Я иду к тебе

— Мариночка, мне тридцать восемь лет. Сложно до такого возраста сохраниться в холостяцком состоянии. Однако, — Виктор лукаво посмотрел на Марину, — если бы я до сих пор не был женат, боюсь, попытался бы увести вас от Кирилла. А поскольку на его стороне молодость и красота, вы бы со мной не пошли, и мое сердце навсегда бы разбилось.

— Ах, ах, какая трагедия, — не удержалась Ника от насмешки.

Она тоже расстроилась из-за того, что Виктор уезжает, но ее удивило, что он не сказал об отъезде вчера вечером на пляже. Ведь не ночью же он получил телеграмму? Странно… Однако и сейчас она промолчала. Кажется, Виктор хочет скрыть от Кирилла и Марины их вечернюю встречу. Почему?

— Лизонька, не переживайте вы так сильно, ведь я-то остаюсь! — Кирилл вроде бы в шутку подмигнул Нике.

— Вот видите, Витя, как жалко, что вы женаты! — вздохнула Марина. — Если бы я ушла к вам, он бы утешился с первой попавшейся красавицей.

Она подчеркунула слова «первая попавшаяся» так же, как Ника подчеркивала слово «жена». Реплика эта сопровождалась томным взглядом, обращенным к Виктору, однако рук с шеи Кирилла Марина при этом не сняла.

— Ну ладно-ладно. — Виктор сменил тему: — Пока я еще здесь, мы с Мариной продолжим урок.

— А мы пока сплаваем пару раз туда-обратно. — Кирилл наконец высвободился из Марининых объятий. — Лизонька, я буду плыть медленно, чтобы вас не утомить.

Нике хотелось сказать, что она прекрасно плавает и скорее Кирилл утомится догонять ее, но она вовремя прикусила язык. Лиза должна плавать по-женски медленно и некрасиво. Она вздохнула про себя, улыбнулась Кириллу и поплыла вдоль бортика.

Выйти из бассейна оказалось сложнее, чем войти. Чтобы дождаться, пока освободится раздевалка или хотя бы пока оттуда уйдет Марина, Нике пришлось порядком потянуть время. Сначала она долго и упорно мучила девочку-тренера расспросами о водных упражнениях против остеохондроза. Потом так же долго взвешивалась, потом попросила смерить давление… Наконец, по Никиным расчетам, путь был свободен. Расчет оказался верным — и душевые и раздевалка были уже пусты. «Ух, — подумала Ника, — больше в бассейн ходить не буду. Слишком много трудностей и препятствий». Переодеваясь, она обдумывала сложившуюся ситуацию. Судя по всему, Кирилл уже влюбился в «Лизу» по уши. Если следовать первоначальному плану, пора ставить его перед выбором: либо она, либо Марина. А потом раскрывать инкогнито и наслаждаться победой.

Только вот наслаждаться не хотелось, и победа Нике была не нужна. Бог с ним, с Кириллом. Нужно кончать этот маскарад. А не уехать ли ей по примеру Виктора в Москву? Устала она жить под чужим именем. А когда Кирилл вернется из «командировки», просто выставить его из дома, без объяснения причин. Ника вздохнула. Что ж, так она скорее всего и поступит.

Кирилл ждал ее у выхода из раздевалки.

— Лизонька, нам нужно поговорить, — Он схватил ее за руку и отвел в сторону.

— О чем? — Нике говорить с ним совсем не хотелось, но она покорно пошла за ним.

— Лизонька, — Кирилл стоял так близко, что она чувствовала на своей щеке его дыхание, — Лизонька…

— Ну что? — Она подняла длинные ресницы и посмотрела ему в лицо.

— Я не могу так больше. Давайте встретимся сегодня вечером. Только вы и я.

Ну вот и дождалась! Ника отвела взгляд и прошептала:

— А как же ваша жена?

— Жена? — Кирилл будто удивился. — Ах да, жена… Пусть вас это не тревожит. И вообще…

— Как это — не тревожит? — возмутилась Ника.

— Вы просто не знаете всего. Дело в том… Нет, — решительно перебил Кирилл сам себя, — давайте вечером встретимся, и тогда я вам все объясню. Я буду ждать вас в девять на берегу, у лесенки на пляж. Хорошо?

— Но… — Нике совсем не хотелось идти на это вечернее свидание, тем более что она отлично знала, что он собирается сказать. Надо быстренько что-нибудь придумать и отказаться. Как назло, в голову ничего не приходило.

— Лиза, — Кирилл говорил быстро и страстно, — если вы не придете, я способен на все. Я найду дом, где вы живете, явлюсь к вам и буду сидеть под вашей дверью всю ночь.

