Ненавижу тебя, Розали Прайс (СИ)

– Может, ты выйдешь? – нерешительно предложила я парню, указывая на двери, пока тот прищурился. Понимаю, что наши отношения вышли на новый уровень, но я не готова переодеваться перед ним, даже если я спала с ним без одежды. Я не привыкла к мужчинам. И я не привыкла показывать свое тело, это жутко смущает меня.

– Ты не голая, а в белье я тебя видел. Ты стыдишься своего тела?

– Я стесняюсь тебя, Нильс. Ты можешь выйти, мне будет спокойнее? – его взгляд, в котором я уже вижу, что он что-то задумал, проходится по мне. На секунду я уже было понимаю, что он принципиально останется тут. Его губы изображают кривую ухмылку, но, тем не менее, парень разворачивается и выходит, крикнув напоследок, что ждет в низу.

Присаживаюсь на кровать, не отводя взгляда от двери. Нильс такой… такой что? У меня нет слов, но у меня внутри от него все трепещет. Ничего не делая, он заставляет меня чувствовать все эмоции сразу. Живот приятно крутит от волнения и его взгляда, а удивление не покидает меня, когда он оставил меня. Одевшись, я накидываю теплую толстовку Нильса, чувствуя запах кофе, который любит Нильс. Я учую его где угодно, вспоминая, как он отдает теплом и очень часто пахнет сахарной пудрой – легкий еле-еле уловимый аромат. Он такой один.

Внизу я помогаю бабушке. Нильс тоже не сидит без дела: что-то носит, убирает, нарезает. Первые десять минут все молчали, пока бабушка не удосужилась припомнить, как громко и весело проходит Рождество в нашем доме, после чего мы начали подхватывать каждую тему и беседовать. Позже мы перебрались в гостиную, накрывая стол, доставая елку и украшая комнату гирляндами. Бабушка вернулась к готовке, пока я с Нильсом, развешивала носочки над камином.

– Кто сегодня придет? – поинтересовался парень, закидывая в носочки конфеты и шоколад.

– Миссис Валери с малышом, Анна с Питером и их детьми, мистер Бишоп, и возможно заглянет Кристиан, – посчитала я наших гостей.

– А Кларисса? – приподняв бровь, спрашивает Нильс. Я удивленно качаю головой.

– Она поедет к родственникам, в пригород на пару дней.

– А как же ее зверинцы? – оборачивается Нильс.

– Там есть, кому за ними присмотреть.

Мы переглядываемся, и я ловлю его многозначительный взгляд, не в силах предположить, о чем он думает. Голубоглазый раскрывает новый набор сервиза для праздничного стола и расставляет его, пока я заканчиваю с гирляндами на камине.

– Я хочу, чтобы ты надела на вечер платье, которое я тебе дам, – добавил Нильс, заставив развернуться к нему.

– Платье? – переспрашиваю я. – Где ты взял платье? – удивляюсь я его словам, хотя понимаю, что Нильс всегда делает множество сюрпризов, что, к моему огорчению, не всегда хорошие. Я прекрасно помню его придирчивость к моим платьям, и уже имею представление, что ему нужно от ткани, которая, по его мнения, должна показать все достоинства.

– Купил, для тебя, когда мы еще были в Нью-Йорке, – поясняет он, а я хмурюсь. Зачем он покупал мне платье? Намеренно для Рождества? Это мило. – Считай, что это один из моих подарков на Рождество, – усмехнулся он, увидев мое задумчивое лицо.

– Ты мне его покажешь? – спрашиваю я, понимая, что мне стало интересно. Легкий прилив к щекам дает понять, что я смущена, но, тем не менее, на мне довольная улыбка. Я доверяю его вкусу, но все же тут будет моя бабушка, Кристиан и остальные гости, для глаз которых я хочу остаться прежней. Я и сейчас прежняя, но уже с любимой эрогенной зоной на шее, позволяющая и даже получающая удовольствие от касаний Нильса, а так же спустившая не один сладостный стон от его ласк и губ. Сознание кричит – паршивка, а сердце – влюбленная и счастливая.

– Конечно, пойдем, – подзывает он, протягивая руку. Я сразу же решительно беру ее, направляясь наверх. Войдя в комнату, я заинтригованно наблюдаю, как парень лезет к себе в дорожную сумку, что стоит около шкафов, вынимая оттуда черную среднего размера коробку. Нильс подходит ко мне, пока я нервно и несколько нетерпимо смотрю на парня. – Думаю, оно подойдет тебе, – мягко говорит он, улыбаясь своей очаровательной улыбкой. Он передает коробку, и я принимаю ее, сразу же кладя на кровать и открывая ее.

