Считай звёзды (СИ)

— Я — Марк. Помнишь? Вечеринка у реки в лесу. Ты от меня ещё сбежала, — смеется.

Напряженно переминаюсь с ноги на ногу, с трудом вспоминая тот день, и да, вспоминаю этого типа, но мне сейчас он не интересен, как и вообще, поэтому прикусываю губы, кивнув головой, мол, «окей, я тебя поняла», и предпринимаю попытку обойти его, чтобы попасть в шумную гостиную.

— Эй, ну… — парень делает шаг назад, продолжив мешать исполнению задуманного мною, поэтому закатываю глаза, сложив руки на груди, и недовольно уставившись на человека, который… Улыбается. Серьезно, его улыбка меня напрягает. Нет, она выглядит, как обычная, но чувства вызывает не совсем естественные.

— Почему ты постоянно сбегаешь от меня? — смеется, подняв бутылку. — Давай выпьем? — не отвечаю ему улыбкой. — И начнем всё с начала, — указывает ладонью на себя. — Я — Марк, — после его ладонь указывает на меня, выжидая моего представления. Выражение моего лица не меняется. Смотрю пристально, прямо в глаза парня, который поднимает брови, морщась:

— Мне неловко.

Мне плевать.

— Как тебя зовут? — жестко спрашиваю, дав ему понять, что он мне настолько неинтересен, что даже со второго раза не запоминаю его имя, но тип реагирует бодро, отбрасывая мою грубость от себя:

— Марк, — улыбается. — М. А. Р. К, — произносит по буквам, опираясь плечом на дверной косяк, и его взгляд изучает меня с такого ракурса, но не вызывает смущения. Отвечаю холодно:

— Так вот, тебе пора домой, Марк, — стреляю взглядом на стереосистему в гостиной. — Сюда едет полиция.

Парень прикусывает губу, бросив внимание на столик, на котором незнакомец рассыпает очередную дорожку из белого порошка:

— Тогда у этих типов большие неприятности, — вновь смотрит на меня, делая глоток. — И у тебя тоже, если не успеешь уйти, — смотрит мне в глаза. — Ты далеко живешь? Я могу проводить…

— Нет, уходи, — обхожу его, начав пробираться сквозь толпу тех, кто не особо радуется моему вмешательству, и буквально сразу меня выталкивают обратно, к порогу, как только мне удается коснуться спинки кресла. Ничего себе. С возмущением изучаю присутствующих незнакомцев. Большинство парней, мужчин. И есть между ними какие-то схожие черты. В их внешности. Хмурю брови, разглядывая одного типов, что вдыхает в ноздрю белый порошок. Делаю короткий шаг к дивану, наклоняясь вперед, чтобы разглядеть. За его ухом. На коже у края волос. Небольшой перевернутый полумесяц. Поднимаю глаза, с тревогой изучая остальных. У кого-то на шее кулон в виде полумесяца, кто-то с подобной татуировкой на запястье, на шее, на пальце. У большинства, конечно, этот знак на коже, но нахожу и тех, у кого на одежде присутствует один и тот же элемент. Это ставит в тупик.

— Эй, — звучит возле уха, так что резко оборачиваюсь, вздрогнув от нахождения Марка в такой близости ко мне. Отступаю, бедром задев спинку дивана, и почему-то не свожу с улыбчивого парня взгляда, пока обхожу его, поспешив к порогу. Не знаю, как себя повести, лучше как-то попасть к Дилану, я сама не смогу разогнать этих людей, ведь…

Краем глаз цепляю. Цепляю…

Поворачиваю голову, уставившись на двух парней, сильно выпивших. Они стоят у окна, спиной к стеклу, и спорят между собой, у кого как бы лучше, и я долго не понимаю, о чем они ведут полемику, пока один из них не вынимает длинный складной нож, демонстрируя собеседнику, как трофей.

Кто они такие?

— Я могу помочь их разогнать, — слышу в спину, и встаю на месте, оборачиваясь с недоверием на Марка, который понимает, что наконец смог ухватиться за меня, привлечь к себе внимание, поэтому выглядит очень довольным, когда подходит ближе:

— Полицию вызвать — себе хуже сделать, — догадывается. — Я так понимаю, ты здесь живешь?

С опаской озираюсь, исподлобья уставившись на парня, растянутые губы которого вводят меня в ступор.

— Я могу помочь, — уверяет. — Просто так, — поднимает ладонь. — Ни за какую услугу, — ещё раз скользит вниманием по моему телу, слегка цокнув языком, прежде чем вернуть свои глаза, создав зрительный контакт. — Хотя тут грех ничего в обмен не просить, верно?

Сглатываю. Он меня напрягает.

