Симпатичная москвичка желает познакомиться

Когда я вслед за Геннадием шла сквозь тесноватую кухню, уровень адреналина в моей крови зашкаливал. Мне казалось, что вот-вот из-за угла вырулит Олег Меньшиков или Валерий Меладзе. Мы улыбнемся друг другу и обменяемся понимающими взглядами — вот, мол, на что приходится идти ВИП-персонам, чтобы расслабиться в приличном ночном заведении.

Однако никаких знаменитостей встретить мне не удалось — возможно, все дело в том, что мы заявились в «Апостериори» слишком рано — в половине одиннадцатого вечера.

Сотрудники клуба — и повара, и официанты, и диджей здоровались с Геннадием приветливо и, как мне показалось, уважительно. Должно быть, он и правда был важной шишкой местного масштаба. Да, знаю, что я давно вышла из возраста, когда престиж зависит от находящегося рядом мужчины. Мне тридцать один год, и я интересна сама по себе. Но я ничего не могла поделать — мои плечи автоматически расправились, а на физиономии появилось надменное выражение. Я вовсе не собиралась нарочито хамить официанткам, чтобы показать, кто есть кто. Нет уж, буду в меру милой, обаятельной, общительной. Но дистанцию придется соблюдать, все же я девушка управляющего.

Ох, а если у нас с этим Геннадием что-нибудь получится, я ведь смогу ходить в «Апостериори» каждую субботу! И подружек приводить! И охранники, вместо того чтобы привычно нас проигнорировать, будут подобострастно улыбаться и спрашивать: «Как ваши дела, Александра Михайловна?»

Да только ради этого стоит присмотреться к нему повнимательнее.

— Саш, давай я посажу тебя за столик? Мне придется ненадолго тебя оставить.

— Понимаю, — серьезно кивнула я, — работа есть работа. Ты не волнуйся, я самостоятельная. Выпью пока чего-нибудь.

— Все за мой счет, — улыбнулся он, — закажи «текилу санрайз», это фирменный коктейль нашего бармена.

Он проводил меня за уютный угловой столик (если, конечно, местечко, вокруг которого топчутся сотни гостей клуба в разной степени алкогольного опьянения вообще можно считать уютным). Но у других-то и такого не было — людей-то в клубе почти сотня, а столиков — не больше десяти.

За столом я оказалась не одна, со мной соседствовала совсем молоденькая и очень хорошенькая блондинка в розовом платье на бретельках.

Через минуту я выяснила, что она — девушка того самого модного диджея из Голландии. Впрочем, не выяснить это было бы невозможно, очень уж словоохотливой оказалась девица. Ее возбужденная речь была похожа на автоматную перестрелку. В считанные мгновения я узнала, что зовут ее Вика, ей девятнадцать лет, она фотомодель из Екатеринбурга, в Москве проездом, с легендой европейской клубной жизни познакомилась в самолете, он и уговорил ее зависнуть в столице на пару деньков.

— Он подарил мне это платье, — восторженно щебетала фотомодель, — и мы каждую ночь куда-нибудь ходим! А еще он брал меня с собой на телевидение, его снимали все музыкальные каналы. Рядом с ним я сама себя чувствую звездой.

Я улыбалась и снисходительно помалкивала. Кто бы спорил, клубная легенда — это круто. Но мне такой мужчина не подходит ни по возрасту, ни по статусу. Я сама — заместитель главного редактора газеты, поэтому и кавалер мой должен быть серьезным и внушительным.

Как Геннадий.

— А ты здесь с кем? — Вике наконец надоело распинаться о своей жизни, и она надумала поинтересоваться моей.

— С Геной, управляющим, — лениво пояснила я.

— Ух ты, — искренне восхитилась Вика, — здорово, наверное, встречаться с управляющим такого шикарного клуба?

Я неопределенно пожала плечами: ее искренний восторг подбросил дровец в костер моего самолюбия.

— Наверное, у тебя каждый день вечеринки, танцульки! Как я об этом мечтаю. Когда я в прошлый раз приезжала в Москву, меня в этот клуб даже не пропустили.

