Прощай, любовь, когда-нибудь звони (СИ)

Я беру её в руки и начинаю читать.

«Они в надёжных руках. В двенадцать часов, склад №8, Блэнк-стрит, 15. Не забудь миллион долларов.

P.S. Если хочешь увидеть их живыми — приходи одна. Пискнешь полиции, и я сразу вынесу им мозги».

Комментарий к Глава 16

У меня назрел один вопрос, ибо ваше мнение будет решающим в этом.

По поводу постельной сцены Анастейши и Кристиана (о, да, это свершится!).

Какой рейтинг писать? R или NC-17?

Буду ждать ответа в отзывах:)

========== Глава 17 ==========

Это шутка в стиле Кэша? Я беру телефон и начинаю набирать мужу. Недоступен. Ещё раз. Недоступен. Нет… этого не может быть! Я буквально падаю на стул, сжимая в руках записку. Всё ещё верю, что это происходит на самом деле. Не могли их похитить. Кто? Зачем? У меня ведь нет таких денег, и похитители прекрасно об этом знают! Да и у какого человека дома валяется лишний миллион долларов, чёрт возьми?!

И тут я дёргаюсь. Кристиан. Я ведь была у него. Значит, это кто-то, знающий, что я встречалась с Греем! Элена? Нет, она бы не успела. Да и зачем ей деньги? Но кто же тогда? В лёгких становится меньше воздуха, а руки потеют. Я поднимаюсь и выбегаю на улицу, хватая на лету пальто и чуть не снеся входную дверь. Не думала, что когда-нибудь скажу это, но я безумно рада Грею. Он до сих пор сидит в машине и ждёт. Надеялся, что я вернусь? Наплевав на всё, бегу к нему, а через пару мгновений из БМВ выскакивает он сам.

— Что случилось? — взволновано спрашивает Кристиан, осматривая меня с ног до головы.

Не представляю, как я выгляжу, раз он так реагирует. Не в силах ответить, отдаю ему найденную записку, и пытаюсь отдышаться.

— Твою мать! — кричит он, только взглянув. Тут же рука тянется к телефону, и через мгновение Кристиан уже отдаёт кому-то приказы.

Я стою и смотрю перед собой, но ничего не вижу. Господи… это правда? Если их похитили, то я умру… Моя дочь! Нет! Ноги подкашиваются, но я держу себя в руках. Замечаю, что стою в лёгкой блузочке, сжимая в руках пальто. Плевать. Мне сейчас не до физических потребностей.

— Ты нашла это дома? — спрашивает Грей, возвращаясь ко мне. Я киваю. — Мы найдём их, — серьёзно произносит он, зарываясь одной рукой в волосы. — И того ублюдка, который оставил это, — кивает на записку. Потом продолжает разговор. Кристиан то кричит, то спокойно объясняет. Наконец, убирает телефон в карман.

— Ты звонил в полицию? — спрашиваю я каким-то чужим голосом. Надеюсь, нет. Сейчас я готова поехать туда одна, лишь бы Кэш и Фиона остались в живых. Чёрт, это я виновата! Бросила семью и поехала выяснять отношения с Пятьдесят. Идиотка!

— У меня своя полиция, Анастейша. Садись в машину, — он трёт мои плечи и приобнимает, ведя к чёрной БМВ. Я, как ни странно, легко подчиняюсь.

— Кристиан, — зову я, когда он хочет закрыть дверь. — Побудь со мной.

За секунду его лицо из серьёзного превращается в взволнованное, а в глазах появляется что-то нежное, едва уловимое. Я знаю его, как себя. Грей быстро обходит машину и садится рядом. Рука тянется к ключу, но тут дёргается обратно. Подсознание молчит, и это хорошо. Сейчас оно занято другим. Я кошусь на Кристиана, слегка склонив голову. Его лицо сосредоточено, желваки ходят ходуном от злости и ещё чего-то. Странное дежавю. Как будто всё это было, только в другой жизни. Интересно, а там мы вместе? Ана, о чём ты думаешь? Что за бред? Сосредоточься на дочери. Ты найдёшь её. Он найдёт. Он не может обмануть, ты это знаешь. Никогда не подводит. Сильный, смелый, решительный, временами жестокий. Пятьдесят оттенков.

— Я не успел её увидеть, — тихо-тихо, так, что можно даже не услышать, произносит он.

Я закрываю глаза на секунду. Нет! Не смей её хоронить! Но с губ не срывается ни звука. В горле — комок, и его не проглотить.

— Я должен был защитить…

— Это я! — он поворачивается ко мне практически без эмоций. Серые глаза потухли и помутнели, как бывает в старости. — Я должна была оберегать Фиону. Какая мать оставит ребёнка ради?.. — я задыхаюсь. Дьявол! Это так сложно. — Но я её найду.

