Второй долг (ЛП)

Я встала, вздрогнув из-за того, что новая татуировка саднила. Собрав всю силу, что осталась, я уставилась на Ката и Кеса.

— Передайте Дэниелю, что если он приблизится ко мне, я причиню ему боль.

Не оглянувшись, я ушла.

Оружие.

Найти оружие.

Я могла бы рвануть на кухню и украсть нож. Или могла бы пойти в библиотеку и снять шпагу, которая висела на стене. Или, если бы я хоть немного понимала, как пользоваться оружием, я могла бы украсть пистолет и спрятать его под простынями.

Что мне на самом деле-то было нужно — это что-то смертельно опасное и в то же время компактное. Я не хочу больше быть беззащитной. Не в этих стенах.

Я неслась по коридору, планируя, куда пойти. Оружие было повсюду в «Хоуксбридж Холле». Я не потрудилась украсть что-то, потому что Джетро не давал мне причину бороться как-то иначе, кроме как словесно. Дэниель, с другой стороны, не тронет меня — по крайней мере, он не уйдет после этого целым и невредимым.

Я надеялась на столовую, что смогу найти там что-то острое и маленькое, чтобы прятать на себе. В прошлый раз я видела кортик с красной ручкой. Его можно было бы прекрасно спрятать.

Вспышка чего-то темного вернула мое внимание. Я прищурилась и задвигалась быстрее, чтобы увидеть то, что испарилось дальше по коридору.

Благодарная, что под моими босыми ногами был белый ковер, я кралась на носочках по коридору.

Джетро.

Мое сердце быстрее забилось, когда он двигался вперед решительно, его руки были сжаты в кулаки по бокам.

Мой взгляд опустился на ту руку, на которой он отныне носил мои инициалы.

Я приподняла палец вверх, рассматривая его впечатляющий почерк и высокомерные завитушки. Мы не только переспали, так еще и пометили друг друга.

Джетро остановился и постучал в дверь. Через пару секунд, он повернул ручку и исчез за дверью.

В тот момент, как дверь закрылась, я рванула по коридору и прижала ухо к старинному дереву.

«Что ты делаешь?

Понятия не имею».

Подслушивание никогда не заканчивалось чем-то хорошим, но я отказывалась оставаться в незнании. Куда он испарялся, когда испытывал трудности? К кому или чему он бежал, когда его эмоции пробивали лед?

Тихие голоса были слышны сквозь дверь.

Я не могла разобрать слова, но мое сердце забилось быстрее от звука.

Джетро не испарился, чтобы побыть наедине с собой. Он не пошел к Кестрелу или одному из братьев из «Блэк Даймонд».

Конечно, не все так просто.

Нет, он пришел сюда.

Он пришел к женщине.

Женщине, которая говорила тихим, нежным полушепотом.

Женщине, которая все это время жила на втором этаже «Хоуксбридж Холла».

— Что ты здесь делаешь, Кайт?

Я склонил плечи.

Мое прозвище. Ласковое обращение, которое я не позволял никому использовать, кроме сестры, наполнило меня в равной степени облегчением и раздражением. Мне никогда не следовало использовать его в сообщениях с Нилой. Теперь его значение спуталось с долгами. Это уже никогда больше не будет простым прозвищем, которое обозначало близость между мной Жас.

Я был таким глупым, что назвал себя так же, как Джеймс Бонд: Кайт007. Какое смешное имя. Не то чтобы мне нравился Джеймс Бонд. Я просто думал, что у него в запасе всегда имелись классные приемы и заслуженный крутой статус за то, что он всегда убивает мерзких ублюдков.

Мой кончик пальца обжигало пламя. Мои суставы все еще покалывали оттого, что находились на бедре Нилы. Так много раз я удерживал себя от желания перевернуть руку и проскользнуть ею между ее ног.

Я был мучительно тверд все то время, пока делал ей татуировку. Я хотел почувствовать, влажная ли она, пока ей наносили метку. В этом было что-то первобытно-дикое — знать, что женщина, которую я трахал, которая интересовала меня больше других, ходит везде с моей меткой.

