Синий жасмин

— Да, он вечный, но в то же время всегда разный. — Его проницательные глаза пристально разглядывали ее светлое личико, окруженное тонким муслином. Я ведь уже говорил тебе, что пустыня похожа на женщину, но, в отличие от нее, она никогда не надоедает. Ты будешь скучать по мне, когда я уеду?

— Тебе нужен честный ответ? — поинтересовалась Лорна.

— Нет. — У него вырвался едкий смешок. — Я знаю, ты вздыхать обо мне не станешь, но неужели тебе не интересно, буду ли я скучать по своей маленькой бынт с солнечными волосами и бурным сердечком?

— Полагаю, твой друг Каид предложит другие удовольствия, которые гораздо больше придутся тебе по вкусу. Ты ведь, принц Касим, человек не чувства, а действия. Для тебя я — всего лишь существо, которое нужно укротить. Раз уж тебе удалось склонить мою голову…

— Ты знаешь, зачем я увез тебя, — прервал ее шейх, — и почему держу здесь… В этом белом шеше ты словно сестра рассвета; смотри, он разливается над пустыней, словно румянец смущения, медленно, постепенно окрашивая бледные пески в нежно-розовый цвет…

Это было дивное зрелище, вызывающее благоговейный трепет: от величественно выплывающего солнца на небе образовалась красно-золотая дуга, постепенно увеличивающаяся и высвечивающая песчаные холмы и фиолетовые тени, расплесканные у их подножий. Звезды исчезли все, кроме одной, горевшей прямо над головой, словно она была прикована к золотящемуся небу.

Глаза Лорны сияли. Стремление к необычному было у нее в крови, и она вспомнила об отце, который любил писать такие ландшафты во время своего пребывания в пустыне. У нее вырвался вздох.

— О чем ты вздыхаешь?

— Ах! — Она избегала его взгляда. — О яичнице с беконом и чашке чая.

— Ты не перестаешь меня удивлять, — произнес шейх со смехом, затем пришпорил коня и на секунду оба они, конь и всадник, словно отпечатались темным силуэтом на фоне восхода. Касим поднял руку и, когда все остановились, сообщил, что они на час встанут здесь лагерем, показав на скалы из песчаника, изъеденные пустынными ветрами и имевшими самую странную форму.

— Лелла желает позавтракать в пустыне.

Люди переглянулись. Ясно было, что они и не надеялись на остановку раньше полудня. Лорна заметила, как все заулыбались и понимающе закивали друг другу. Не раз она слыхала перешептывания, что шейх просто околдован ею.

Пока они мчались к скалам, Лорна рассматривала его, вспоминая всякие смешные мелочи, с ним связанные. Как нередко ему удавалось очаровать ее своим разговором. Как он то принесет неуклюжего, потешного щенка салуки [41] — этакий меховой комочек, — чтобы она поиграла с ним, то войдет в шатер своими широкими шагами, неся на плечах хохочущего смугленького ребенка…

— Я и сам проголодался, — признался Касим, улыбаясь. — Это, очевидно, наш пустынный воздух так действует.

Доехав до скал, все спешились. Кого-то отрядили рубить тамариск, [42] и вскоре уже весело пылал пахучий костер и грелись кофейники. Распаковали большую сковороду, и вскоре на ней уже жарились котлетки из ягнятины и лук, распространяя такой аромат, от которого текли слюнки.

Лорна вдыхала запах еды, пряный аромат которой поднимался, казалось, из пор самой пустыни. Нет, ей никогда не забыть этой картины: песчаные волны, безбрежное синее небо и на фоне всего этого — высокий мужчина, сидящий у скал. Мужчина безжалостный и непредсказуемый, как сама пустыня.

Хлестнув плетью по кусту, она вдруг заметила, как что-то темное выползает из расщелины в скале, у которой сидел шейх, в этот момент как раз прикуривавший сигарету. Он не видел ползущей к нему твари, а Лорна уже поняла, что это — черный скорпион, укус которого смертелен.

Ужаль он этого человека — и сегодня же девушка стала бы свободной… навсегда. А из этого стройного, великолепного тела ушла бы вся жизненная сила… и тоже навсегда.

— Касим! — Это имя вырвалось у нее совершенно неожиданно. — Рядом с тобой ползет скорпион!