— Мы найдём, — Грей кладёт свою руку поверх моей. От этого становится теплее на душе. Он вселяет спокойствие.

Даже не думаю, что бы сказал Кэш, если бы нас увидел. Сейчас главное их спасти, а потом будем объясняться. Я даже согласна признать Кристиана отцом Фионы, если это на самом деле так. И никогда не буду им мешать. Обещаю. Только, пожалуйста, пусть с ней всё будет хорошо! Пожалуйста…

Мне холодно, несмотря на работающий кондиционер. Тело постоянно сотрясается от дрожи. В голове всплывает день три года назад, когда мы все вместе полетели к маме и Бобу в Джорджию. Мама была рада увидеть внучку, ведь встречаются они очень редко. Тот вечер наша семья провела на берегу моря, возле горящего костра. Моя девочка была так счастлива. И Кэш тоже.

— Что ты намерен делать? — спрашиваю я, не в силах выносить душащие воспоминания.

— Послушай, — он дотрагивается ладонью до моего лица. Я невольно трусь об неё. Свалим всё на привычку, не до совести сейчас. — Я отвезу тебя в Эскалу, — внятно произносит Грей каждое слово отдельно, словно объясняя что-то сложное маленькому ребёнку.

— Нет! Я поеду к дочери!

— Ана, — спокойным тоном зовёт Кристиан, сжимая мою руку крепче.

— В записке было ясно сказано, что приехать на этот склад должна я. Понимаешь? Я! Иначе как он покажется, если не увидит меня?

Грей смотрит в упор, не моргая. По всей видимости, у него внутри идёт сложная борьба. Рискнуть моей жизнью или жизнью Фионы.

— Пожалуйста, — давлю я до конца.

Он стискивает губы, но потом всё же соглашается.

— Ладно. Но ты будешь сидеть в машине.

— Кристиан! — злюсь я. Да чья это дочь, в конце концов?!

— И не спорь. Иначе будешь ждать в Эскале.

Я хочу разразиться гневной тирадой о том, какое право он имеет мной командовать. И вообще: я могла бы ему ничего не говорить, а разобраться во всём самой. Но, взглянув в эти потерянные глаза и бледное лицо, сдерживаюсь. Он лучше знает, что делать. Грей заводит машину и выезжает на дорогу.

— Куда?.. — не успеваю задать вопрос, как он отвечает.

— Ко мне домой, — Кристиан глядит в боковое зеркало, когда мы проезжаем мимо играющих детей.

— Ты же сказал…

— Мы ненадолго, — говорит он, а смотрит мне прямо в глаза, на лице — стальная решимость. Хорошо, что он взял себя в руки, иначе я бы не смогла справиться за нас двоих. — Ана, доверься мне.

Я опускаю лицо вниз и киваю. Потом осознаю, что Грей уже смотрит на дорогу, поэтому добавляю:

— Ладно.

Я доверяю ему. Я всегда ему доверяла. Не смогла уберечь собственную дочь, а теперь только он может её спасти. Жуткая пустота расползается внутри, как лёд, и обжигает каждую клеточку тела. Это больно. Надо думать, что всё обойдётся. Они целы и невредимы. И всегда будет точно так же. Не знаю, кто этот ублюдок и как он их забрал, но я найду его и убью собственными руками.

Как долго мы едем? Минуту или час? Я просто нахожусь в своём маленьком мирке, молясь о Фионе. Иногда поглядываю на спокойного Кристиана. Он сосредоточен на дороге. Мне бы так.

«Я люблю тебя», — слова Кэша не выходят из головы.

В последнее время он так часто говорил это, словно чувствовал, что что-то плохое может произойти. А я вела себя, как сука. Не как жена. Машина останавливается, а я так и сижу, понуро опустив голову.

— Анастейша, — мягкий как мёд голос плывёт по салону, — ты должна взять себя в руки. Идём.

Я киваю на автомате и выхожу из машины. Грей быстро обходит её и подхватывает меня. Я опираюсь на него, объятия немного согревают, хотя зубы до сих пор стучат. Кристиан ведёт меня к лифту, и когда мы оказывается там, из груди вырывается рыдание. Господи, как же я её люблю! Моя девочка, моё солнышко… Потеряю её — потеряю себя.

Грей прижимается ко мне крепко-крепко, отчего воздуха вдруг не хватает. Но это так нужно, оно помогает. Надо держаться, не плакать. Этим ты ничем не поможешь своей дочери. Ты должна быть сильной, Анастейша Эдвардс!