Оцепеневший (ЛП)

Глава 9

Логан

Пять дней. Прошло пять гребаных дней с тех пор, как Макс ушла с Люком. И эти пять гребаных дней я убиваюсь из-за этого. То есть я должен был остановить ее, правильно? Я должен быть, бл*дь, заставить ее поговорить со мной прямо там! Бл*дь, я идиот. Я просто думал… не знаю… что давал ей пространство, и что она вернется ко мне, знаете? Мы слишком давили друг на друга касательно разговора, но, бл*дь, лучше бы мы поговорили. Я просто хочу положить конец этому недоразумению и вернуть назад свою девочку. Я знаю, что сказал, что с ней нахрен покончено, но…да ладно. Вы ведь не купились на эту херню, так ведь?

Спускаясь вниз по лестнице в одежде для спортзала, я замечаю кое-что, чего там не было раньше. Макс заканчивает завтракать.

Это неправильно, что я хочу ее губы, обернутыми вокруг моего члена вместо сраной ложки?

— Макс! — зову я ее.

Застигнутая врасплох, словно олень в свете фар машины, она замирает и в спешке опускает свою тарелку в раковину.

— Привет, Логан.

Я осторожно приближаюсь к ней, не зная, что, блин, сделал такого, что уже так напугал ее.

— Не видел тебя... эм… несколько дней.

— Точно, — она поворачивается, становясь спиной к столешнице и предоставляя мне полный обзор на свой наряд, в котором собирается покорить мир. Зауженная черная юбка. Думаю, слышал, как Эрин называла такие «юбки-карандаш». Заправленная черная блузка на пуговицах, две верхние из которых расстегнуты, позволяя ее сиськам показаться внешнему миру, и сексуальные черные туфли на шпильках.

Честно, сейчас она выглядит как развратный гендиректор, которому я бы с удовольствием отдал миллионы.

— Неделька выдалась бешеной, — она пытается оправдаться, пока пялится в пол.

Что означает, она нагло врет.

Взяв недоеденный шоколадный маффин, стоящий на столешнице, она разламывает его и протягивает мне большую часть.

— Голоден? — когда я качаю головой, она кладет его обратно, понимая, что я не заинтересован в отвлекающих маневрах. Макс снова начинает бессвязную речь. — Никаких преувеличений. Просто неделя была сумасшедшей. Чистое безумие. Было так много всего между «Ночами Боев», а еще турнир и этот внештатный проект, над которым я работаю для Фрэнка. Я просто… эм… была занята.

На этой ноте Макс пытается протиснуть свое тело мимо меня, но я становлюсь перед ней, останавливая ее.

— И все?

— И все.

— Ты уверена?

Пятясь назад к столешнице, она отвечает еще более тихим голосом.

— Ага.

— Чувство такое, будто ты избегаешь меня, Макс, — я придвигаюсь к ней на несколько сантиметров. Запах шоколада, скорее всего, из ее хлопьев на завтрак, вторгается в мои рецепторы. Мой член начинает напрягаться от приближения к ней и знакомого запаха. Ты знаешь, что хочешь попробовать ее, Келлар.

Она отвечает скромно.

— Нет…

Я поднимаю ее подбородок так, что наши взгляды встречаются, и ее тело расслабляется от моего прикосновения.

— Хорошо.

Грубо я обрушиваю свои губы на ее, и тут же получаю в ответ стон, который выстреливает прямо к моему члену.

Господи, это как гребаная музыка для моих ушей.

Рукой я обхватываю ее затылок и скольжу в волосы, которые спадают на ее плечи. Отчаянно желая сохранить ее рот на своем, я использую язык, чтобы пробраться вглубь, когда она подается бедрами мне навстречу. Макс раздвигает губы, позволяя нашим языкам сплестись. Из меня вырывается стон, когда я сильнее сжимаю ее.

Зачем мне нужно было ждать этого пять дней? Один день ожидания мог превратить меня в убийцу… но пять могли толкнуть меня на серию убийств…

Одной рукой Макс скользит вверх по моей спине, впиваясь ногтями в кожу. Естественно, мой член отзывается с своим «спасибо», толкаясь к ней. Как только я готов оторвать от нее губы и сказать ей, что нам на самом деле нужно поговорить, она обхватывает мой член руками.

