Даркнесс (ЛП)

Она смотрела на него, не зная, как ответить.

– Ты больше не среди своего вида. Виды не грабят других Видов. Научи их тому, что им понадобится. Им не нужно знать о таких убийствах.

Кэт попыталась охладить свой нрав. – Хорошо. О каких преступлениях мне им рассказать?

– Чаще всего все происходит у наших ворот. Мы передаем эти расследования для решения всех проблем людям.

– Тогда почему я здесь?

– Вини во всем телевидение. Оно сделало мой народ любопытным о жизни людей и их реакции на всякую чепуху. Они хотят, чтобы вы объяснили, почему людям так хреново живется. Удачи тебе с этим.

– Ты тоже человек – в какой-то степени.

Он сделал шаг ближе, и она отступила, коснувшись спиной стены. Он поднял руки и опустил ладони по обе стороны от нее, зафиксировав ее на месте. – Мы не похожи на вас. Никогда не забывай это. Знаешь, как мы были созданы?

– Опытами Мерсил.

– Они брали доноров – людей, целенаправленно подвергали их физическому и психическому воздействию, использовал их, чтобы создать эмбрионы, а затем генетический код сращивали с конкретным ДНК животных, манипулируя генетикой, чтобы создать черты характера, которые они хотели получить. Они отбраковывали все неудачные образцы, или убивали младенцев, которые рождались с дефектами или какими-либо недостатками. Мы родились от суррогатных матерей. Они просто выносили плод до срока, и их не волновало ничего кроме денег, которые им заплатили. Наше детство прошло на цепи у стены, а они в это время кололи нам в вены и заталкивали в глотки наркотики на благо вашего мира. У нас не было родителей или людей, которые спасли бы нас от этой участи, были лишь врачи, которые делали с нами все, что хотели, чтобы получить нужный им результат. В таких ситуациях они защищали нас от смерти или от жестокого обращения, но только до тех пор, пока исследование не было закончено. Черт, да просто жить под солнцем и иметь собственную кровать для нас уже счастье. Мы совсем не похожи на вас.

Ее сердце болело за него и других.

– Я не это имела в виду. Я имела ввиду, физически вы как мы, по большей части.

Он наклонился вниз, коснувшись ее лба своим. – Да ну?

Его звериный оскал не испугал ее как ранее. Она могла сказать, что он был зол и хотел разрядить обстановку. – Я понимаю, что мы слишком разные.

– Я могу поднять пятьсот фунтов, не особо при этом напрягаясь, – продолжал он. – Я могу терпеть боль, причем такую, от которой ты будешь орать во всю глотку и, скорее всего, шлепнешься в обморок. Посмотри налево. Видишь десятифутовый выступ? Я могу достичь его без использования лестницы. Ты не представляешь, что мы можем сделать, потому что мы это не афишируем. Ваш вид уже и так боится нас, – он обнюхивал ее. – Я обоняю не так хорошо, как собаки, но гораздо лучше, чем среднестатистический человек. Я могу сказать, какой шампунь, кондиционер и лосьон для тела ты использовала утром. Я даже могу определить, какое мыло ты покупаешь. И зубную пасту.

Он наклонил свою голову к ее. – Перестань пользоваться духами. Мы не любим посторонние запахи. А ты использовала немного на шею, – он поднял голову. – Я могу унюхать твои эмоции, если они сильные. Страх. Желание. Черт, даже гнев. Ты так можешь?

Кэт посмотрела в его глаза. – Нет.

– Тогда перестань говорить, что мы похожи.

– Но ты наполовину человек. Генетически улучшенная версия, но…

Он двигался так быстро, что она ахнула, когда он схватил ее за бедра и дернул ее на себя. Через мгновенье она обнаружила себя на высоте фута над полом, лицом к лицу с ним. Ее руки автоматически вцепились в его плечи.

– Мы не одинаковые. Это мой тебе урок, учитель.

Он зарычал, и она почувствовала вибрацию. Низкие, опасные звуки посылали дрожь вниз по ее позвоночнику, и цвет его глаз казался темнее. Может, это тусклый свет их так искажал, так как они находились далеко от окна, но он выглядел устрашающе. Ее пульс участился, и она задалась вопросом: планировал ли он причинить ей боль.

– Борись со мной, – рявкнул он.

