Я выбираю счастье (СИ)

- Да моя Маринка вчера тоже все хохотала. В каком-то журнале своем бабском они прочитали, чем длиннее нос у мужика, тем у него больше... ну сам понимаешь что...

- Чего? - не сразу не понял Станислав.

- Пошли, лучше перекурим. Что-то Авдеева нет, - предложил друг.

Когда они вернулись, Надя по-прежнему была в центре внимания.

- Нет, подружки, вы неправы, - продолжала она свой женский разговор. - Я скажу вам честно, девочки, я очень хочу замуж.

- Ага, - вредным тоном поддакнула блондинка, она уже не была хмурой. - Только, чтобы твой избранник "не пил, не курил, чтоб цветы всегда дарил, никогда не изменял, тещу мамой называл..."

- Да что ты? Где же такого взять? Я, девочки, я... да я готова за первого встречного выйти. Лишь бы позвал кто-нибудь. Так никто не зовет. Ну честное слово, - Надежда выпалила якобы откровенное признание и замолчала.

- А Чупринидзе? - напомнила Маринка.

- А Чупринидзе мне не предлагал в жены, только на секс намекал. А я девушка принципиальная: детей моих сначала полюби...А секс после...

Учителя засмеялись от неожиданного рассуждения - сначала детей люби, а потом только секс.

- Говорю же, останешься на всю жизнь без мужа,- повторила блондинка.

- Нет, Натуська. Я очень надеюсь: когда-нибудь да выйду. Только не за Гошку Чупринидзе. Того, если хочешь себе оставь. А я сейчас прямо выберу первого входящего в наш зал и займусь им. Заставлю жениться на мне. Про детей пока говорить не буду.

- Почему?

- Пусть это будет ему приятным сюрпризом. Корова с теленком ценится дороже. А уж с двумя...

Все захохотали. В зал тем временем входил припоздавший Тарас Петрович Авдеев, немолодой, высокий интересный мужчина лет пятидесяти пяти. Его жена Бела Андреевна, кругленькая полная женщина, работала медсестрой в центральной городской больнице и была подругой матери Станислава, и сейчас она шла под руку вместе с мужем. Все весело глядели на Надежду. Но Надежду это не смутило. Она встала, направились, было, к Тарасу Андреевичу, но Станислав, зная довольно-таки ревнивый характер его супруги, что была на пятнадцать лет моложе своего мужа, перехватил Надежду, не дав ей приблизиться к Авдеевым.

- Прошу вас, таинственная незнакомка, не отказать мне в танце. Вы мне должны, - сказал он, преградив ей путь к семейной паре.

Это вызвало очередной взрыв смеха, одобрительный, надо сказать.

- Надь! Стаська лучше, - это крикнула Маринка. - Лови его!

- Вы кто? - Надежда прищурилась. - Вот черт! Очки не взяла. Ведь видела, что сидит с нами какой-то мужчина. Интересный, к тому же.

Станислав мог поклясться - притворяется. Хорошо она видит. Но она так натурально щурилась, делая подслеповатые глазки, что он слегка засомневался. Надежда засмеялась:

- Да узнала я вас, узнала. Вы - мой спаситель. На руках меня носили. Я готова платить по счетам.

- Значит, танец мой?

- Идемте, - она протянула ему руку.

Станислав любил танцевать. А Надежда умела это, чувствовалось, она занималась танцами. И они с Надеждой сбацали что-то от души под приятную живую музыку. Танго не танго, но он крутил женщину, вертел, пару раз подкинул, она чувствовала все его движения, угадывала. Им от души аплодировали все, находящиеся в ресторане. Надежда насмешливо шепнула мужчине:

- Жаль, но не выполнили последнего движения для окончательного завершения образа нашего танца.

- Какого? - не понял мужчина.

- Вам надо было протащить меня между ног, - подмигнула она. - Тогда бы все попадали.

Но своего адреса и телефона Станиславу Надежда не дала. Сказала:

- Вы что? Зачем вам мой телефон? У меня двое детей, - и уехала с некрасивой блондинкой на такси довольно-таки рано, в восемь часов вечера.

- Я люблю детей, - крикнул Станислав вслед.

- Я рада, - или это ему показалось, или эти слова прозвучали из машины.

Решающая встреча.

Только через две недели мужчины вырвались на рыбалку.

