Безжалостность твоей любви (СИ)

И эти слова смогли уничтожить всё. Дать трещину. Дать настоящий толчок к тому, что называют разочарованием. Разочарованием в тех, кто владел большим значением в моей жизни, нежели просто близостью или приятельским отношением.

Ведь Пейн... Кем был для меня он? Он был моей родственной душой. Предметом не только доверия, но и всей сутью поддержки и любви. Сутью того, что можно в некоторых случаях называть даже больше, чем просто дружбой.

Я всегда верила Лиаму. Моментами я даже была готова признать, что любила его всем сердцем за его душевную теплоту, за его способность оказать мне самую многозначительную веру в саму себя.

Я дорожила им, и даже во время ссоры — я всегда хотела восстановить наши дружеские отношения. Ведь этот человек всегда был близкой и дорогой частью не только моей жизни, но и моего внутреннего мира. Он... Был многим.

Был. Теперь этого нет. Теперь внутри пусто.

- За что? – я и сама удивилась, как смогла быстро взглянуть в карие глаза своего бывшего друга. Словить его испуганное выражение лица и в очередной раз убедиться во всей правдивости только что осознанного мною факта. – За что ты так поступил со мной, Лиам?

Мой голос звучал жалко. Глупо. Слишком бесхарактерно для подобного вопроса.

Но я не могла больше быть сильной. Ведь Зейн сказал правду. И я поверила ему уже в тот самый момент, когда глаза Пейна наполнились страхом.

Тот, кто не лжёт, никогда не боится. Тот, кому нечего скрывать, никогда не будет пытаться скрыть всю правду за маской своего страха.

Лиам врал мне. Это враньё тенью отобразилось в его карих глазах, в этих самых, которые раньше казались мне самыми чистыми и искренними. Ведь оказалось, что доверять нельзя никому. И это лишь очередной урок в моей жалкой жизни.

Пейн проигнорировал мой вопрос. Найл с Даниэлем оттолкнули его ещё ближе к полу и он лишь медленным толчком отвернул свою голову. Мне же просто пришлось с болью сталкиваться с этим. Пытаться дышать, вновь углубляться в чувства своего томительного страха.

Удушение. Внутри всё съёживается. Боль глухим комом распространяется по телу и давит на все частицы внутренних органов.

Мне хочется закричать прямо здесь от всего этого душераздирающего кошмара. Мне хочется признать своё поражение перед Маликом в эти же секунды своей жизни.

Но... Взглянув украдкой на профиль его высокомерного лица, в глазах Зейна не отображалось полная удовлетворённость своих поступков. В его мрачном взгляде читались иные эмоции и чувства. Его лицо искажало то, что приняло вид самого болезненного удара в данные мгновения.

Это не конец твоих страданий, Стефани. Это только начало.

- Мне всегда было интересно, как далеко твоя добросовестность способна зайти, Стеф, – честно признался Малик, делая шаг в мою сторону. – Ведь... Ты так зла на Пейна сейчас. Но спорим, он до сих пор достаточно дорог тебе, не так ли? Хочешь... Я докажу это каждому из нас?

Я замерла. К чему он клонит? Что имеет в виду?

Что... Что, чёрт возьми, должно произойти сейчас?

Мне страшно. Господи, как! Пожалуйста, помоги мне. Мне... Мне нечем дышать. Ужас. Он сковывает все глубинные частицы моего сердца. Каждый вздох, каждое биение пульса — я сейчас буду уничтожена в этом кошмаре. Я не смогу от этого скрыться. Я не смогу спастись. Никак. Никогда.

- Найл! – грозный приказ Малика. Блестящая ухмылка на его губах и вновь мой испуганный взгляд в сторону Пейна и стоящего рядом блондина.

Но лучше бы я не смотрела на это. Никогда-никогда не смотрела. Потому что следующие секунды... Они ужасны. Так молниеносны и безжалостны, что от этого внутри моего сердца всё стало разрываться по швам. Глотки воздуха стали ещё более резче и хладнокровней, а кровь в висках застучала с большей напряжённостью и отчаяньем.

Найл с силой ударил Пейна по голове. Парень упал на локти, но это не дало ему избежать очередной хватки голубоглазого блондина. Тот схватил Пейна за горло и давая мимолётный знак Даниэлю стал усиленно удерживать моего бывшего друга за поверхность шеи. Пейн задыхался в ужасе. Его тело было избитым, обессиленным. Выбраться из этого положения уже было невозможно. Нереально. И это было не просто отчаяньем. А болезненной восприимчивостью ужасающей правды. От которой не скрыться и не спастись, которую можно только увидеть и ощутить на всех частях своего скованного ужасом тела.

