Режим ожидания (СИ)

Перед отъездом она еще раз зашла к Трухину. Наташа кивнула ей на дверь:

Проходите, Игорь Васильевич Вас ждет.

Марина вошла в кабинет, и в первый момент не увидела хозяина: он стоял у окна, почти за ее спиной, склонившись над подоконником. Она постояла минутку, потом покашляла. Трухин повернулся, кивнул ей и сказал:

Вот посмотрите, как красиво!

Она подошла ближе. Весь подоконник оказался уставлен маленькими горшками с самыми разными кактусами, у Марины даже в глазах зарябило. Трухин указывал на невзрачный серый шар, заботливо отгороженный от окружающей атмосферы коробкой из оргстекла. Огромный ярко-алый цве-ток парил над этим шаром, словно язык пламени над простым серым поле-ном... "Вот бы и в жизни так все получалось: из серых обыкновенных дней вдруг расцвела такая красота. Если сейчас я выйду из редакции, и Колюня с редакционной "Волгой" будет меня ждать, значит, так и будет" - загадала Марина, и зажмурилась, повторяя, как заклинание: "Кактус, кактус, помо-ги..."

Редакционная "Волга" ждала ее у подъезда...

Утро субботы началось поздно. Даже очень поздно: накануне вечером к Ксении набежала целая орава ее приятелей и приятельниц, знакомиться с Муром. Тот стоически выдержал нашествие, улыбался во все стороны, но порой Марина ловила его отчаянный взгляд за плечом какой-нибудь девы, считающей, что она говорит по-английски, и шла выручать гостя. Когда за последней подругой, простоявшей уже на выходе полчаса, была закрыта дверь, все трое дружно сказали "Уф", и отправились наводить порядок. В процессе наведения оного выяснилось, что остались недопитыми полбу-тылки виски, и уборка автоматически отложилась до завтра. Марина, пре-жде чем уйти спать, уже в половине пятого утра, героически засунула в холодильник то, что осталось от рыбы...

Когда она продрала глаза (в буквальном смысле - веки отекли так, что упорно не желали подниматься, и Марина чувствовала себя Вием), было уже почти половина первого. За стеной, у Ксении, молчали, как убитые. Она попыталась понять, что же ее разбудило, сообразила, что это звонят в дверь, нашарила халат и тапочки и поплелась открывать. То, что по дороге отразилось в зеркале, трудно было зназвать человеческим лицом: несмытая начануне тушь размазалась, образовав вокруг глаз черные круги, волосы лихо торчали во все стороны, на щеке отпечаталась складка подушки...

В дверь звонил почтальон, принесший заказное письмо. Марина расписа-лась в книге и, засунув толстенький конверт в карман халата, отправилась умываться и включать кофеварку.

После первой чашечки кофе она почти проснулась, после второй стала что-то соображать, после третьей глаза открылись и согласились смотреть на мир. "А надрались мы с Муром вчера вполне по-российски!", - подумала Марина, и решила посмотреть, что же принесли...

Смеялась она долго, на ее смех даже вылезла из своей комнаты столь же заспанная Ксения: в конверте лежали проспекты и листовки туристической фирмы, предлагающей поездки в Италию...

Тем не менее, надо было складывать чемодан, и спасибо этой фирме, не пожалевшей денег на дорогущую дурацкую рассылку, потому что без них она вполне могла бы проспать до вечера...

Самолет улетал из Москвы в начале десятого. Отчаянно зевая, Ксения до-везла Марину до Шереметьево к семи утра, ее Мур дремал на заднем сиде-ньи - они решили не терять времени на возвращение в Москву, а поехать дальше по Ленинградке, куда-нибудь в Тверь, Старицу, Клин, благо Ксень-ке дали на работе еще неделю отпуска. Красотка замечательно слушалась и Ксеньку, Марина даже немного заревновала. Но ее впереди ждала Италия, любимая Италия. Марина видела раньше Рим, Флоренцию, Неаполь, но столько еще оставалось неувиденного! И, конечно, она мечтала о Венеции...

