Аметист (Том 1)

Гости умиленно взирали на счастливую новобрачную пару, и практически никто не заметил, что жених, сэр Джонатан Вайндхем, не совсем твердо стоит на ногах и потому постоянно нуждается в поддержке своего красавца шафера, и что под глазами молодожена легли синеватые тени, а прическа - в легком беспорядке. Но даже если бы репортеры и заметили некоторые странности, они отнесли бы их за счет вполне естественной нервозности жениха. Да в конце концов ничего в этом удивительного не было, учитывая традиционную холостяцкую вечеринку накануне свадьбы, которая, как рассказывали, удалась на славу.

- Катриона Элизабет, согласна ли ты взять этого человека - Джонатана Канингема Приса Вайндхема - в свои законные мужья, любить и заботиться о нем отныне и вовек...

- Да, - поклялась Катриона.

Трясущимися руками Джонатан надел кольцо на палец невесты, и Катриона стала новоиспеченной леди Вайндхем.

***

В свадебное путешествие Катриона надела малиновое платье из тайского шелка. Крошечная шляпка красовалась на гладких белокурых волосах, в очередной раз уложенных неутомимым Мартино. Вся розово-золотая, светящаяся любовью и счастьем, под руку со своим красавцем мужем, Катриона подбросила свадебный букет высоко вверх, но поймала его не одна из подружек невесты, а маленькая грушевидная тетушка Мод из Манчестера. Катриона обняла родителей, и миссис Скорсби в очередной раз расплакалась. Гости, шумные и оживленные после пышного обеда с шампанским и изысканнейшими блюдами, громко умилялись при виде двух красивых молодых людей, начинающих совместную жизнь, аплодировали, смеялись и тоже плакали, от всего сердца желая новобрачным счастья. Вскоре вестибюль, украшенный гирляндами и серпантином, опустел, Катриона и Джонатан направились к большому черному "роллс-ройсу", который должен был отвезти молодоженов в аэропорт Хитроу, откуда они рейсом "Эр Франс" отправлялись в Париж.

- Ну вот, - Гвиннет все продолжала махать рукой, несмотря на то что свадебный автомобиль давно уже затерялся в непрерывном потоке машин, первая из нас и улетела.

- Следующая на очереди - ты, Гвин. Итак, в Америку? - спросила Джесс, когда они вернулись наверх, в отведенную им в доме Скорсби комнату.

- В Америку, - согласилась Гвиннет и неожиданно, к удивлению и досаде Джессики, разразилась рыданиями. - Ах, Джесс, я не знаю, что мне делать. Я не хочу ехать. Я не могу! Не сейчас...

Наполовину сняв свое праздничное платье, Гвиннет не выдержала и, обливаясь слезами, бросилась на кровать.

- Гвин, прекрати! - Полностью одетая к ужину с родителями, четой Скорсби и леди Вайндхем, Джесс присела на кровать рядом с подругой и попыталась, правда, без особого успеха, вытереть ей слезы. - Ну, разумеется, ты должна ехать.

Тебе нельзя реветь: размажешь весь макияж. И потом, ты ведь увидишься с Танкреди сегодня вечером.

Гвиннет всхлипнула и высморкалась.

- О Джесс, я так его люблю...

- Знаю, но ты же едешь только на год.

- Целый год! О Боже! - Гвиннет разразилась новыми рыданиями.

Обнимавшей ее Джесс тоже захотелось плакать. Ею овладело чувство невыносимого одиночества. Катриона уехала, Гвиннет тоже покидала ее.

- Так что ты собираешься дальше делать? - спросила ее Виктория перед отъездом в Шотландию. - Ты, кажется, идешь на работу?

Джесс кивнула. Она уже нашла себе работу помощника секретаря в одном из издательств.

- Возможно, это то, что нужно, - неопределенно кивнула Виктория. Уверена, ты поступаешь правильно.

Джесс ожидала со стороны Виктории жестокой критики за отсутствие в ней инициативы, но подругу, казалось, не очень волновал ее выбор, и это задевало.

- Конечно, правильно! Это - то, что мне надо.

- Ну разумеется, - безразлично подтвердила Виктория, словно она и впрямь никогда не ожидала ничего другого.

"О Боже, - думала Джесс, вытирая платком мокрые от слез щеки Гвиннет. - Если бы я знала, чего хочу на самом деле".

***

- Отец, я не хочу работать у "Тоуна и Хальстона", - заявила Джессика.

Слова вылетели как-то сами собой, помимо ее воли.

Обед проходил в ресторане "Бентли" в Мейфер. Леди Хантер и леди Вайндхем, мало знавшие друг друга, были заняты холодно-вежливой словесной баталией.

Генерал сэр Уильям Хантер только что разделался с дюжиной голубых устриц и дожидался своего основного заказа - запеченной лососины, за которой следовали грушевый пироги солидная порция стильтона.

- Не о чем говорить, Джесс, все уже устроено.

- Я не хочу быть секретаршей.

- Ты недолго ею будешь - только попробуешь. Потом выйдешь замуж за молодого Беннермана и оставишь работу.

Вернешься в родные пенаты.

Джесс мельком подумала о Питере Беннермане - весьма богатом молодом адвокате приятной наружности - избраннике ее родителей.

- Я не хочу замуж за Питера.

Отец терпеливо вздохнул.

- Ну хорошо, а чем бы ты хотела заняться?

- Я хочу поступить в школу искусств.

Леди Хантер приподняла свой крючковатый нос.

- Перестань, Джессика. Ты закончила свою учебу, теперь работаешь у "Тоуна и Хальстона". Не раздражай отца. - Растянув губы в притворной улыбке, леди Хантер обернулась к леди Вайндхем:

- Вы знаете, а Джессика и в самом деле очень мило рисует.

- Наш отец тоже воображал себя художником, - живо откликнулась леди Вайндхем. - И ничего из этого не вышло. Одна мазня на холсте. Пустая трата времени.

- Крепкий сон творит чудеса, - объявил генерал, стремясь поскорее закрыть тему. - Утром ты позабудешь о школе искусств.

- Нет, не забуду, - твердо заявила Джесс и поднялась из-за стола.

***

Апартаменты сверкали великолепием. На Катриону произвели громадное впечатление оливковая в зеленую полоску шелковая драпировка, в цвет подобранные обои, картины в массивных рамах, изысканная мебель и просторная пышная кровать с шикарным шелковым покрывалом. Предупредительные слуги, проявив невероятное понимание, внесли багаж, распаковали вещи, открыли шампанское и наполнили бокалы. Наконец, оставшись наедине, Катриона и Джонатан вышли на небольшую террасу полюбоваться магическим видом ночного Парижа.

- Ax, Джонатан, - прошептала Катриона, - я так тебя люблю!