Ника совсем растерялась. И тут Кирилл неожиданно наклонился и впился губами в ее рот. Что-что, а целоваться Кирилл умел. Было время, когда Ника просто таяла от его поцелуев. Вот и сейчас она было привычно подалась к нему, ощутив знакомую истому и сладкую тяжесть где-то внутри. Ее губы сами собой раскрылись под его губами, отвечая на поцелуй. Пальцы Кирилла запутались в ее волосах, потом спустились ниже, скользнули по шее, по спине… И в то же мгновение она почувствовала, что это ей неприятно. Минутное воспоминание-наваждение прошло, захотелось поскорее высвободиться. Она почти непроизвольно отстранилась… Кирилл оторвался от ее губ и снова попытался крепко прижать Нику к себе. Их взгляды встретились. В глазах Кирилла горело неприкрытое желание, но было там и еще кое-что, что Нике совсем не понравилось. Что-то, что заставило ее сразу прийти в себя, — легкое недоумение и тень догадки. Наверное, тело Кирилла помнило ее тело лучше, чем сам Кирилл помнил Нику. Надо было срочно исправлять положение. Ника томно вздохнула и с усилием высвободилась, капризным движением руки отстранив не в меру страстного поклонника. Еще один вздох, взмах длинных ресниц, улыбка…

— Я буду ждать, — страстно прошептал Кирилл. Он словно хотел что-то добавить, но сдержался, повернулся и быстро пошел, почти побежал прочь. Через секунду Кирилл скрылся из глаз. Наваждение прошло. Ника помотала головой, пытаясь разобраться в своих ощущениях. Да, в первый момент она потянулась к нему, но это произошло в силу привычки. Ее тело еще помнило тепло его рук и привыкло им повиноваться. А потом, когда поцелуй закончился, Ника почувствовала то, что она чувствует к Кириллу на самом деле. Ей вдруг стали неприятны его прикосновения, его дыхание… Даже захотелось стереть след его губ со своих. Не-ет, на свидание к Кириллу идти совсем не хотелось.

В половине пятого Ника одна сидела за столиком того самого кафе, где варили необыкновенно вкусный кофе. Только что она попрощалась с Виктором, проводила его до электрички. Гулять идти не хотелось, и она решила скоротать время за чашечкой кофе. Тем более что нужно было где-то спокойно посидеть и обдумать ситуацию.

Очень жаль, что Виктор уехал. Жаль и потому, что он бы оградил ее от ненужного свидания с Кириллом, и потому, что с ним было на удивление легко и спокойно. Так хорошо и спокойно Нике никогда ни с кем не было, разве что с Машей или с крестным. И еще… На прощание он сказал какую-то странную фразу. Уже войдя было в вагон, он вдруг вернулся в тамбур и быстро проговорил:

— Елизавета Федоровна, вы знаете такую испанскую поговорку: «Любовь любовью, но только гордость — истинная жизнь благородного сердца»?

— Нет… — растерялась Ника.

Виктор загадочно улыбнулся:

— Теперь будете знать.

— Но я… — Ника еще больше растерялась и глупо спросила: — Зачем?

— Так… Просто на всякий случай…

Он в нерешительности поглядел на нее, словно хотел что-то добавить, но двери закрылись, и электричка отошла от платформы. Ника так и осталась стоять в недоумении. Какое отношение к ней имеют слова Виктора? Или… Он что-то понял? Что?

Ника поднялась, взяла еще кофе и пирожное. Кажется, полоса везения закончилась. Что она будет без Виктора делать? Ведь Кирилл и вправду может явиться к ней домой и сесть под дверью, а хозяйке, Илзе Францевне, вряд ли это понравится…

— Простите, пожалуйста, здесь свободно? — прозвучал над ее ухом приятный мужской голос с чуть заметным акцентом. Ника подняла глаза и обомлела: перед ней стоял тот самый светловолосый принц из Турайдского замка. В руках он тоже держал чашечку кофе и тарелку с пирожными.

8

Машина на хорошей скорости шла по шоссе. За окнами мелькали желто-зеленые поля и холмы, кустарник, редкие перелески, аккуратные хутора — одним словом, Литва. Латвия с ее лесами осталась позади, с каждым километром Ника все дальше и дальше удалялась от моря, от Юрмалы, от Лиелупе… И от Кирилла. В салоне «Мерседеса» негромко играла музыка, радио «Ностальжи» передавало старые песни. «Любовь, похожая на со-он, — пела Пугачева, — cчастливым сделала мой до-ом…» Сумка с Никиными вещами стояла в багажнике, а она вглядывалась в несущуюся навстречу дорогу, не вспоминая о прошлом, не загадывая будущего, и боялась повернуть голову. Потому что рядом с ней, кажется, сидел мужчина ее мечты. Он уверенно вел сказочную белую машину, и Ника готова была ехать всю оставшуюся жизнь. Если бы кто-то раньше сказал Нике, что она способна на подобное безрассудство, она бы рассмеялась этому человеку в лицо. А сейчас как будто ничего и не было: ни года жизни с Кириллом, ни слез, ни ссор, ни подозрений, ни этой дурацкой затеи с переодеванием и отомщением — ничего. Вся прежняя жизнь отодвинулась так далеко, что казалась нереальной. Ника улыбнулась и подумала, что, наверное, существует какой-то закон: стоит раз волевым усилием поломать привычный ход жизни, и потом изменится абсолютно все. Как в горах: столкнешь один камешек, а вслед за ним пойдет целая лавина. Таким камешком, вызвавшим лавину в ее жизни, стала эта глупая затея с поездкой за Кириллом в Лиелупе. А теперь оказалось, не за Кириллом она поехала, а за собственным счастьем…