Упрямая Золушка

Трейси улыбнулась. Они с Аланом приятельствовали, и он всегда повторял, как много времени она проводит с Энтони.

— Ну, у нас нет никаких обязательств друг перед другом, — отметила она.

— Хорошо. Тогда почему бы тебе не встретиться со мной, Трейси? Я тебе уже пятьсот раз предлагал.

— Пятьсот? — изумленно переспросила Трейси. — Тебе не кажется, что ты слегка преувеличиваешь?

В душе, однако, она понимала, что просто избегает этой темы с Аланом. Он нравился ей как друг, но назначать ему свидания ей вовсе не хотелось.

— Пожалей меня, Трейси, — продолжал Алан. — Тебе бы понравилось, если бы пришлось все утро заниматься с пятнадцатью неуклюжими гусятами, у которых по две левых ноги?

— Алан, — предупреждающе, но с улыбкой проговорила она, — что это за отношение к учащимся? Как хорошо, что ты не пишешь пресс-релизы для меня. — И потом добавила: — Слушай, я даже не спросила, зачем ты пришел.

— Ты же знаешь, Трейси. Чтобы отвезти тебя за машиной.

— А, да, правильно, — рассмеялась она. — Ты так меня отвлек, что я почти забыла.

— Наше дело начало рапотать, — с ухмылкой и шутовским немецким акцентом проговорил Алан. — Тама уше отвлекается.

— Ой, Алан! — Она взглянула на часы. — А ты не рано? Мы вроде бы договорились на час, а сейчас только полдвенадцатого.

— Вначале я отведу Тебя пообедать, — провозгласил он, — конечно, как только переоденусь.

Взглянув на его трико, она хихикнула.

— Ты хочешь сказать, что не будешь делать фуэте по всему ресторану? — Когда он застонал, она добавила уже серьезнее: — Алан, это очень мило с твоей стороны пригласить меня на обед, но вполне достаточно, если ты просто отвезешь меня к продавцу автомобилей. Кроме того, мне тут еще надо кое-что сделать…

— Чепуха, Трейси, ты слишком много работаешь, — мягко перебил он. — Знаешь, на ассоциацию производят впечатление результаты, а не рабочие часы, а ты уже добилась достаточно для всего своего пребывания здесь. Кроме того, — трагическим голосом добавил он, — тебе просто придется вначале вынести этот обед со мной. Я умираю с голоду.

Слова Алана не оставляли ей никакого выбора. Было бы жестоко с ее стороны требовать, чтобы он отвез ее в автосалон до того, как перекусит.

— Буду рада пообедать с тобой, Алан, — сказала она.

— Всего хорошего, мисс.

Помахав рукой продавцу, Трейси гордо вырулила со стоянки подержанных автомобилей и направилась назад к Мемориал-Драйв и зданию Хьюстонской труппы. Она осторожно переключала скорости и очень аккуратно вела машину. И пусть у этого автомобиля пробег 50 тысяч миль, и это всего-навсего малолитражка, но Трейси рада и гордится им. Как же удивится Энтони!

Думая о нем, она свернула на Мемориал-Драйв. Позже она поедет к нему в гости. Услышав, как она хвасталась, что умеет по-особому приготовить цыпленка, Энтони пригласил ее сделать это у него сегодня вечером. Вместо того чтобы назначить определенное время, когда он должен заехать за ней, она пообещала позвонить ему, когда закончит работу. Она планировала подъехать к его дому и удивить его не только своими кулинарными способностями!

Предстоящий вечер волновал ее и по другой причине: они с Энтони будут наедине. У Энтони живет экономка, но поскольку сегодня готовить собирается Трейси, то миссис Фернандес проведет время с сыном и его семьей в Ричмонде, в двадцати милях отсюда. Трейси и Энтони будут только вдвоем и в интимной обстановке. Это заставляло ее задуматься, какой же сюрприз он ей приготовил. Волшебный миг может оказаться ближе, чем она предполагала!

— Ой нет! — внезапно воскликнула Трейси.

Мысли на секунду отвлекли ее от дороги, и ей пришлось изо всех сил нажать на тормоз, чтобы избежать столкновения с автофургоном. Шины громко взвизгнули, и хотя она не задела фургон, тормоза отреагировали как-то вяло. Странно, ведь продавец убеждал ее, будто их только что заменили. А, ладно, она припомнила, как отец когда-то говорил, что новые тормоза должны со временем стать жестче.