Шейх увидел и в ту же секунду ткнул в него горящей сигаретой. Черная тварь упала на землю и сразу же была раздавлена сапогом, ибо даже умирая, скорпион может выпустить свой яд, смерть от которого очень мучительна.

Медленно поднял шейх глаза и долго смотрел на Лорну, не говоря ни слова. Затем произнес:

— Почему ты предупредила меня? Эта отвратительная тварь стала бы куда более верным средством, чем плохо нацеленный кинжал.

Девушка пожала плечами. Пальцы ее сжимали плеть.

— Я не пожелала бы и своему худшему врагу умереть в агонии от укуса скорпиона.

— Твой худший враг выражает тебе свою благодарность. — Он приблизился к Лорне и взял ее за руку. Инцидент со скорпионом ускользнул от внимания людей, но зато множество глаз увидело, как Касим поднес ее руку к своим губам.

— Не надо! — Девушка отдернула руку. Один из свидетелей этой сцены от неожиданности даже выронил кофейник. Принцу Касиму никто не смел ни в чем отказать, а уж меньше всего этого ожидали от маленькой бынт. Однако, к всеобщему удивлению, хозяин спокойно воспринял отказ, только иронически усмехнулся.

Они вместе вкусно позавтракали, а потом он сказал, что ему со свитой пора уезжать и что Ахмед проводит леллу обратно в лагерь.

Шейх притянул Лорну к себе и крепко сжал пальцами ее запястье, чтобы она не смогла ускользнуть.

— Ты должна дать мне слово, что не сбежишь от Ахмеда и не затеряешься в песках. Ты ведь даже толком не знаешь, как позаботиться о себе в таком опасном месте. С тобой что угодно может случиться.

— Я уже поняла это, mon maitre, [43] — прошептала она в ответ.

— Вот глупышка! — Ему, похоже, хотелось встряхнуть девушку как следует, но он сдержался.

— Если ты не дашь такого обещания, то придется взять тебя с собой, а тебя, по-моему, не слишком-то прельщает пребывание под одной крышей с кучей чужих женщин, пока я буду на охоте с Каидом. Смотри же сама, выбор остается за тобой!

Лорна сразу же поняла, что лишается возможности убежать, и потому произнесла с видом полной безнадежности:

— Обещаю быть хорошей! Пожалуйста, только не заставляй меня ехать с тобой… Мне это будет очень трудно.

— Да, я понимаю твои чувства. — Шейх взял ее за подбородок и пристально взглянул в глаза. — Поэтому и сомневаюсь, стоит ли оставлять тебя. Ты так порывиста…

— Я уже поняла, принц Касим, что твоя воля — закон, — прервала она. Неужели ты будешь так жесток, что возьмешь меня к совершенно незнакомым мне людям, меня, твою английскую бынт, которой не хватило ума не попадаться на глаза конокраду и…

— Gardez bien. [44] Лучше бы ты этого не говорила!

— Его пальцы больно стиснули запястье девушки.

— Совсем недавно ты спасла мне жизнь, и я у тебя в долгу. Возвращайся с Ахмедом. Можешь ездить с ним где хочешь. Все остальное — в руках судьбы.

Шейх отвернулся и расправил складки плаща. В нем появилось какое-то отчужденное спокойствие, сродни скорее смирению, нежели гневу. Жители пустыни глубоко верили в кисмет. [45] Лорна знала, что и Касим не был исключением.

Дав команду «По коням» и посадив девушку на ее лошадь, он сам взлетел в седло и сухими смуглыми руками натянул поводья. Раздувающимися ноздрями вдыхал Касим пряный воздух пустыни, желтоватыми глазами обводил окружающий ландшафт мерцающий песчаный океан, вздымающийся золотистыми волнами.

— Пустыня не всегда так спокойна, — заметил он.

— И кстати, такое спокойствие часто бывает в преддверии бури.

— Сейчас она великолепна, — ответила Лорна.

— Многое из того, что нам кажется великолепным, содержит в себе угрозу. Глаза шейха не отрывались от ее взгляда, и прямая темная линия бровей лишь подчеркивала их блеск. «Au voir», [46] — вот и все, что сказал он на прощание. Лорна, выпрямившись в седле, смотрела, как Касим, не оглянувшись, рванулся вперед, оставив ее на попечение Ахмеда. За всадниками тяжело бились на ветру плащи и клубилась пыль. Тогда девушка пришпорила и свою лошадь.