Доля дьявола (ЛП)

— Я знаю. Ты прав. Мой отец все еще жив. Но это так трудно.

— Я понимаю тебя, поверь мне. Но знаешь, когда моя жена… Уже в конце ее болезни, я потратил так много времени, пытаясь подготовиться к ее уходу, представляя, как буду жить без нее. Я все время пытался понять, что я буду чувствовать, как мои дети будут себя чувствовать, глядя на меня, независимо от того, смогу ли я даже нормально функционировать.

— И это было совершенно бесполезно, да? — Дагни молчал, она взглянула на него и добавила: — Ты можешь честно мне сказать.

— Честно… было намного хуже, чем я себе представлял, мне даже не следовало ранее суетиться на этот счет. Дело в том, это скорее походило, словно тебя заставили прыгнуть в ледяную воду, а твой палец на ноге окунули в виски, и это ощущение распространялось по всему телу.

— Беспомощность.

— Да. — Дагни пожал плечами и улыбнулся в свою кружку. — Наверное, мне стоит перестать говорить об этом. Путь у каждого свой.

Повернувшись к нему, она замерла, поскольку была поражена его притягательностью. Насколько простым, незамысловатым он был. Насколько надежным, в нем не было ни капли напускной театральности.

Жаль, что ее сердце выбрало другого.

— Спасибо за прошлую ночь, — неловко сказала она. — Ты знаешь, нет…

— Я приехал сюда ни ради секса. — Он снова улыбнулся. — Я знаю, кому принадлежат твои мысли. Но, как я уже говорил раньше, если ты хочешь, чтобы я стал тем, с помощью кого, ты сможешь забыть Эдварда Болдвейна, я буду более чем счастлив сыграть эту роль.

Его тон был нежным, лицо и тело расслаблены, глаза смотрели открыто на нее.

«Может, я смогу, — подумала она. — Может быть, смогу с ним когда-нибудь в будущем, и я смогу прийти к своему счастью.»

— Ты очень хороший человек. — Она даже не пыталась скрыть сожаления в своем голосе. — Я очень хочу…

С легкостью вскочив на ноги, он поднялся с качелей и подошел к ней. Возвышаясь, он посмотрел ей прямо в глаза.

— Не пытайся ничего форсировать. Я никуда не денусь. У меня есть дети, о которых я должен заботиться и ответственная работа, честно говоря, ты первая женщина, которая привлекла мое внимание за четыре года, с тех пор, как умерла Мэрилин. Так что у тебя не так много конкуренток.

Саттон слегка улыбнулась.

— Ты настоящий принц.

— Не мой титул, и ты хорошо это знаешь. — Он подмигнул. — И я не согласен с идеей монархии. Демократия — это единственный путь.

Наклонившись, она поцеловала его в щеку. И когда она оглянулась назад на вид гор, он сказал:

— Скажи мне что-нибудь. Где ты, на самом деле, находишься сейчас в своих мыслях?

— Нигде.

— Хорошо, тогда у меня другой вопрос. Ты врешь себе или мне?

Саттон виновато покачала головой.

— Что, так очевидно? — Она положила руку ему на предплечье. — Я не хотела тебя обидеть.

— Я не обижусь, если ты скажешь правду.

— Ну, в Чарлмонте должно состояться одно важное событие, из-за него я готова нестись туда сломя голову.

— Это слушание, связанное с развитием Кэннери Роу?

— О, нет. Вообще-то, это дело носит личный характер.

— Мы можем вернуться?

— Уже поздно. Но спасибо…

Звук мотовездехода из-за деревьев заставил их повернуть головы, через секунду на поляне появился старик, одетый в охотничий камуфляж с ружьем за спиной. Сжимая холщовый мешок в объятиях, с морщинистым лицом он напоминал человека-гору, который родился и жил в этих горах шесть или семь десятилетий, всю свою жизнь. На самом деле, возраст мистера Хармана было трудно определить. Ему могло быть пятьдесят, так же как и восемьдесят. Хотя Саттон точно знала, что он был женат с шестнадцати лет на одной и той женщине, когда той исполнилось четырнадцать, и они имели одиннадцать детей, восемь справили свое совершеннолетие.

К настоящему времени он стал пра-пра-прадедом.

Как только он спустился с мотовездехода, Саттон махнул ему рукой.

— Мистер Харман, как дела?