Первое, что бросилось в глаза – нежный, бирюзовый цвет, что склонен больше к синему оттенку. Зачарованно, пройдясь по нежному кружеву, я беру платье за плечи и поднимаю. Не длинное, думаю, будет немного ваше колена – как любит Нильс, и как не стыдно ходить мне. К платью пришит бант с левой стороны, ключицы оголены, но их покроет почти невидимое кружево с серебристыми кристаллами. Грудь обрамлена атласной сверкающей тканью, по которой расшиты камушки и бусинки, а юбка была несколько пышной и привлекала меня больше, чем верх.

– Оно просто… великолепное. Нильс, оно такое…– восхищенно заговорила я, но поняла, что начала глотать слова и восторженно смотреть на довольного парня, что удовлетворен моей реакцией. Он развеял все мои сомнения, и этим самым показал, какой он хочет меня видеть. Конечно, это не сравнится с моими однотонными платьями, но теперь, при выборе одежды, я буду тщательней подбирать фасон.

– Оно твое, – шепчет мне светловолосый на ухо, обнимая меня со спины и сцепляя замок на животе, от чего я могу ощущать на себе улыбку чеширского кота.

– Спасибо, – выговариваю я, поворачиваясь к парню, и затягиваю его губы в поцелуй, что было неожиданно даже для меня. Нильс на некоторое время открыл рот, но не действовал, словно перебывал где-то в другом месте, но как только я крепче обвила его шею и почти повисла, так как он был высоким, и мне пришлось стать на носочки, он опомнился, взяв всю инициативу проявленную мною, на себя. – Ты вкусно пахнешь, – перерывом выговорила я, улыбаясь и прислушиваясь к запаху ванили. От него всегда веет сладким ароматом, от чего я не могу насытиться им.

Нильс усмехается мне в губы, и, опускаясь ниже, подхватывает меня за ягодицы так, что я расставляю ноги и обвиваю ими торс парня, а сама оказываюсь с на ровне с его лицом. Его руки ласкают меня, переходя на спину, но и удерживают, а губы с нежностью изучают мои. В этот момент он был слишком привлекательным и желанным.

– Ты контролируешь себя, – замечаю я то, что я нахожусь в его руках, но не чувствую той агрессии или силы, что он может применить на мне. Я разрываю поцелуй, внимательно изучая открывающиеся голубые глаза, которые наполнены искорками, и они этим самым изнывают от какого-то недостатка. Нильс ставит меня на пол, и теперь он опять возвышается надо мной, задумавшись, вглядываясь в мои глаза.

– Это сложно, но у меня и вправду, получается, – признается он, оставляя свои руки на моей талии.

– Как ты это контролируешь? – спрашиваю я, обнимая его в ответ и вставая ближе.

– Не знаю… Просто, думаю о тебе, – пожимает он плечами, оставляя мимолетный поцелуй на макушке. Я в ответ прижимаюсь еще теснее к его телу, чувствуя тепло через тоненькую футболку.

– Разве, это помогает? Раньше ты тоже думал? – спрашиваю я, пытаясь понять его новую тактику, и как именно он сдерживает этого зверя внутри.

– Сейчас я думаю о тебе по-другому, понимаешь? Не знаю, возможно, из-за того, что наши отношения стали теплее, я и привыкаю к тебе, – говорит Нильс. – Так все, хватит, Розали. Не хватало мне еще сопли вытирать и стихи начать писать, – встрепенулся он, отпуская меня, и нервно проходись рукой по своим волосам. Нильс не понимает того, что он нежен, он привык быть черствым и закрытым, что я не приветствую.

– Ты всегда портишь такие романтически моменты? – рассмеялась я, шутя над ним.

– Я не терплю эту романтику совсем, – качает он головой. Я удивленно смотрю на парня, стирая улыбку с лица, не зная, как прокомментировать его слова. Но если для меня романтика доказывает нежность и ласку в отношениях, как я тогда увижу это в грубом и взрослом парне, если он не будет этого хотеть? Мириться с его грубостью я не намерена, я хочу его любящего и понимающего.

– А что ты любишь? – поморщившись, задаю я вопрос, который взволновал меня.