Стокгольмский синдром (СИ)

- А ты изумительно красива в этом платье, - улыбнулся Клаус и закинул кусочек мяса себе в рот, - и если ты пыталась выбрать какой-нибудь наряд, который не подчеркивал бы твою красоту, то тебе это не удалось.

Кэролайн отвернулась от Клауса и покачала головой.

- В следующий раз надену на себя какой-нибудь мешок, - пробурчала Кэролайн, и Клаус усмехнулся.

- Я уезжаю по делам через час, - сообщил он, и Кэролайн внимательно посмотрела на него. Внутри нее появилась надежда, и она так боялась, что Клаус как всегда все испортит, - и у меня есть к тебе просьба. Всего одна.

- Ты не имеешь права ничего у меня просить, - зло хмыкнула Кэролайн, тем не менее, она старалась сдерживать свои гадкие слова, которые так и норовили вырваться наружу. Клаус тем временем внимательно смотрел ей в лицо. Он перестал улыбаться, и теперь его взгляд был серьезным.

- Одна просьба, Кэролайн, - тихо произнес Клаус, и через несколько секунд зрительной войны, Кэролайн наконец-то кивнула. - Дождись меня.

- Что? - нерешительно вымолвила Кэролайн. Он смотрел на нее с такой просьбой в глазах, что она думала, это иллюзия, не иначе.

- Дождись меня, - повторил Клаус и устало отвел взгляд, - я все исправлю, Кэролайн, обещаю.

- Я… ты… - промямлила Кэролайн, но так ничего и не ответила. Она была обескуражена. Клаус сломал ее физически и морально, а теперь просит дождаться его? Не убегать? Не уходить? Да он точно ненормальный!

Клаус встал и подошел к Кэролайн, и положил рядом с ней конверт. Девушка недоверчиво посмотрела на бумагу.

- Что это?

- Потом посмотришь, - отмахнулся Клаус и взял Кэролайн за руку. Она метнула на него предостерегающий взгляд, но он, откидывая в сторону столовый нож, спокойно заставил ее встать. - Есть еще одна просьба, Кэролайн.

- Немного ли просьб на сегодня? - нервно осведомилась Кэролайн, но Клаус даже не обратил на это внимание. Он внимательно всматривался в лицо девушки, от чего по ее коже пробежались мурашки.

- Хотя бы попытайся, - пробормотал Клаус и притянул Кэролайн к себе, она напряглась и хотела уже закричать, как он поднес свой палец к ее губам, и у Кэролайн вырвался лишь шумный вздох. - Попытайся простить меня.

Клаус медленно приблизился к Кэролайн и прикоснулся губами к ее губам. Девушка вздрогнула и тут же почувствовала, как липкое ощущение страха сковывает все ее тело. Она так храбрилась сегодня все утро, но все ее усилия были сломлены одним поцелуем. На глазах выступили слезы, но Клаус уже отпрянул назад. Он хмуро стер пальцем слезинку с щеки Кэролайн и, развернувшись, направился в сторону мастерской.

Кэролайн так и осталась стоять на месте, а внутри нее все кричало от обиды, боли и странного маленького желания поверить в то, что она действительно когда-нибудь сможет простить его.

Когда-нибудь, но не сейчас.

========== 12. Феникс - 1 ==========

Yeah, give me that respect, forgive me and forget,

You’ve gotta get a grip, living on the edge

Кэролайн резкими движениями открыла гардероб. Ей нужна была удобная одежда, чтобы ничто, кроме больной ноги, не мешало совершать побег. Девушка придирчиво искала какие-нибудь спортивные штаны или хотя бы легинсы, но нашла только джинсы.

- Сойдет,- пробормотала Кэролайн и, вытащив теплую кофту, принялась быстро переодеваться. Она старалась не думать о Клаусе или о том, что он сказал ей за завтраком, но не могла. То и дело взгляд падал на конверт, который ей вручил Клаус. Кэролайн решила не смотреть что там, это могло только все усложнить. Неужели Клаус действительно думал, что она будет дожидаться его в своей темнице? Какая глупость! Если Клаус рассчитывает на то, что Кэролайн смиренно будет томиться в ожидании своей моральной, а может и физической, смерти, то он ужасно ошибается.

Прошло около получаса с того момента, как Кэролайн услышала, что Клаус уехал. В доме стояла противная тишина, из-за которой Кэролайн почти слышала, как быстро и громко стучит ее сердце. Дыхание становилось шумным и несдержанным, а ладони вспотели. Кэролайн почти ощущала, как уже через некоторое время обнимет Мэтта, наконец-то окажется в своей маленькой квартирке на втором этаже обычного дома, а еще ей придется появиться в театре и постараться объяснить свое исчезновение… Как много дел! Но в первую очередь Кэролайн, пожалуй, сменит замки на своей двери, поставит какие-нибудь более надежные… А может и дверь по-надежней найдет. Мысли о том, что никакие двери не остановят Клауса, Кэролайн отметала подальше от себя.