Марк отходит назад, разворачиваясь, и во время поворота опускает руку с пивом, поэтому улавливаю на его запястье часы, на которых висит небольшой кулон в виде полумесяца.

Господи, где-то я… Нет, не видела, но кто-то точно говорил об этом, вот только из головы выпало, кто это был, и что он говорил…

С сомнением наблюдаю за тем, как Марк наклоняется к парням, сидящих вокруг журнального столика, о чем-то им сообщает, после чего их лица выражают хмурость, и вдруг они начинают активно собираться, пряча по карманах пакетики с порошком. Отхожу к стене, сжав пальцами плечи. Опускаю голову. Не мешаю незнакомцам покидать гостиную, и их передвижение привлекает остальных людей, но пока ещё никто не пытается повторить за ними, лишь переговариваются с непониманием, продолжая выпивать.

Внезапно музыка обрывается.

Поднимаю голову, наблюдая за Марком, как и все присутствующие. Парень улыбается толпе, довольно спокойно объясняя, что всем лучше свалить, если не хотят загреметь в обезьянник, и, неудивительно, люди вокруг всполошились. Все они наверняка приняли наркотики. Вряд ли им хочется попасться на подобном, это же статья. Продолжаю стоять у стены, следя за тем, как люди, толкаясь и спеша, покидают помещение, объявляя остальным о том, что сюда, якобы, мчатся копы, что приводит некоторых в ужас. Сразу видно, кто завсегдатый подобным мероприятий, а кто новичок. Такие обычно начинают нервно пихаться, ругаясь под нос, пока остальные спокойно собирают свои вещи.

Гостиная остается пустой, но люди продолжают бушевать на кухне и в прихожей. Кто-то ищет свою куртку, кто-то потерял здесь друга и множество причин для задержки на месте.

Встаю на пороге, боком, чтобы краем глаз видеть и Марка, приближающегося ко мне какой-то гордой походкой, и толпу, боюсь, они могут прихватить что-то из моего дома с собой.

— Вот, — парень явно доволен собой. От него так и веет… Самовозвышением, нет, не ниже. Есть люди, которые излишне любят себя и знают себе цену. Этот тип — один из таких. Всегда слышала о людях, которые ходят, задирая нос, но никогда не встречала их прежде.

А теперь — вот он. Передо мной.

Держу руки сложенными, поворачивая голову в сторону парня, отпивающего из бутылки алкоголь. Он с улыбкой смотрит на меня, заставив глотнуть воды вот рту:

— Тебе тоже пора.

— Да ладно, у меня много времени, — и вновь. Вновь его взгляд опускается, пройдясь по моему телу, и чем тише становится в доме, тем сильнее я стискиваю ткань куртки.

— Сейчас… — запинаюсь, оглянувшись на прихожую. Пустую, но заваленную бутылками и стаканчиками, а так же окурками от сигарет. Никого. Все ушли. Но не могу понять, радуюсь ли данному факту, ведь этот тип продолжает, выпивая, изучать меня, и это наблюдение необычное, с точки зрения восприятия. Набираюсь смелости опять устремить свой взгляд на парня:

— Я здесь не одна живу. Поэтому тебе лучше уйти, — а сама прислушиваюсь, не спускается ли О’Брайен? Я понятия не имею, в каком он состоянии, но его присутствие было бы очень кстати. Ведь что-то мне подсказывает, Марк не из тех, кто сделает что-либо за просто так. Он явно рассчитывает на какое-то вознаграждение, как бы глупо это ни звучало.

Мне нужно дать ему понять. Ничего не будет.

— Да ладно, — парень пожимает плечами. — Не напрягайся ты так, — он обращает внимание на мою зажатость, но легче себя не ощущаю:

— Спасибо, и уходи, пожалуйста, — веду себя вежливо. Кто его знает.

Марк опирается ладонью на стену, у которой стою, и подается вперед, внимательно изучив мой кулон на шее:

— Красиво, — поднимает глаза, встретившись со мной взглядом. Вжимаюсь спиной в край дверного косяка.

— Уходи, — повторяю сквозь желание замолчать. Замолчать. И терпеть.

— Перестань, мы же не дети, — его взгляд резко переходит в сторону прихожей, а улыбка пропадает с лица. Выражение лица становится действительно напрягающим, каким-то ледяным. Оно пугает меня, но нахожу силы оглянуться, чтобы понять, что вызывает такую перемену во внешности человека. И вижу Дилана, который встает сбоку. Я совсем забываю о его способности быть крайне тихим. Парень с синяками на лице, с немного красными белками глаз кажется мне нездорово худым. Что-то с ним явно не так, и первое приходит в голову: