Загадай желание (СИ)

- Эм, Тейлор, у меня есть на примете одна кличка…

- Так, чего же ты темнишь! Говори, Марина! – Нетерпеливо перебил я.

- Джастер. Как тебе? – Она замерла взглядом на моем лице.

- Необычно. – Я попробовал «поиграть» словом: – Джастер… Джас.

- Скорее, загадочно, так? – Она лукаво улыбнулась мне, а затем пояснила: – Имя «Джастер» означает загадочный, а еще добрый и приветливый.

- Хорошие характеристики. – Одобрительно закивал я, все больше склоняясь к этой кличке – как на слух легла, и щенку идеально подойдет, хоть мы его еще и не видели.

- Значит, решено?

- Да. Окончательно и бесповоротно. Пусть будет Джастером. – Я погладил ее по изболевшемуся плечу.

- Пусть… – Любимая снова прижалась сильней.

Все больше дней отделяли нас от тех страшных суток, о которых до сих пор вспоминалось с содроганием. И как следствие – увечья, полученные Мариной, наложили определенный отпечаток на мое нынешнее отношение к девушке. Жалость и сострадание, наполнявшие мое сердце в период, пока моя honey проходила курс реабилитации, желание защищать и оберегать ее ото всех напастей, усилили мою любовь во много раз. Хотя разве можно было любить ее сильней, чем я любил? Оказывается, можно.

И вместе с тем, я боялся. Да, боялся причинить ей физическую боль, потому и держался на расстоянии, не позволяя уговорить себя, как ни старалась Марина. Я прекрасно видел все ее попытки соблазнить меня, но после того случая в машине с опаской относился к любому роду проявлениям страсти. Мы могли ночь напролет говорить, целовались до изнеможения, засыпали в объятиях друг друга. Но не больше.

С тех пор, как Марина прилетела в Лос-Анджелес, мы еще ни разу не занимались любовью.

Видит Бог, я сдерживался из последних сил, злясь на себя за то, что в который раз отказываю ей в том, на что она имеет полное право. На нее за то, что нет-нет, да и вскрикивала от боли, хваталась за руку и закусывала губу, смотрела виноватым взглядом и продолжала вести себя, как ни в чем ни бывало. На весь белый свет, который ни черта не знал правдивую историю наших отношений!

Оттого я и изнывал от ревности, боясь в первую очередь, что Марину уведет какой-нибудь щегол. А она, устав ждать проявления внимания с моей стороны, возьмет и порвет со мной.

Святые угодники! Да, я до такой степени накручивал себя, что мог вообразить подобную несуразицу! Марина не бросит, и мне прекрасно было это известно, но блин, наблюдая, как она выходит из школы в сопровождении одноклассников, как она фотографируется с поклонниками, как общается с нашими общими знакомыми по цеху шоу-бизнеса, я позволял своей буйной фантазии переходить за крайности.

А однажды она вышла в сопровождении Джордана и незнакомой мне девочки. Но судя по тому, как они общались, несложно было догадаться, что та приходилась сестрой Джордану. Из-за этой девчонки завертелась вся та заварушка с подменой результатов тестирования, и хотелось надеяться, что наша разлучница вняла всем убеждениям и пришла в себя, пережив болезненную влюбленность в кумира, то есть в меня.

Джордан… Мне казалось, он изменился, появилось в этом парне некое смирение и уважение не только к той девушке, на которую он смотрел влюбленным взглядом, но и к окружающим. Но вот Марина, наоборот, оставалась верной себе, то есть вела себя, будто ничего и не произошло.

Прощалась со всеми у ворот школы и спешила к машине. Спешила ко мне. Бросала учебники на заднее сиденье и юркала в теплый уютный салон авто, где тотчас же тянулась за поцелуем, шепча о том, как соскучилась, пусть мы и не виделись всего-то несколько часов. Мою душу разрывало от переполнявшего ее счастья, когда я обнимал и целовал свою honey, твердя про себя о том, что она моя. Только моя. И увозил ее ото всех, радуясь возможности побыть вдвоем, прежде чем Марина сорвется на очередные съемки шоу или фото-сет с прилагающимся интервью для журнала.