Трейси еще на несколько часов отправилась на работу, а потом поспешила домой, чтобы принять душ и переодеться. После она постояла перед зеркалом, одобрительно оглядывая себя. Она надела белые шорты со складками и бирюзового цвета вязаную хлопковую майку. Майка облегала ее как перчатка, подчеркивая тонкую талию и крепкую грудь, а белые шорты представляли красивый контраст с очень загорелыми ногами. Энтони нравятся ее ноги, пусть сегодня почувствует себя обольщаемым, с улыбкой подумала она.

Трейси вышла из дома и поехала к Энтони, остановившись у магазина, чтобы купить все необходимое для ужина. Она направлялась в богатый район Мемориал-Драйв как раз восточнее того места, где располагался театр. Вскоре она уже сворачивала в тихий переулок к его дому — большому кирпичному современному строению посередине огромного тенистого сада. Подъезжая к дому, Трейси явно ощущала волнение, и поэтому несколько превысила скорость. Она завернула за угол и, приближаясь к гаражу, нажала на тормоз. Педаль какую-то долю секунды продержалась, а потом вдавилась в пол!

Ей помогли остановиться вовсе не тормоза, а «БМВ» Энтони! Трейси почувствовала, что летит вперед, и услышала скрежет металла по металлу. Она ударилась лбом о руль и ощутила во рту вкус крови. На секунду у нее закружилась голова, потом затошнило, а потом ее снова отбросило на сиденье.

Она заморгала, стараясь прийти в себя. И первое, что увидела, — это распахивающуюся заднюю дверь в доме Энтони. Мужчина выскочил наружу, моментально сообразил, что произошло, и кинулся к машине. Он открыл дверцу и безмолвно уставился на девушку. Она криво улыбнулась и истерично хихикнула:

— Сюрприз!

Он что-то хрипло произнес по-итальянски, потом спросил ее:

— Ты в порядке?

— Думаю, да, — храбро, хоть и дрожащим голосом ответила она. — Скажи, а это отец научил тебя ругаться?

— Что это? — спросил он, проигнорировав ее замечание.

— Это? — слабо отозвалась она.

Он потянулся, выключил зажигание и выпрямился, указав на столкнувшиеся автомобили.

— Вот это.

— Это моя новая машина, — ответила Трейси, чувствуя какую-то легкость в голове. — Кажется, у них любовь с твоей «БМВ».

Раздались еще какие-то итальянские слова, прежде чем он обеспокоенно спросил:

— Ты можешь пошевелиться?

— Конечно, могу, балда.

Она засмеялась и вышла из машины, чтобы доказать ему. Тотчас в голове у нее загудело, словно она получила удар кувалдой. Девушка пошатнулась, и Энтони схватил ее, прижимая к себе и взволнованно разглядывая.

— Боже мой, — сказал он, рассматривая ее лоб, — у тебя уже вздувается шишка. Ты, конечно, не пристегивалась, верно, Трейси?

— Ну я… это…

— Так я и думал. Черт, какой ужасный синяк. У тебя может быть сотрясение мозга.

— Сотрясение мозга? Энтони, это нелепо, конечно, у меня нет…

Тут он увидел ее рот.

— У тебя течет кровь!

— Ради Бога, Энтони, я просто прикусила губу. Тебе не кажется, что ты слишком беспокоишься по поводу всего этого?

— Кто это сделал? — спросил он.

— Сделал что?

Он указал на ее разбитую машину:

— Какой идиот продал тебе эту кучу металлолома?

Она разозлилась:

— Идиот? Куча металлолома? Если это так, то хорошо же это говорит о моем выборе!

— Любимая, думаю, твой выбор говорит сам за себя, — саркастически заметил он, кивнув на два покореженных автомобиля. Гневным голосом он продолжал: — А теперь скажи мне, кто всучил тебе эту развалину? Чем скорее он окажется за решеткой, тем лучше.

— За решеткой? Ты что, сошел с ума?

— Ты могла бы погибнуть, — хрипло проговорил он. — Что, если бы ты оказалась возле пропасти или чего-то еще?

— Да, конечно, между моим и твоим домом столько горных перевалов, — ехидно ответила она, улыбаясь всякому отсутствию логики в его словах, ведь Хьюстон лежал на абсолютно плоской равнине.

— Мы вернем машину назад, — злобно продолжал он, не слушая ее.

— Машину?