– Я не буду. – Она знала, что он пытался спровоцировать ее, но она не полная дура. Она чувствовала, что его тело было таким же жестким и твердым, как стена у нее за спиной. Если они не будут бороться, она может выиграть.

– И правильно, – Рычание прекратилось, и вибрация прекратилась. Его тон снизился до сурового шепота. – Не думай, что мы сойдем за существ, которые смогут соответствовать вашему образу жизни. У нас в Резервации есть целый отряд, полный неудачных примеров того, что бывает, когда идиоты пытаются сделать домашних любимчиков из животных, которые не хотят быть ручными. Они живут с нами неспроста. Заруби себе на носу. У нас больше общего с бывшими цирковыми животными, чем с тобой.

Он подтянул ее бедра ближе и начал тереться членом о ее бедра. Жесткую длину его эрекции нельзя было перепутать ни с чем другим. Большинство женщин бы попросили их опустить или умоляли его, чтобы он охладил свой темперамент. Но она думала, что он был очень сексуален, когда был враждебным.

– Мы не сильно отличаемся, – она ослабила хватку на его плечах и провела кончиками пальцев по его груди. – Ты хочешь меня. У бывшего циркового животного не было бы от меня такого стояка.

Его глаза расширились, и он зашипел. – Блядь.

Его звуки напомнили ей взбешенного большого кота. – Очень жаль, что твой план по запугиванию провалился, – хотя она не испытывала сожаления. – Ожидал, что я расплачусь?

Низкое рычание, которое исходило из его слегка приоткрытых губ, было очень сексуальным. Ей понравилось, как он взглянул на ее грудь, прежде чем снова встретиться с ней глазами. Она провела ладонями вверх, чтобы зацепиться за его плечи.

– Твои чувства ко мне человеческие. Это подтверждает, что мы совместимы как люди.

– Не делай этого, – ответил он.

– Не делать чего?

– Не провоцируй меня.

Был соблазн. – Я просто констатирую факт. Ты можешь и дальше отрицать, что мы подобны, но твое тело говорит обратное.

Его хватка ослабла, и она скользнула вниз по его телу. Он немного подвинулся, дождался, пока ее ноги не окажутся на полу, и отпустил ее. – Расскажи им о том, как могут обманывать ваши люди. Им это будет полезно. Расти сказала мне, что ты сделала в своей сумке. Покажи все, что знаешь. Завтра расскажи им об оружии, о котором они не знают.

Она высоко оценила предложение. – Ок.

– Не приукрашивай людей. По большей части, хороших людей мы не трогаем. Расскажи им о худших из вашего вида.

– Я возмущена. Не каждый человек является преступником.

– Ты проехала через ворота, видела протестующих?

– Я видела и сторонников.

– Ты веришь, что все они там с добрыми намерениями? – он наклонил голову, всматриваясь ей в глаза. – Что твои уроки говорят тебе о тех, кто притворяется безвредным, будучи на самом деле угрозой для ОНВ?

Она сглотнула, чувствуя, что вопрос имел к ней отношение. Он был умен, и она будет помнить об этом и впредь. – Вполне возможно, что некоторые притворяются, что они поддерживают вас, чтобы шпионить за вами в пользу тех, кто хочет причинить вам вред, или завоевать доверие ваших офицеров в надежде в ближайшее время атаковать?

– Точно. Расскажи им об этом.

– Я просто не хочу оставлять их с ощущением того, что все люди плохие. Ты, видимо, уж так считаешь.

– Ты хочешь сказать, что ты тут якобы для того, чтобы научить нас эффективнее себя защищать?

– Якобы? – он что, до сих пор подозревает ее? Она изучала его темные глаза, но на его лице больше не было никаких эмоций.

– Я не доверяю никому. Я сделал эту ошибку один раз. Это чуть не стоило мне жизни.

Она задалась вопросом, кто его предал. Что-то он говорил об этом, когда они были в комнате для допросов. – Женщина?

Он нахмурился. – Разве я так сказал?

Она должна была просто замять эту тему, но не могла. Было что-то такое в Даркнессе, отчего ей хотелось знать о нем больше. – Ты сказал что-то про то, что я притворялась кем-то другим, чтобы эффективно сделать свою работу. У меня сложилось впечатление, что ты имел в виду женщину. Ты сказал, что-то о женщине из прошлого.