В полупустом самолете Марина села у окна, места рядом с ней остались свободными, после взлета она попросила у стюардессы стакан апельсино-вого соку и льда, капнула туда виски из маленькой плоской бутылки куп-ленной в Шереметьевской duty free, и раскрыла детектив в мягкой обложке.

Уважаемые пассажиры! Мы прибываем в аэропорт Милана, температура в аэропорту прибытия - двадцать семь градусов. Просим вас оставаться на местах до полной остановки самолета.

За иллюминатором светило ярчайшее солнце, Марина порадовалась, что оделась легко, длинная пестрая шелковая юбка прикрывала незагорелые ноги, легкий льняной пиджак с короткими рукавами выглядел вполне модно помятым.

Отстояв длинную очередь к будке паспортного контроля, Марина подала свой паспорт молодому, коренастому, страшно носатому брюнету. В со-седней очереди проходила паспортный контроль семья с тремя близнецами в возрасте лет полутора-двух. Пол детей определить было невозможно, но жару они задавали родителям и всем окружающим от души: хватались за сумки и подолы, выплевывали соски-пустышки как можно дальше, пели и верещали на три довольно противным и громких голоса. Засмотревшись на эту компанию, Марина не сразу поняла, что пограничник спрашивает ее о чем-то.

Простите? - переспросила она по-английски, улыбаясь.

На ломаном английском пограничник попросил предъявить ее обратный билет. Марин покопавшись в сумочке, достала его и отдала офицеру, внут-ренне похихикав: билет был выписан от руки, и нем сама Марина с трудом нашла нужную ей информацию. Билет пограничника не удовлетворил, он поинтересовался, сколько у нее с собой денег и потребовал приглашение. Марина пожала плечами и, снова изрядно порывшись в сумке, достала мя-тый факс, подписанный директором итальянского автомобильного завода и приглашающий синьору Serebriannikova Marina посетить указанный завод для ознакомления и написания статьи... Пограничник забрал бумагу, паспорт и билет и ушел, по-видимому - советоваться с начальством, ходил минут десять. Потом вернулся и попросил Марину подождать в сторонке. Уже давно прошло контроль и удалилось по своим делам семейство с тре-мя активными детьми, очередь перед будочками растаяла, удалился в неиз-вестном направлении зануда с длинным носом, а Марина продолжала ждать. Когда прошло полчаса, она уже решила, что ждет еще пять минут, после чего идет скандалить, но тут вернулся носатый пограничник в со-провождении исключительно красивого офицера, видимо, более высокого ранга, поскольку на носатом болтался один жалкий шнур аксельбанта, а на вновь прибывшем красавце - здоровенный пучок, штук шесть...

Красавец взглянул на Марину, в ее паспорт, который держал в руках, про-читал приглашение... Его лицо побагровело, он сквозь зубы сказал что-то явно итальянски-матерное (после чего носатый растворился в воздухе) и на неплохом английском произнес, обращаясь к Марине:

Уважаемая синьора, вы журналист из России? Да? О, эта загадочная страна, там такие красивые женщины! Мой нерадивый подчиненный хотел по-общаться с такой красивой женщиной, разумеется, у нас нет никаких к Вам претензий, может быть, Вам нужно найти такси?

Нет, благодарю Вас, меня должны встречать.

Встречающих почти уже и не осталось, так что Марина сразу заметила вы-сокую эффектную брюнетку с табличкой в руках. Еще не видя, что написа-но на табличке, она загадала: если это и есть Даниела, все для нее в Италии сложится хорошо. Что именно означает "хорошо", она додумать не успела, потому что брюнетка увидела Марину, заулыбалась, помахала в воздухе табличкой и быстро пошла навстречу.

Здравствуйте! Вы Марина Серебрианикова, я не ошибаюсь? - по-английски она говорила очень хорошо. Практически без акцента. Что-что, а это Ма-рина, закончившая иняз, оценить могла с ходу. - Вас так надолго задержали, я уже хотела идти к начальнику аэропорта, чтобы выручать. Это Ваш багаж? Позвольте Джанни, это мой шофер, взять Ваш чемодан.

Джанни - невысокий, смуглый, непрестанно улыбающийся, в шоферской фуражке - подхватил чемодан, Марина и Даниела пошли следом.