Холодный зной

— Мне просто нужно где-то остановиться. Я уверена, все будет замечательно.

Сьюзи написала адрес и сказала, на каком автобусе доехать.

— Поспрашивайте там у кого-нибудь, как добраться. Когда придете, не забудьте сказать про деньги и что вы ненадолго. Вы им понравитесь, потому что вы уже взрослая женщина и с вами не будет проблем. Только не говорите, что вы от меня.

Синьора посмотрела на нее благодарно.

— Им не нравился ваш друг?

— Друзья, — поправила ее Сьюзи. — Мой отец говорит, что я шляюсь не пойми где, но, пожалуйста, не пытайтесь ему противоречить, когда он будет вам об этом рассказывать, потому что тогда он поймет, что мы знакомы. — Выражение лица Сьюзи сделалось серьезным.

Синьора задумалась, было ли у нее такое же выражение лица, когда она уезжала на Сицилию.

Она села в автобус и, когда он тронулся, все время смотрела в окно, не переставая удивляться, как же город, в котором она выросла, разросся. Дети играли на улицах прямо под колесами без конца снующих автомобилей, а раньше они убегали подальше от дорог в поля или в небольшие сады и там гоняли на велосипедах.

Синьора спросила у пассажиров, как добраться до дома, адрес которого ей написала Сьюзи. Мужчина и женщина сказали ей, что у них в домах все занято.

— А вы можете посоветовать кого-нибудь? — спросила она.

— Попробуйте к Салливанам, — предложил кто-то.

Она постучала в дверь. Станет ли это место ее новым домом? Сможет ли она зажить по-новому и унять боль по потерянной жизни в Сицилии? Не только по любимому человеку, но по всей своей жизни. По всему. Но ей не нужно отчаиваться, если ей откажут.

Джерри открыл дверь, жуя. У него были рыжие волосы и все лицо в веснушках, в руке он держал сандвич.

— Да? — произнес он.

— Могу я поговорить с твоими родителями?

— О чем? — спросил Джерри.

— Я хотела узнать, смогу ли я снять комнату? — начала Синьора. Она слышала, что в квартире убавили звук телевизора, чтобы слышать, о чем говорят в дверях.

— Комнату здесь? — Джерри состроил такую гримасу, что Синьора решила, что ее слова и впрямь звучат как нонсенс. Но ведь вся ее жизнь сплошной нонсенс. К чему же теперь останавливаться?

— Так могу я поговорить с ними?

В прихожей показался отец мальчика, полный мужчина с взъерошенными волосами. Он был примерно ровесником Синьоры. Лицо у него было красное, и выглядел он неухоженным. Вытерев ладони о брюки, он спросил:

— Могу я помочь вам?

Синьора объяснила, что ищет комнату в этом районе и интересуется, нет ли у них свободной.

— Пегги, выйди сюда, — позвал он, и в прихожей показалась уставшая женщина с темными кругами под глазами и прямыми волосами, зачесанными за уши. Она курила и кашляла одновременно.

— Что такое? — спросила она неприветливо.

Видя, что удача ей здесь вряд ли улыбнется, Синьора все же еще раз объяснила свою ситуацию:

— Я жила вдали от Ирландии долгое время, и сейчас мне тяжело ориентироваться, но мне нужно где-то жить. Я и подумать не могла, что здесь все так подорожает и… ну… мне понравилось это место, потому что отсюда видны горы.

По какой-то причине, видимо, им было приятно услышать такие слова.

— У нас никогда не жили постояльцы, — сказала женщина.

— Я вас не побеспокою, буду тихо сидеть в своей комнате.

— Вы бы не хотели поесть вместе с нами? — Мужчина показал на стол, где стояла тарелка с неаппетитного вида сандвичами, лежало масло, так и не вынутое из фольги, и молоко в бутылке.

— Нет-нет, большое спасибо. Мне только нужно купить электрический чайник, а ем я в основном салаты, и еще мне бы пригодилась маленькая электроплитка. Знаете, чтобы варить суп.

— Но вы даже не видели комнату, — сказала женщина.

— Вы можете показать мне ее? — Голос Синьоры звучал мягко, но настойчиво.

Все вместе они поднялись по ступенькам.

Комната была маленькой, с умывальником. Пустой гардероб, никаких картинок на стенах. Ничто не напоминало о длинноволосой красавице Сьюзи, жившей здесь.

За окном уже стемнело. За пустырем вдалеке видны горы, но через несколько лет этот район застроят новыми домами.

— Как приятно иметь такой красивый вид из окна. Я жила в Италии, и там бы это назвали Vista del Monte — вид на горы.

— Маунтинвью, так называется школа, где учится наш сын, — сказал мужчина.

Синьора улыбнулась ему:

— Если вы сдадите мне комнату, мистер Салливан, миссис Салливан… я думаю, что обязательно схожу туда, — сказала она.

Она увидела, как они обменялись взглядами, не понимая, что у нее на уме и правильно ли они поступают, показывая ей дом.

Потом она посмотрела ванную комнату.

— Здесь немного не прибрано, — сказали хозяева и выделили ей крючок для полотенца.

Они сидели внизу и разговаривали, и, похоже, ее мягкость в обращении произвела на них впечатление. Мужчина убрал еду со стола, женщина затушила сигарету и выключила телевизор. Мальчик сидел в углу и с интересом наблюдал.

Они объяснили, что напротив живут муж с женой, которые всегда суют нос в чужие дела и потому обязательно доложат в налоговые органы, что в доме напротив поселилась некая гостья.

— Может быть, сказать, что приехала двоюродная сестра?

Она рассказала им, что много лет прожила в Италии и что недавно умер ее итальянский муж, и ей пришлось вернуться домой, в Ирландию, чтобы строить здесь свою новую жизнь.

— И у вас здесь нет семьи?

— У меня есть родственники, я навещу их через какое-то время, — ответила Синьора.

Они рассказали ей, что у них были трудные времена, и что Джимми работал водителем, а Пегги — в супермаркете кассиром. А потом снова заговорили о комнате наверху.

— Эта комната принадлежала кому-то еще в вашей семье? — вежливо поинтересовалась Синьора.

Салливаны рассказали о дочери, которая предпочитала жить поближе к центру города. Затем разговор зашел о деньгах, и она показала им свой кошелек. У нее были деньги, чтобы оплатить пять недель аренды.

— Вы хотите получить деньги сразу за месяц вперед? — спросила она.

Хозяева удивленно переглянулись. Они всегда с подозрением относились к людям не от мира сего, которые показывают незнакомым кошелек, полный денег.

— Это все, что у вас есть?

— Пока все, но у меня будет больше денег, когда я найду работу. — Казалось, Синьора разволновалась. Они все еще не были до конца уверены.

— Возможно, мне лучше пойти и подождать внизу, пока вы решите, — сказала Синьора и вышла во дворик. Она посмотрела вдаль, на горы: некоторые люди называли их холмами. Они не грубые и не острые и такие же синие, как ее горы, оставшиеся на Сицилии.

Люди там сейчас заняты своими делами. Вспомнит ли кто-нибудь из них о Синьоре, подумает ли, где сегодня ночью она нашла пристанище?

Салливаны подошли к двери, приняв решение.

— Я думаю, если вам угодно, вы можете оставаться здесь прямо сейчас, — сказал Джимми.

— О, как хорошо, — ответила Синьора.

— Ну, вы можете заплатить за неделю, и если мы вам понравимся, можем поговорить о том, чтобы вы и дальше оставались, — сказала Пегги.

У Синьоры засветились глаза.

— Grazié, grazié, — выпалила она, прежде чем опомнилась. — Я так долго прожила там, понимаете, — заизвинялась она.

Они не возражали.

— Пойдем, поможешь мне убрать кровать, — сказала Пегги.

Джерри продолжал следить за ними, не произнося ни слова.

— Я не хочу причинять беспокойство Джерри, — сказала Синьора.

— Откуда вы узнали, что мое имя Джерри?

Конечно, его родители могли назвать его по имени, но они не разговаривали с ним при ней.

— Потому что тебя так зовут, — просто ответила она.

И, казалось, ответ его удовлетворил.

Пегги достала простыни и одеяла.

— Сьюзи забрала кое-что с собой.

— Вы скучаете по ней?

— Она приезжает раз в неделю, правда, обычно, когда отца нет дома. Они давно не могут общаться друг с другом, но уж пусть лучше так, чем слушать те скандалы, что бывали здесь раньше.