Он подошел к небольшим ступенькам крыльца, она увидела, как Дагни попытался ее остановить, отрицательно покачав головой. Потом он все же встал с ней рядом.

Мистер Харман, прищурившись уставился на незнакомого мужчину, как бы задаваясь вопросом, сколько ему потребуется времени, чтобы набить чучело из этого парня.

— Жена приготовила тебе завтрак.

— Мистер Харман, это мой друг, Дагни. Дагни, это Уильям Харман.

Дагни протянул руку.

— Сэр, приятно познакомиться.

— Мы не ночевали вместе, — быстро произнесла Саттон. — Я была в этом коттедже… а он остановился в том.

— Я сегодня утром сделал ей кофе всего лишь, — объяснил Дагни, тут же уловив саму суть. — И это все. Я ушел в свой собственный коттедж, когда стало темно, ровно в десять. Клянусь душой моей жены, пусть она успокоится с миром.

Мистер Харман еще долго продолжал сверлить их взглядом, потом словно успокоившись, кивнул, будто одобрил.

— На нашей земле не будет сожительства.

А потом мистер Харман пожал протянутую руку Дагни, отдав ему холщовую сумку. Подняв свой корявый палец он указал на него, сказав:

— Печенье испекли только что. Колбаса из оленины. Чай сладкий.

— Спасибо, — произнесла Саттон.

Мистер Харман хрюкнул.

— У тебя есть время, чтобы навестить новорожденную?

— Вообще-то, мы возвращаемся в Чарлмонт, — произнес Дагни. — Саттон нужно срочно уехать.

— О, это не…

— Я откуда-то тебя знаю. — Мистер Харман скрестил руки на груди и уставился на Дагни. — Где же мы встречались?

— Я губернатор нашего штата, сэр. — Глаза мистера Хармана расширились, Дагни встал в такую же позу, сложив руки на груди и покачиваясь на пятках. — Знаете, я действительно хотел бы вернуться и встретиться с вашей семьей, услышать, что вы думаете обо всем и поговорить с вами о том, как я могу вам помочь?

Мистер Харман снял свою кепку.

— Я не голосовал за тебя.

— Это нормально. Здесь много людей не голосовали за меня.

— Правда, что ты из рода Дэниела Буна?

— Да, сэр.

— Тогда может все сложиться.

— Как насчет, чтобы поговорить со мной когда-нибудь?

Саттон только переводила взгляд с одного мужчины на другого, и ей все больше нравился Дагни. Он — один из самых богатых и могущественных людей в штате, но это никому не придет в голову, глядя на него.

— Да, можешь приехать, — наконец произнес мистер Харман. — Но только с мисс Саттон. Жена не любит посторонних.

— Агги меня любит, — вставила Саттон.

— Потому что ты не посторонняя, — мистер Харман шлепнул свою кепку на затылок и кивнул, закончив разговор. — Ты знаешь, где нас найти. Удачного путешествия.

И мужчина ушел, так же, как и приехал, совершенно не заботясь о таких пустяках, как продолжение разговора, умчавшись на своем мотовездеходе, исчезнув по горной тропе.

Дагни задумчиво произнес:

— Я уверен, что он застрелил бы меня, если бы я спал в твоем коттедже, случись что или нет.

Саттон утвердительно кивнула.

— Мистер Харман очень старомоден… а также очень хорошо управляется с оружием.

Дагни поднял мешок.

— Мы съедим это по дороге домой.

— О, послушай, нам не обязательно сейчас уезжать. Путь долгий…

— Кто сказал, что мы поедим? — Дагни свистнул, и из его коттеджа тут же выскочила пара полицейских, его охранников.

— Парни, мы должны мисс Смайт вернуть в город. Позвоните по прямой линии и скажите, чтобы вертолет был готов в районе Соуффок Рижионал. Мы перехватим его через тридцать минут.

— Понял, губернатор.

— Спасибо, ребята.

Дагни повернулся к ней, Саттон покачала головой.

— Тебе не стоит этого делать.

— Эй, если нельзя произвести впечатление на девушку своими должностными привилегиями тогда, что в них хорошего? Кроме того, за последние две недели я познакомился с пятнадцатью новыми людьми в Чарлмонте, которые бы хотели встретиться со мной. Я назначу всем встречи по пути, поэтому это служебная необходимость.

— Не знаю, что и сказать. Кроме того, что это реально ни к чему.