Вместо того чтобы предложить разговор, я рычу:

— Бл*дь…

С мягкой улыбкой, она вытаскивает мой член из шортов и дьявольски соблазнительно проводит губами по моим губам. Сочетание легкого прикосновения ее губ и жара от длинных жестких ласк на моем члене заставляют мои глаза закрыться.

Как сильно вы будете смеяться, если я кончу прямо сейчас?

Будто услышав меня, она ускоряет свою ласку, и я прижимаюсь лбом к ее лбу.

— Черт, Макс…

Она касается кончиком языка моей верхней губы, и я хороню свой рот между ее губ, чувствую тревожность от желания обладать каждым кусочком ее. Мы продолжаем нашу войну доминирования в поцелуе, когда ее рука равномерно скользит туда и обратно по моему члену, пока знакомая дрожь не пробирается в мою кровеносную систему.

На выдохе мне удается сказать:

— Макс, я сейчас…

Ее темп резко замедляется, и я подгибаю пальцы на ногах в агонии.

— Ты сейчас… что?

Твою ж мать. Значит, вот, как это чувствуется?

Я ощущаю легкое прикосновение к своим яйцам, когда она обхватывает их и шепчет:

— Скажи мне, что тебе нужно.

Пощады. Я хочу, чтобы ты сжалилась надо мной.

Она мягко проводит большим пальцем по влажной головке моего члена. Не в силах ничего поделать, я произношу:

— Заставь меня кончить, Макс.

Ее рука возвращает былой темп, резко швыряя меня обратно в рай. В скором времени после того, как я снова оказываюсь на небесах, она настолько сильно тянет мой член, что мое тело напрягается. Когда ее ладонь накрывает головку, я кончаю так, что сперма покрывает ее пальцы, переднюю часть моих шортов и летит на пол между ее каблуков.

Поражающе, как на ней не оказывается ни капли. Разве мне можно доверять целиться?

С наполовину закрытыми глазами, я стону:

— Как ты, бл*дь, сделала это?

Краткий удовлетворенный хмык слетает с ее уст, и я открываю глаза, чтобы увидеть, как она сияет.

Это моя девочка.

— Макс…

— Нам нужно поговорить, — заканчивает она с улыбкой. — Знаю.

Звук открывания двери заставляет меня спрятать член назад в шорты и отойти от нее на пару сантиметров, чтобы скрыть бардак, пока Макс моет руки.

Если это Эрин, то она, нахрен, убьет нас. Есть определенные правила в этом доме о том, где можно устраивать траходром, а где — нет. Она настолько же ужасна, как и Люк, когда дело доходит до этого.

— Доброе утро, — произносит Люк, продолжительно зевая.

— Доброе, — отвечаем мы в унисон, когда Макс бросает кухонное полотенце прямо на нашу проблему на полу.

Со слабым подозрением, он спрашивает:

— Вы двое в порядке?

— В порядке, — отвечает Макс прежде, чем у меня есть шанс. — Просто разлили молоко на пол, но сейчас уберем.

— Я все сделаю, — моя настойчивость заставляет меня наклониться и приняться за уборку, оставаясь к Люку спиной, чтобы он не мог увидеть меня и мои шорты спереди. Или предовольную улыбку у меня на лице. — Не хочу, чтобы ты опоздала на работу.

— Спасибо, — мило воркует она и быстро направляется к двери.

— Эй, Максимус, — зову я ее. Она замирает рядом с Люком. Я делаю все возможное, чтобы убить довольное выражение у себя на лице. Я вздыхаю. — Серьезно, нам нужно поговорить.

— Я знаю, — она поворачивается, уходя на этот раз окончательно.

Как только дверь за ней закрывается, Люк пялится на меня мгновение, и недостаток сна написан у него на лице. Я собираюсь с духом перед нотацией, которую он собирается мне прочесть.

Это то, что он делает.

— Так и не поговорили до сих пор? — Мои губы дергаются, чтобы ответить, но он вскидывает руку, чтобы остановить меня. — Знаешь, что? Прямо сейчас я не хочу ничего слышать. Я не спал часами. Прошлой ночью видел больше крови, чем можно увидеть в фильмах ужаса. Все, что я могу сказать, исправь это прежде, чем оно выйдет из-под контроля.