«Меня тоже», — хотела утешить ее я. Но промолчала. В конце концов, разве так уж часто мне выпадает возможность распустить хвост? Так получилось, что я не наделена врожденным умением самоутверждаться за счет окружающих. Вот одна из моих многочисленных подружек, Жанна, в этом деле специалист высочайшего класса. Любое событие своей жизни она умеет повернуть так, что все приближенные к ней загибаются от зависти. Например, она может прикупить платье из позапрошлогодней коллекции «Версаче» с восьмидесятипятипроцентной скидкой, а потом, задрав и без того курносый нос, важно вещать, что она предпочитает исключительно дизайнерскую одежду. Или сходить пару раз на свидание с более-менее обеспеченным менеджером среднего звена, а потом врать, что за ней ухаживают только сливки общества. Из каждого мало-мальски достойного упоминания биографического штриха Жанка делает шоу.

— Ты не в курсе, что сейчас здесь будет? — спросила я, заметив, что служители клуба, одетые в одинаковые оранжевые футболки, сгоняют посетителей с миниатюрной сцены.

— Как, ты не знаешь? — удивилась Вика, — это же фирменное шоу клуба. Шоу трансвеститов!

Разделить ее поросячьего восторга я, увы, не могла. Лично у меня жеманные мужики в колготках и перьевых боа не вызывают ничего, кроме умеренного отвращения. Ну не могу я смотреть на синеватую щетинку, пробивающуюся сквозь толщу тонального крема. Или на мускулистые ноги в кокетливых сетчатых чулках. Не понимаю, почему это должно считаться смешным.

И вообще, меня категорически не может привлечь мужчина, в котором есть хоть что-то женственное. Был в моей жизни один драматический момент. Несколько лет назад я встречалась с неким Аркашей, обаятельным малым, который в первую же встречу поразил меня своим холеным видом. Все у него было по высшему классу: аккуратная свежая стрижка, подпиленные ногти, ни единой вытянутой ниточки на одежде, до блеска вычищенные ботинки. В его присутствии я даже как-то неловко себя чувствовала — ведь я-то отношусь к женщинам, в которых хоть миллион долларов вложи, а они все равно прольют на себя какой-нибудь компот или порвут чулки и в итоге будут выглядеть распустехами.

И вот однажды я была приглашена в Аркашину квартиру на романтический ужин с последующей перспективой ночевки. Все было идеально, как в кино: свечи, французское винишко, шкура из белого искусственного меха перед электрическим камином. Разве что меня немного смутил педантичный порядок в его жилище — нигде ни пылиночки, вещи аккуратными стопками сложены в шкафу. Представляю, как бы он отреагировал, оказавшись в моей квартирке, в которой вой пылесоса слышится в лучшем случае пару раз в полугодие.

И вот после ужина и десертных поцелуев наступил наконец волнующий момент, когда Аркаша нежно увлек меня в сторону спальни.

— Я в душ, на минутку. — шепнул он, оставляя меня наедине с огромной кроватью, заправленной так, словно здесь потрудилась выпускница курсов профессиональных горничных.

Я уселась на кровать с журнальчиком, ну а он скрылся в ванной. Когда я поняла, что журнал прочитан мною от корки до корки, а Аркаша так и не появился, я заподозрила неладное. В первый момент я даже перепугалась — наверное, у него сердечный приступ! Или он поскользнулся на мокром кафеле и ударился головой о край ванной! А я тут преспокойненько читаю благостные и глупые глянцевые статьи.

Роняя тапки на ходу, я бросилась в ванную. Мне показалось неуместным интеллигентно постучаться в дверь, поэтому я бесцеремонно ее распахнула и… замерла на пороге. Я не знала, смеяться мне или плакать.

Аркаша сидел в пенной ароматной ванной, блаженно откинувшись на специальную надувную подушку. Его лицо было покрыто густой массой синеватого цвета — судя по витавшему в ванной запаху, это была распаривающая глиняная маска для очистки пор лица в домашних условиях. На вытянутой руке он держал увеличивающее зеркальце. В другой же руке были щипчики для бровей. Мое появление осталось незамеченным, так что я несколько секунд тупо смотрела, как Аркаша осторожно выщипывает лишние волоски с переносицы. Потом мой взгляд заметался по полочкам. Как я могла сразу этого не заметить? Маникюрные ножнички, набор пилок, увлажняющий крем, гигиеническая губная помада с легким блеском и даже румяна! А я-то не могла нарадоваться на его здоровый, ровный цвет лица!