Погода этой осенью баловала жителей Гр-ка. Хоть и был уже конец октября, ночные температуры не опускались ниже десяти градусов, днем солнышко прогревало воздух до пятнадцати градусов. И абсолютное безветрие. Удивительным стоял лес. Все листья давно сменили цветовую гамму с зеленого на ярко-желтый, а упасть с деревьев забыли. Вот и радовались жители Гр-ка левитановским краскам в природе. Грех было не воспользоваться такой погодой, все напоминал друзьям Станислав, и не закатиться суток на трое на природу, на рыбалку. Но Тимку и Тараса Петровича жены отпустили лишь через выходные, и то на два дня.

Рыбалка удалась на славу. Мужчины отдохнули от житейской суеты, надышались речным воздухом, наговорились и водочки попили совсем не чуток. А сколько мужских разговоров было. Станислав все пытался расспросить про Надежду, но Тарас Петрович отмахнулся, не знаю, мол, я всех учительниц в округе. Тимка тоже уклонился от этого разговора. "Не интересуюсь учительницами", - заявил он, но подтвердил, что двух пацанят растит женщина, одна, помогает ей только бабушка.

- А отец-то помогает? - спросил Станислав.

- Знать бы еще, кто этот отец, - отозвался Тимофей. - Маринка говорила, что Надежда - мать-одиночка. Отцами своих детей не интересуется, смеется, что их никогда и не было.

- Мать-одиночка, - почему-то повторил Тарас Петрович, а потом добавил. - Вот оно как получается... А я и не знал... Вообще-то хорошая женщина Надежда. Коли не боишься, Стаська, наличия детишек, то попробуй, глядишь и приведешь Эле сразу парочку внуков. Она давно о них мечтает.

- И попробую, - пообещал Станислав. - По душе пришлась мне эта женщина. А детей я люблю.

В воскресенье мужчины свернули рыбалку и потащили домой каждый по полмешка рыбы.

- Моя Белочка сказала, что выгонит меня, если я привезу больше пяти штук рыбин, - озабоченно говорил Тарас Петрович, укладывая свою добычу в багажник машины Станислава.

- Моя Маринка проще сделает, переберет всю рыбку, бросит себе в холодильник штук десять покрупнее, остальное раздаст своим училкам, - улыбнулся Тимофей. - Мне все они пожелают отменного здоровья.

- А мне мама скажет, чисть сам, а потом сам и ешь, - прокомментировал Станислав. - Я, пожалуй, засолю рыбешку. Для этого чистить необязательно. Потом завялю. С пивком хорошо пойдет.

- Стаська, - строго сказал Тарас Петрович, - тебе надо жениться. Тогда угроза чистить рыбу больше не будет висеть над твоей головой. Да и сколько можно жить одному? Пора семью, детей заводить. Вон у Тимки какая замечательная дочка по дому бегает.

- Манюнька моя умница, как приду домой, а она катится колобочком ко мне: папа пришел, папочка, обнимет руками за шею, прижимается, целует, - тепло улыбнулся друг. - Стаська, у тебя такая же может быть...

Он резко замолчал, вспомнив о пропавшем сыне Станислава.

- Ничего, ребята, прорвемся, - натянуто улыбнулся мужчина и завел мотор. - Все еще у меня будет... И сыновья и дочки...

Большой дом Авдеевых стоял на окраине города. Поэтому сначала решили отвезти домой Тараса Петровича. Когда подъехали, Тимофей с удивлением увидел у ворот дома свою старую машину.

- Маринка! - недоуменно сказал он.

- Наверно, у нас гости, - предположил Тарас Петрович. - Пойдем, ребятки, зайдем.

Он распахнул калитку. Навстречу с радостным криком к Тимофею подбежала пятилетняя дочка, гулявшая во дворе. Она бросилась обнимать отца.

- Папа, папочка! Папа приехал! - звучал её радостный голосок.

- А что вы с мамой тут делаете? - спросил Тимофей.

- Мама там, у бабушки Белочки, они говорят, - сообщила дочка. - Там еще бабушка Эля приехала.

- Может, моя Бела прихворнула тут без меня? - встревоженно предположил Тарас Петрович и поспешил в дом.

Следом пошли мужчины, не забыв прихватить рыбную долю.

К счастью, Бела Андреевна была здорова. Они с Мариной и Эльгой Сергеевной сидели за кухонным столом и пили отнюдь не чай. На столе стоял апельсиновый сок, коробка шоколадных конфет и бутылка мартини.