Секс в восточном городе

Тошнота, рвота, мучительное головокружение по утрам — все это были очевидные признаки беременности, которых с нетерпением ожидала Гамра. Она надеялась убедиться в этом до встречи с Кари и зашла в супермаркет, чтобы купить «какую-нибудь штуку», которая должна была окончательно подтвердить ее подозрения. Гамра в точности не знала, что ищет, поэтому просто обратилась к одной из продавщиц — указала на живот и жестом изобразила округлость.

— Я… я… мне… будет ребенок.

— Поздравляю, мэм.

Гамре никогда не нравился английский язык, и она не овладела им в той степени, как ее подруги. Каждый год она с трудом сдавала экзамен — лишь потому, что учительница жалела ее и ставила оценки выше, нежели Гамра заслуживала.

— Нет, нет. Будет ребенок… Как?

Она развела руками в вопрошающем жесте.

На смуглом лице продавщицы отразилось изумление.

— Простите, я не понимаю…

Гамра ткнула в себя указательным пальцем:

— Я… мне… как будет ребенок? Как?

Продавщица подозвала двух других, и они вместе с каким-то покупателем, случайно услышавшим разговор, совестными усилиями догадались, в чем дело. Еще через десять минут Гамра наконец приобрела то, что искала: тест на беременность.

ПИСЬМО 13

Кому: [email protected]

От кого: «seerehwenfadha7et»

Дата: 7 мая 2004 г.

Тема: Достойная и недостойная

Пророк (да благословит его Аллах) никогда не бил ни своих слуг, ни женщин и никому не наносил ударов своей рукой. ^[24]

Я слышала, что «Аль-Азиз Сити» ^[25]хочет заблокировать мою рассылку, чтобы прекратить это злонамеренное деяние, скандальные поступки и дальнейшее брожение умов. Конечно, большинство из вас сумеет обойти блокировку. Но я просто умру, если не успею излить все чувства, которые таятся в моей груди и отказываются пребывать в спокойствии. Мне нужно всего лишь чуточку интернет-пространства. Неужели я прошу слишком многого?

Проведя несколько часов у парикмахера и надев дорогие украшения, лежавшие в шкатулке со времени отъезда из Эр-Рияда, Гамра отправилась в гостиницу, где остановилась Кари. По пути она изо всех сил старалась загнать демона вглубь, чтобы не задушить эту падшую женщину в первое же мгновение встречи.

Кари — Гамра позже показала мне фотографию китайкой актрисы Люси Ли, уверяя, что Кари как две капли воды походит на нее, — спустилась в вестибюль. Ожидание угнетало. Соперница протянула руку, но Гамра не ответила. Она все еще боролась со своим внутренним демоном. Разговор принял направление, которого Гамра не предвидела. Кари задавала тон; она говорила твердо и уверенно, без всяких признаков смущения и запинок. В отличие своей собеседницы.

— Я рада встрече с вами. Я много слышала о вас от Рашида. Желание увидеться со мной выказывает вашу мудрость.

Проклятая! Да как она смеет?!

— Разумеется, мне приятно, что вы пожелали встречи. Таким образом, вы сможете понять, что нравится вашему оку. Рашид много выстрадал, и вы должны работать над собой, телесно и духовно, чтобы подняться на тот уровень, который ему требуется. То есть на мой уровень. — Гамра, которая не ожидала подобного оскорбления, решила, что с нее довольно. Даже не понимая речи Кари все сто процентов, она услышала достаточно, чтобы внезапно прервать молчание и взорваться, осыпав разлучницу руганью на двух языках. Та бессовестно расхохоталась, услышав эти яростные и абсолютно бессмысленные угрозы. Гамра показалась самой себе такой маленькой и слабой. В довершение этого бесстыдства Кари достала мобильник и позвонила Рашиду на глазах у его жены. Она сказала, что находится в Чикаго и готова встретиться с ним, когда он захочет.

Гамра не нуждалась в книге по астрологии, чтобы догадаться, в каком настроении Рашид вернется домой, узнав от любовницы о случившемся. Именно по этой причине Гамра откладывала встречу с падшей женщиной, пока не убедилась, что беременна. Она слышала от матери и родственниц, что беременность — единственный способ сохранить брак, если все остальные ухищрения потерпели неудачу. (Заметьте: я сказала «сохранить», а не «улучшить ситуацию».)