Она легко провела рукой по синякам на бедре, и ее вдруг затошнило. Кэролайн сдержала рвотный порыв, на глазах выступили слезы. Она так храбрилась сегодня, но один мимолетный взгляд на результат прошедшей ночи, свел все достижения на нет.

- Хватит, перестань, - прошептала Кэролайн сама себе. Ей нужно было быть сильной. Еще чуть-чуть, ну же.

Одевшись, Кэролайн так быстро, как только могла, поспешила на кухню. Ей нужен будет нож, на всякий случай.

Проходя мимо мастерской Клауса, Кэролайн не смогла себя заставить не зайти, хотя бы в последний раз. Она заглянула в комнату и осмотрела расставленные около стен новые картины, - на них была только она. Как странно…. странно и пугающе. Кэролайн закрыла глаза и быстро вышла из комнаты. Ей не за чем думать об этом, ей нужно вернуться домой.

Взяв маленький нож, Кэролайн вышла через задний вход дома. Сердце бешено стучалось в груди, но в глазах была решимость и уверенность, - то, в чем она так нуждалась именно сейчас.

*

Спустя 3 недели

- Кэролайн, Мэттью сказал, что я могу вам помочь, но честно говоря, я не понимаю вас, - спокойным голосом произнесла Камилла, и Кэролайн отвернулась. Она тяжело вздохнула и постаралась взять себя в руки.

Прошло три недели с тех самых событий, которые являлись ночными кошмарами Кэролайн по сей день. Она благополучно вернулась домой, наконец-то увиделась с Мэттом, который теперь проверял ее состояние каждый день. В театре дела сошли на нет, и Кэролайн решила, что пока что просто приведет себя и свою жизнь в порядок, не нагружая себя мыслями о новой работе. Всему свое время, не так ли?

Кэролайн смогла переночевать в своей квартире всего несколько ночей, а потом вечная паранойя заставила ее подыскать себе новое жилье. Девушка поселилась в неприметном доме на окраине Нового Орлеана, оборвала все старые контакты, и лишь Мэтту все еще отвечала на звонки. За каждым углом и в каждом прохожем Кэролайн видела Клауса, его губы, искривленные в усмешке, его пронзительные глаза. Когда кто-то задевал ее в автобусе или в магазине, Кэролайн с болью вспоминала прикосновения Майклсона, и ее лоб покрывался испариной, а глаза начинали лихорадочно блестеть.

За эти недели Кэролайн похудела на несколько килограмм, стала бледной тенью самой себя. И в кабинете Камиллы - психотерапевта - Кэролайн сидела только потому что Мэтт настойчиво попросил ее там быть. Милый, добрый Мэтт… Он думает, что психотерапия сможет помочь Кэролайн.

- Кэролайн? - переспросила Камилла, и девушка словно очнулась. Она перевела взгляд на блондинку напротив и несмело улыбнулась.

- Со мной все в порядке, Ками, просто мне нужно время.

- Я понимаю тебя, - кивнула Камилла и нахмурилась, - но с каждой нашей встречей ты все сильнее закрываешься в себе. Ты же помнишь, Кэр, что я все знаю, я пытаюсь тебе помочь. Но…

- Просто я стараюсь не думать об этом, - Кэролайн схватилась руками за голову, - но он везде: на улицах, в лицах других людей, даже в моих мыслях. Я не могу просто выкинуть его из головы!

- Ты должна, - сдержанно произнесла Камилла, - Никлаус Майклсон - безжалостный манипулятор и насильник, а разбирая детально кошмар, которому он тебя подверг, ты каждый раз ищешь для него оправдания… Это странно, это неправильно, ты ведь это понимаешь? Он сломил тебя.

- Он сломил меня, - повторила Кэролайн, и в глазах защипало. Внутри творилось что-то странное - сердце кололо, и дышать становилось все труднее. Она день за нем вспоминала перенесенный ужас, но на смену отвращению и страху приходили воспоминания о том, как в редкие мгновения Клаус был с ней нежен и ласков. То, как он осторожно нес ее на руках, то, как он улыбался ей искренне, не сканируя ее тело, словно больше в ней ничего и не было. То, как они разговаривали и то, как он был с ней честен. Все это заставляло Кэролайн ощущать себя ужасно. Она не знала, что ей хочется больше - считать Клауса чудовищем или простить его.