидая подходящего момента, чтобы показать себя.

К счастью, женщина, которая назначила мне встречу, согласилась взять меня в тот же момент, как мы встретились, и через сорок пять минут моего собеседования, приняв предложения о работе, я уже обменивалась рукопожатием с менеджером по персоналу.

Я должна была быть в полном восторге. Я должна была быть вне себя от радости. И хотя я была счастлива и чувствовала себя немного лучше, не могла радоваться по полной. Печаль всё ещё лежала толстым слоем, через который невозможно было пробраться, затуманивая все, что могло принести мне улыбку в прошлом. Когда кто-то получает новую работу, в которой отчаянно нуждается, радость должна быть моментальной. Но я была мрачна.

Поставив одну галочку в своём списке, я устроилась в большом и удобном кресле в ближайшем кафе, просматривая объявления о жилье в местной газете. С ледяным мокко на столе я вздохнула и приготовилась к тому, что, как слышала, было дорогим рынком жилья.