Даниэль не стал долго ждать. В тёмном помещении блеснуло металлическое лезвие ножа и светлоглазый парень быстрым движением рук приложил данный нож к обездвиженному горлу Пейна. Пару секунд и это лезвие стало впитываться в кожу напористее. Пару мгновений и по прожилкам шеи стала течь алая кровь.

- Нет! – я закричала. Рванула вперёд, пытаясь помочь. – Нет! Прекратите! Пожалуйста... Нет!!!

Я наплевала на порванную ткань платья на своём теле. Я наплевала на боль и обиду, сохранившуюся внутри своего сознания. Я наплевала на всё.

Только попыталась помочь. Попыталась сделать хоть что-то и остановить этот дикий ужас, который стал разрывать все части изнутри. Это так страшно. Это так больно видеть. И я была не в силах что-либо исправить, предотвратить хоть как-то.

Ведь Зейн схватил мои руки достаточно быстро, чтобы остановить мои шаги. Ведь его хватка на моих ладонях оказалось достаточно сильной, чтобы утихомирить мои прерывистые движения и моё столь яростное рвение помочь ни в чём невиновному в данной ситуации человеку. Это же не наказание Пейна. Это моё. Моё страдание за все свои грехи перед Зейном. Только моё.

- Пожалуйста! – мои вопли оглушили всю комнату. Я кричала так громко, я пыталась хоть как-то это остановить. Ведь кровь... Она всё-также мерцала в этом тёмном цвете комнаты, она всё-также ужасным отображением виднелась в моих напуганных данной жестокостью глазах. – Хватит! Остановитесь! Я умоляю! Прошу! Хватит!

- Хочешь, чтобы Даниэль остановился? – голос Зейн медленным хрипом донёсся до моего сознания. И я, замерев от неожиданности, постаралась успокоиться, надеясь хоть как-то сохранять все частицы потерянного ранее самообладания. – Тогда сделай всё, что я скажу тебе, дорогая.

И я медленно сжала губы от ужасно-плохого предчувствия своей души. Я замерла с болью в сердце и со страхом в глазах, которые всё-также продолжали наблюдать раненное тело моего бывшего друга.

Лиаму больно. Его губы дрожат, но он всё молчаливо терпит, понимая весь кошмар нашего с ним положения. А ведь Даниэль и Найл могут не остановиться. Ведь они могут продолжить. Они могут убить. Убить Лиама уже за пару секунд, без капли сомнения или жалости.

- Что ты хочешь? – мой голос дрожит, в глазах стали просачиваться слёзы.

А Зейн ухмыльнулся. Ехидно, насмешливо, достаточно злобно и устрашающе. От этого человека никогда не стоит ожидать чего-либо хорошего. Только плохое. Только мерзкое. То, что уничтожает все хорошие качества в человеке.

- Сядь на колени, – его голос.

А затем мгновенный порыв моего ужаса. Тот момент, когда страх едким пламенем разъедает душевные внутренности.

Сначала я не хотела верить в смысл только что услышанных мною слов. В глазах мелькнуло непонимание и я лишь с удивлением оглянулась по сторонам. Что-то пронзило мои испуганные чувства и это «что-то» оказалось значительной причиной моего ещё большего отчаянья в таком положении. Я прикрыла глаза. На пару мгновений. На пару резких вздохов, чтобы позволить своему дыханию не прекращаться.

Ведь мне было слишком страшно. Уже не было никаких границ всему происходившему кошмару. Уже, Стефани, всё стало окончательным ужасом для твоей жизни.

- Зейн, – я с мольбой посмотрела в его карие глаза. Слегка напряглась всем телом и подошла ближе, надеясь заставить его испытать хоть какую-то жалость и чуткость ко мне. Хоть что-нибудь похожее на человечность. – Пожалуйста, остановись... Хватит. Я... мне правда жаль... Я сожалею, слышишь? Обо всём сожалею!!! Но, пожалуйста, прекрати... Остановись!

Он лишь ухмыльнулся уголками своих ехидных губ. Его руки медленным рывком оторвались от моих ладоней и сквозь всю пугающую темноту помещения я заметила опасный блеск этих карих глаз.