НЕ ГАДАЙТЕ НА РОМАШКАХ. Книга 3. СЕМЕЙНАЯ КРЕПОСТЬ.

Разбудил стук в дверь. Под утро Роману снилась пустыня, колодцы без воды и страшная разрывающая грудь жажда. Болела голова, и ломило кости. Он с трудом открыл глаза, пытаясь поймать в фокус раскачивающийся и расплывающийся потолок. "Ничего себе нажрался,- чертыхался Бугров.- Оторвался, зашибись.- Поворот головы... И тут он застыл на месте. У него аж свело шею.- Бог мой, ещё и проститутка.- Но это было лишь первое потрясение.- Где я её добыл? Надо срочно девицу спроваживать. Только бы не заметили. Мать промолчит, а если Дарья засекёт - каюк. Оттрахалась на все сто. Деньги свои отработала с лихвой. Делала даже...", припоминал он оргии, пугаясь прошедшей ночи. Девица лежала рядом, закинув ноги в драных чулках на него, совсем также, как это делала Даша. Но ночь прошла и сейчас эта проститутка представляла для него угрозу. Чем быстрее он от неё избавиться, тем лучше для него.

- Пошла, и в темпе... Лезь в окно. Ну, что разлёживаешься, время на раскачку нет,- не глядя бесцеремонно пихал он её. - Деньги возьми и сматывайся. Беги, быстрее и чтоб тебя никто не просёк. И давай через дальний забор.

Стук повторился. Девчонка спросонья, заморгала потёкшими ресницами. И вдруг безумно глянув на него, вся съёжившись, полезла под одеяло.

"Странная реакция для её профессии, - подумал Бугров поднимаясь, - на Дашутку похожа и пахнет духами жены. - Ничего себе проститутки пошли в нашем захолустье на такие духи зарабатывают. Странно". Выдохнул: - Таращишься чего. Что-нибудь не так? Девчонка моргала из-под простыни. Потерев с усердием виски, он мельком взглянул на неё и сжав губы, почти докумекав, Роман, схватив девицу за волосы, резко сел. Потом решительно вскочил. Оно и понятно! Парик болтался в руке, а по подушке рассыпались шикарные волосы зардевшийся жены. Он мотнул головой и сказал себе: "Чушь! Такого не бывает!" Заплющил ресницы, но открыв понял, что то не сон и рядом с ним именно Даша. От мысли, что не пройдёт и двух минут, как она вспомнив его "никаким" возненавидит всей душой, он побелел. Это его так скрутило, что он почувствовал себя уничтоженным. А уж если она при этом вспомнит и что он этой ночью с ней делал...

Стук в дверь был настойчивым и можно так сказать, даже паническим. "Дубина, тормоз, - стиснул он голову руками, припоминая оргии прошедшей ночки.- Скотина, что я наделал". Он страшно жалел, что влетел в эту ситуацию. Не глядя на Дашку, кое-как натянув на себя трусы, помчал к двери. Хотелось спрятаться под холодным душем, главное - от неё сейчас быть подальше, чтоб утрясти мозги по полочкам. Сейчас ему было совсем неуютно в её обществе. Прекрасно понимал, что оправдания на скорую руку бесполезны и даже вредны. Самое правильное -исчезнуть. Только так легко сбежать не удалось, потому как, наконец, открыв дверь комнаты, столкнулся нос к носу с матерью. "Понятно почему барабанила!" Обескураженный, он сорвался:

- Ты что тут делаешь, спала, что ли под дверью?

"Уснёшь тут!" Не отвечая ему на вопрос и избегая испытующего взгляда сына, она сунула голову в приоткрытую дверь.

- Дарья, ты жива?- сфотографировав сидящую в простынях сноху, передохнула:- Обошлось, и, слава Богу!

- С ума все посходили, - бурчал Роман, отводя глаза.- Могу я узнать, зачем вы это сделали? Его вопрос остался без ответа. Да он и не ожидал другого. Поэтому перекинулся на опохмелье: - Чаю приготовь с лимоном, цитрусовых побольше.

Хлопнув бесцеремонно дверью, пробежав по коридору, скрылся в душе.

Дарье очень хотелось броситься вслед за ним, но она специально не пошла сразу, давая возможность разобраться и привести себя в порядок. Она хотела встать пораньше и уйти, чтоб не смущать его, но проспала, разоспавшись под его бочком. Теперь он в курсе её проделки. Ей немного неловко. Хотя скрыть эту ночь навряд ли удалось бы, учитывая многочисленные синяки и засосы. Пьяный Бугор с проституткой не церемонился. Занимаясь собой и застилая кровать, она сосредоточенно размышляла над тем, как себя с ним вести и о чём говорить. Нашла его в их спальне. Она недовольно посматривала на дверь душевой. Доносившийся оттуда грохот воды об пол рвал слух. Сколько можно плескаться, пора бы ему потрусив свои мысли разложить их по полочкам. Время прошло достаточно, надо идти, похоже, невозмутимый Бугор комплексует.