Меньше чем через час Рашид вернулся домой. Лучше бы он этого не делал.

— Собирайся. Да поживей!

— Куда мы идем?

— Ты извинишься перед Кари за то, что наговорила ей гадостей. Твои идиотские штучки со мной не пройдут. Понятно?! Если семья не сумела воспитать тебя как положено, я сам этим займусь!

— Не смей приказывать мне, что делать! Я не собираюсь извиняться перед какой-то… А главное, за что? Еще неизвестно, кому из нас следует извиниться!

Рашид схватил жену за руку.

— Слушай внимательно. Извинишься именно ты. А потом сядешь на первый же самолет и вернешься домой, чтоб я больше тебя не видел, Я не из тех мужчин, которыми можно командовать!

— Ах так? Значит, это меня плохо воспитали? А как насчет вас, мистер? Изменять мне с какой-то узкоглазой горничной!

Гамра получила пощечину, которая эхом отдалась в голове.

— Эта «горничная» ничуть не хуже тебя. Она стоит всей твоей семьи! По крайней мере, ее отец не заискивал перед моим, чтобы выдать дочь за человека, у которого в Америке любимая женщина! От этой «горничной» я получил любовь и поддержку, когда родные отказались дать согласие на наш брак и на три года оставили меня без гроша! Она пошла за мной не ради денег или положения. Женщина, которую ты ненавидишь, честнее и достойнее тебя. На много достойнее!

После пощечины Гамра ненадолго перестала соображать. Слова Рашида, все его оскорбления превратились в череду болезненных ударов. Не слыша себя и не понимая, что сейчас вряд ли стоит делать подобное признание (если вообще можно использовать детей в качестве живого щита) она сказала сквозь слезы, прижимая одну руку к щеке, а другую к животу:

— Я беременна.

Она договорила шепотом, а Рашид, напротив, повысил голос. Он был страшно зол, его глаза горели, как раскаленные угли. Он крикнул:

— Что? Беременна? Ты беременна? Как? Кто дал тебе разрешение беременеть? Ты хочешь сказать, что не принимала таблетки? Мы ведь условились, что никаких детей нет, пока я не закончу учиться! Думаешь, можно пронять меня такими подлыми фокусами?

— Я?! Это я-то подлая? Ты надеялся, что ни о чем не подозревающая жена будет два года работать на тебя, как служанка, а потом ты получишь диплом и отправишь ее на родину! Ты женился на девушке из хорошей семьи, продолжил крутить роман с какой-то дешевой шлюхой!

Гамра получила вторую пощечину и в слезах рухнула на пол, Рашид ушел из дома и отправился в объятия недостойной, оставив жену рвать на себе волосы и осыпать его проклятиями — в состоянии, близком к безумию.

ПИСЬМО 14

Кому: [email protected]

От кого: «seerehwenfadha7et»

Дата: 14 мая 2004 г.

Тема: Я расскажу о Мишель и Фейсале

Любовь живет в сердце, и никто не в силах ее контролировать. Сердца человеческие покоятся меж пальцев одной руки милосердного Аллаха, и Он поворачивает их, как пожелает. Если бы любовь не была столь ценна и прекрасна, люди, со времен пророков, не осмеливались бы любить. Пророк (да благословит его Аллах) сказал, что пламя любви может утихнуть только в браке, ибо страсть, обуздываемая целомудрием и благочестием, не влечет за собой греха. Но если брак не состоялся, то единственный выход — терпение.

Следует разграничивать любовь как действие и любовь как чувство. Для мусульманина испытывать любовь — это «халал» (то есть «дозволено»), но если чувство превращается в действие, например в поцелуй или объятие, то это противоречит исламским законам и становится «харам». В результате случается много плохого, потому что влюбленному трудно держать себя под контролем. Так какой любви мы хотим? Той, которая очищает сердца и души. Мы подразумеваем страсть, заставляющую влюбленных совершать поступки, которые затем войдут в историю как величайшие подвиги во имя любви.