Лягушка в сметане

Вадим, закрывая дверь квартиры, отметил про себя, что в случае чего выбить ее отнюдь не просто. Так что надо проинструктировать Варвару, чтобы впредь она не открывала дверь никому из посторонних.

— Идите сюда, Вадим! — крикнула она ему из кухни.

— Вы что-то готовите? — спросил он, присаживаясь на табурет.

— Собираюсь покормить вас, вы ведь сегодня не обедали?

— Не обедал, — кивнул он, мимоходом удивляясь ее заботе. — Как вы догадались?

— Интуиция! — Она подняла вверх палец.

— Я могу докладывать, шеф, пока вы готовите? — нарочито покорно спросил он.

— Докладывайте, — дала она «добро» в тон ему.

— Итак, у Будилина Бориса Григорьевича в нашем городе таки имеется кое-какая недвижимость.

— Получилось! — обрадовалась Варвара и в нетерпении смотрела, как он не торопясь — дело-то серьезное! — достает из внутреннего кармана пиджака бумаги. — Я же говорила, что у вас все получится.

— Говорили, но я почему-то не очень в это верил, — признался он и положил бумаги на стол. Все-таки она его расхолаживает, иначе чего бы ему признаваться в своем неверии в успех его дела? — Надо же, всего коробка конфет, правда, самая большая, какую я только смог найти, пара комплиментов, легенда, не выдерживающая никакой критики, — и вот она, заветная справочка. Кстати, эта трехкомнатная квартира приватизирована на ваше имя, вы об этом знаете?

— Борис мне что-то такое говорил… — задумчиво протянула она. — Почему же он это сделал?

— Мне кажется, у него просто устаревшие представления о том, что раз недвижимость на ваше имя, то в случае, если на него кто-то наедет…

— Машиной? — удивленно спросила она и тут же сообразила. — Вы имеете в виду рэкет?

— Ну да, начнут требовать с него денег или продажи недвижимости, а он — не хозяин! Только для рэкета это все равно, на ком что записано. Надо будет, прижмут, и не пикнешь. Семьи остаются на улице…

— Вадим! Ну что вы тянете кота за хвост? И меня пугаете. Пока ведь такой опасности нет?

— Минуточку, шеф, не торопитесь. Всему свое время. Не пока, а теперь. Если вы не станете лезть в криминал. Делать что-то, на чем вас можно будет поймать.

— Разве сознательно допущу какую-нибудь ошибку при наборе очередной статьи, — улыбнулась она.

А вообще чего это Варвара налетела с вопросами? Совсем забыла о правилах хорошего тона. Еще в русских сказках говорено: ты сначала гостя напои, накорми, а потом уже вопросы задавай. Пять минут раньше, пять минут позже…

— Кстати, — спохватилась она, — я же совершенно не знаю ваших вкусов. Говорят, есть такие капризные мужчины: то они не едят, это…

— Я ем все, — заверил ее Вадим.

— Повезет вашей жене.

— Вы так сказали… Будто повезти ей может только в этом, — усмехнулся он, и Варя смутилась.

Она и в самом деле думала, что Вадим не в ее вкусе. Она не любила таких, как он, мужиковатых. Ей нравились мужчины интеллигентного вида, худощавые, без лишних волос на теле, а у Вадима даже в вырезе рубашки видно, что грудь волосатая.

Еще у мужчины ее мечты должно быть тонкое, породистое, удлиненное лицо, а этот — круглолицый. Грубо говоря, мордатый. И шея мощная, бычья. Нос с горбинкой — грузинские предки у него, что ли?.. Правда, глаза неплохие. Голубые, чуть миндалевидные, подчеркнутые черными ресницами. Может, другим женщинам и нравится.

Да и в плане психики у него наверняка есть пунктик. Иначе почему он до сих пор не женат? Борис женился на Варваре в свои тридцать четыре года и, как теперь оказывается, имел немало странностей.

Если уж на то пошло, она и сама засиделась в девках. Как там у Ильфа и Петрова? Молодая была не молода. Двадцать семь лет. Но что об этом вспоминать?

Варя бросила на сковородку отбивные, которые обычно лежали у нее в морозилке на такой вот случай. Уже готовые, отбитые. Обмакнул в яйцо — и на сковородку. Десять — пятнадцать минут, и мясо готово. Остается добавить какой-нибудь гарнир. Тот же зеленый горошек. Или фасоль из банки. Кстати, очень вкусная, в томате.