Роман стоял к ней задом под холодной струёй, упёршись руками в стену. К вошедшей жене даже не обернулся. Отмывшись над раковиной от ночной косметики, она встала за ним, переключив на тёплую воду, притиснулась к нему пылающей грудью и неостывшим с ночи животом. Бугров не шелохнулся. Значит, мало. Дашка прижалась ещё и щекой к его бронзовой коже. Впервые Бугор пасовал. Ей с большим трудом удалось развернуть его к себе лицом. Разгоняя бриллиантовые капли, растекающиеся по шёлку его груди ладошками, Дашка подбиралась жаркими губами к его высоко закинутому лицу, подставленному безжалостно под удары водяных струй. Встав на цыпочки, она дотянулась до его шеи руками и оттолкнувшись от пола, плотно обхватила ногами его бёдра, вынудив его обнять себя и отвечать на поцелуи.

- Люблю, люблю, люблю... - только одно слово металось на её губах. И Дашка без стыда их сейчас шептала ему.

Ох, как тяжело он приходит в себя. Не поднимая глаз, бубнит:

- Малыш, мне нечего сказать, имею ли я право прикасаться к тебе?

- Пожалуй, я поступила не слишком вежливо и правильно...- хитро прищурилась она.- Но ты мой муж, нас священник венчал.

Роман разговорился:

- Принимая во внимание твоё монашеское воспитание, это весьма удивительно... Ты не должна была, я пьяный никакой. Страшен, хуже разъярённого быка, вся дурь наружу лезет. Всякое могло случиться. Такое редко бывает, но... случай... Осёл. Мне стыдно тебе в глаза смотреть.

Ох, как же ему хотелось поцеловать нежные губки жены. От ночного безумия они немного опухли. Это его вина. Малышка прячет сейчас это покусывая их зубками. Что он натворил, что натворил. Увы, уже поздно. Да и что толку рвать на себе волосы, если это уже случилось.

- Не смотри, целуй меня, дорогой. Люби, - мягко ластилась Дашка, радуясь, что в душевой полумрак и он не видит нелицеприятные следы своих рук, оставленные на её теле жаркой ноченькой.

Неся жену на руках, завёрнутую до ушей в простыню, он, выругавшись, поддал ногой валяющийся на полу парик. "Как не догадался, идиот!" Тот, пролетев комнату, плюхнулся на компьютерный стол, приняв позу вылинявшей кошки. "Умная баба, это проблема, знал же на что шёл. Вон как умело вчера взяла дело в свои маленькие ручки,- с досадой подумал он. Всё похмелье из башки в момент испарилось.- Расскажи кому сей конфуз - не поверят". Опустив Дашу на кровать и встав на колени рядом, он уткнулся в её плечо лицом.

- Не представляю, чем я тебя ночь грузил...

Дарья хитро улыбаясь, молчала. Он завёл этот нелёгкий разговор в надежде, что удастся хоть немногое из неё вытянуть. Должен же он знать в какие стороны направлять своё покаяние. Промокнув жену, он откинул старательно сдерживаемую её ручкой простыню. "Засосы! - взвыл Бугров, увидев на шеи жены багровеющее ожерелье.- Надо было дать бутылкой по моей дурной башке".

Вцепившись в свою несчастную голову руками, страдая и раскаиваясь он уткнулся ей в ноги.

Дашка, пряча смех, быстренько закутывалась в простыню, чтоб остановить изучение следов дикой ночной страсти на своём теле, а-то так он, пожалуй, ещё до какой-нибудь дури дойдёт. Вон как раскаянием мается, а голове достаётся по самую макушку. А ведь это слабое место у мужиков.

- Милый, принеси сюда кофе, мне надо переодеться, вчерашние вещи больше непригодны к носке, - ворковала она, замаскировывая свои маневры с простынёй.

О! Бугров вмиг ожил. Он попался с ходу на крючок.

- Прости, детка, я уже иду. Выбился из колеи, теперь буксую. - Целуя жену, вздыхал Роман, тяжело переживая свой прокол. - Дашка, ты что, не презираешь меня?

- За что, дорогой? За боль твоей души или за ночь с проституткой?