- Ну, же, давай, отнимай мяч, Джас! – Я ловко увертывался от пса, обводя того вокруг носа вычурными пируэтами, не позволяющими перехватить волейбольный мяч. – Смелей, приятель, я ведь поддаюсь! – Оббежав своего домашнего питомца, я в два шага преодолел расстояние и, подпрыгнув, забросил мяч в корзину. – Пять:ноль! – Джастер гавкнул и бросился за мячом. – Сам виноват, что прозевал. – Засмеялся я, наблюдая, как пес со всех лап мчится ко мне, таща в зубах мячик. – Не прокуси только, а то прервем наш чемпионат из-за технических неполадок. – Я взял мяч и присел перед щенком на корточки. – Ты мой хороший. Самый лучший пес в мире. – Погладил любимца по гладкой шерсти, почесал за ушами, сжал морду, отчего тот увернулся, но снова высунул язык, намереваясь лизнуть меня в знак огромной собачьей любви. – Не надо этих телячьих нежностей, слышал меня, Джас! – Я едва устоял на ногах, когда питомец забросил передние лапы мне на плечи. – Прекращай, а то хозяйке пожалуюсь! – И тут он снова незлобно гавкнул, стоило мне лишь упомянуть о нашей Марине. – Знаю, что тебя этим не запугаешь, ты ведь у нас избалован до невозможности. – Я поднялся с корточек. – Ну, что? Еще партию, и ужинать? Сыграем? Подавай! – И увел у него мяч из-под носа. – Кто-кто корма с утра мало ел? Джастер – ты слабак. Кому расскажи, что у меня такой пес, засмеют. – Потешался я над питомцем, уверенно ведя к корзине. – Шесть:ноль! Без обид, приятель, но ты проиграл. – И только тут я заметил, что щенок не кружится возле моих ног, а сидит ко мне спиной, смотря…

Я проследил за его взглядом и обомлел…

Возле машины, опираясь рукой на приоткрытую дверцу, стояла самая красивая девушка на свете…

Ботиночки на высокой шпильке, стройные ножки, облаченные в обтягивающие джинсы черного цвета, белоснежный топ, переливающийся на солнце бесчисленной россыпью стразов, коротенький иссиня-черный плащ довершал всю картину. Цепочки с подвесками на тонкой шее, кольца, украшающие пальчики, солнцезащитные очки, служащие ободком для волос, каскадом ниспадающих до талии. Влекущие бриллиантовым серым блеском глаза в обрамлении пушистых ресниц, природный румянец на щечках, и пухлые губы, созданные для поцелуев, но сейчас они расплылись в улыбке, видя, как Джастер рванул к хозяйке с приветственным лаем.

Узнал свою Марину.

Она отпустила Умберто, прихлопнув дверцу машины, и, не боясь, что пес может запачкать одежду, присела перед ним на корточки и обняла за шею двумя руками. Гладила и что-то тихонько говорила своему любимцу, а тот в нетерпении переминался с лапы на лапу. Никак, жаловался на меня! Потершись носиком о мокрый нос Джастера, Марина, наконец, обратила свой взор на меня, а то я уж совсем никчемным себя почувствовал рядом с ней: в спортивных шортах и майке, да еще и потный оттого, что носился больше часа по площадке, играя в волейбол.

Она сама преодолела оставшееся расстояние между нами, и когда поравнялась со мной, по-прежнему не сводя глаз и не переставая улыбаться, ни слова не говоря, обняла, прижала к себе, зарылась рукой мне в волосы, вторую положила мне на грудь и прошептала:

- Я соскучилась.

- Мы тебя заждались. – Я стиснул ее в объятиях вместе с брендовыми шмотками, вдохнул родной медовый аромат, который не могли разбавить никакие духи. – Ты потрясающе выглядишь, honey.

- Спасибо, дорогой.

- Я поначалу и не признал в тебе свою милую Марину.

- Эй, Тейлор, это я! – Она так мило заморгала длиннющими ресницами.

- Я верю, верю, просто еще не убедился окончательно. – Я засмеялся, не сводя глаз с ее губ. – Моя красавица!

- Тейлор, это всего лишь результат работы стилистов. – Она потерлась щечкой о мою щеку.

- Брось, ты с такой легкостью и непринужденностью носишь все эти вещи, даже мне в новинку наблюдать твой теперешний облик, а ты, оказывается, была рождена для такой жизни, но почему-то скромничала.

- А, так дело не только в вещах? – Марина лукаво улыбнулась. – Милый, приятно слышать, что со стороны все выглядит так… легко, но пока я только учусь и осваиваюсь, а еще стараюсь не подвести тебя.