Метка, что навсегда сделала ее моей.

Черт, возможно, мне необходимо было позаботиться о снятие своего возбуждения, прежде чем я пришел сюда. В то мгновение, когда я позволял мыслям устремляться к Ниле, я становился твердым вновь.

Жасмин улыбнулась, терпеливо ожидая ответа, как она делала всегда. В ее ожидании не было ни осуждения, ни раздражения. Только понимание и спокойное дружеское отношение.

— Мне необходимо было прийти проведать тебя.

Каждая секунда, что пролетала в комнате на верхнем этаже, истощала защитные силы моего организма, пока в конце концов я не остался без всего: безо льда, без энергии, чтобы оказывать должное сопротивление своей семье. В то мгновение, когда метка была закончена, я сбежал. Трусливое действие, но единственно возможное, чтобы сохранить свое душевное равновесие.

Жасмин подвинулась немного выше в своем кресле. Она сидела у окна, ее вышивальные нитки и образец для вышивки крестиком были разложены на подоконнике, где ей было легче всего видеть.

Ее комната была воплощением вкуса. Темно-серые стены с желтой драпировкой и постельным бельем в тон. Рисунок из архангелов и пушистых облаков украшал потолок, в то время как пол был устлан разноцветными коврами разных размеров и разного дизайна.

Это был ее мир.

Это было единственным местом, где я мог чувствовать себя в безопасности и позволить себе расслабиться.

Она похлопала рукой по подоконнику, откладывая свою схему рисунка вышивки и убирая в сторону нитки.

— Хочешь поговорить об этом?

Хотел ли я? Хотел ли я признать то, что Нила внесла в мою душу хаос, или лучше было бы не говорить на эту тему и надеяться на то, что ее сила рассеется?

Я покачал головой.

— Позволь мне просто побыть здесь.

Она улыбнулась.

— Нет проблем. Я просто продолжу делать то, что делала.

Она так хорошо знала меня.

Ее черные волосы длиной до подбородка слегка приподнимались на концах, демонстрируя ее модную стрижку, которую она совсем недавно сделала, и ее курносый носик и сердцевидное лицо имело слишком доброе выражение, чтобы находиться среди моих братьев. Жасмин Хоук выглядела так же, как и наша мама. И будучи только на одиннадцать месяцев младше меня, она выглядела как моя близняшка.

Я бы никогда не признал это при Ниле, но я понимаю ее связь с ее братом. Всегда было что-то, что можно сказать человеку, в котором ты нашел родственную душу, кто находился рядом с тобой с самого начала.

Скорее всего, я бы не выжил без Жасмин. Я был обязан ей всем.

— Расслабься, Кайт. Забудь об этом. — Ее изящные ручки разгладили симпатичное шерстяное платье. Она всегда выглядела совершенно безупречно в своей старомодной манере одеваться, что было крайне угнетающе, потому что она никогда не покидала пределов нашей территории.

Я пытался множество раз вытащить ее на прогулку, на Вингсе или же на моем мотоцикле, но она всегда уверяла меня, что абсолютно довольна тем, что сморит и наблюдает через окно, как остальные наслаждаются жизнью.

Когда-нибудь я все-таки вытащу ее и покажу ей, сколько она теряет, играя в Рапунцель, заточенную в своей башне.

Поднимая свою вышивку крестиком, Жас улыбнулась мне в последний раз и продолжила работу над своим следующим шедевром нашего величественного монолитного дома. Ее рассуждения не соответствовали моим по отношению к Хоук, она всегда чрезвычайно патриотично относилась к своему наследию.

Продевая нитку в иголку, она проговорила:

— Отдыхай, братик. Я присмотрю за тобой.

Я проснулся от холода.

Мрачный сумрак сменил серое утро.

— Черт, который сейчас час? — я сел, держась за голову, потому что меня пронзил резкий приступ тошноты. Всегда было то же самое. Тошнота одолевала меня в конце долгого дня, особенно если я подвергался воздействию своей семьи в течение длительного времени.