Когда перед Вадимом возникла тарелка с приличных размеров отбивной, украшенной горошком, веточкой зелени и огурцом, источающей дивный аромат, хоть и преувеличенный оголодавшими рецепторами, он невольно сглотнул слюну и с уважением взглянул на Варвару. Отчего-то он не подозревал у нее кулинарных способностей. А почему? Вспомнил ее модные сапожки, прохаживающиеся возле его лица? Командный тон? Или то, как она вырубила его огнетушителем? Далеко не каждая женщина на такое бы решилась. Вот он и сделал вывод, что женственностью здесь не пахнет.

Однако такое мясо заставляет позабыть обо всем! Ножом даже не пришлось «пилить» его. Кусочек легко отделился — и в рот. Блаженство!

Он ел не торопясь, отдавая должное мясу. И не заговаривал о деле. А вот когда тарелка оказалась пуста… Теперь можно и поговорить.

— Есть у вашего покойного мужа дача на Ростовском шоссе. С участком двадцать четыре сотки…

— Ух ты! — Варя даже присвистнула. — Но вы так сказали… Предполагаются какие-то трудности?

— Именно. На всякий случай я туда проехал. Чтобы уж выяснить все до конца. Так вот, эти сотки огорожены высоченным забором. Ворота раздвижные. За воротами злая собака. И еще — там кто-то живет.

— Кто?

— Пока не знаю.

— Да… — протянула Варвара, — а я было уже приготовилась хлебнуть серых будней в полной мере: осталась одна, в пустой квартире. Мне предстояло долгое одиночество в четырех стенах. А тут что ни день, то событие… Знаете, я отчего-то считала, что между мужем и женой обычно нет секретов. По большому счету. Понимаете, о чем я хочу сказать? Они же должны быть в одной упряжке. Понятно, мужчины не станут рассказывать жене о своих пассиях, но обо всем остальном… А я, как теперь выясняется, ничего не знала. Доллары, дача, акции… Неужели я была такой женой, что не заслуживала даже откровенности?

Она осеклась.

— Простите, как говорится, у кого что болит, тот о том говорит.

— Может, дело не в вас, а в нем самом? По крайней мере могу засвидетельствовать, что готовите вы превосходно, у вас отличный чай с травами, и повсюду такая чистота… Кстати, где, вы думаете, ваш супруг мог хранить эти самые акции?

— Не знаю… Вот я балда! Дипломат!

— Дипломат? — непонимающе переспросил он.

— Ну да, я же встретилась с Пампусиком, и она отдала мне дипломат Бориса.

— А я могу узнать, что это за Пампусик и откуда у нее дипломат вашего супруга? — осторожно поинтересовался Вадим.

— Конечно! — воскликнула Варя. — Раз уж мы с вами делаем общее дело.

Она встала с табурета и пошла к коридору, но в дверях остановилась.

— Вадим, а почему вы все же не стали брать деньги у этого бандита?

— Вот потому же, — усмехнулся он, — что у бандита. Думаю, потом он все равно постарался бы их вернуть, через вас. Зачем мне подвергать вас такому риску? Мне нужны деньги, как и всем, но не любой ценой.

«Надо же, — подумала Варя, — а я было совсем его в разряд дуболомов отнесла. После того как он показал мне пистолет… Кто я ему? Да никто! Но у него свои принципы, и это радует…»

Она прошла в коридор, взяла дипломат и, опять присаживаясь у стола, сказала:

— Что ж, если вам интересно, я расскажу. Пампусик — это женщина, которую я прежде никогда не видела и ничего о ней не знала… Ее фамилия мне тоже неизвестна, только номер телефона. Так вот, она позвонила на мобильник покойного мужа, на другой день после похорон. Не знала, что он погиб. Я даже не успела ответить, как она сразу защебетала: «Борик, это Пампусик!» А услышав мой голос, тут же отключилась. Мобильник высветил номер телефона, с которого она звонила, ну и после разговора с вами я тоже решила сделать кое-что — позвонила ей. Мы встретились в кафе, где она и передала мне дипломат.

— Она знала, что в нем?

— Нет. Борис не оставлял ей ключа. Но и она, думаю, нелюбопытна. Наверное, потому, что интересоваться чем-то ей просто лень. Такая она вся, знаете, пышная, вальяжная блондинка. Рассеянная и будто заспанная. В мужчинах предпочитает ненавязчивость.