Искушение любовью

— Можно повторить. — Женя поняла наконец, что он специально выводит ее из себя, отыгрывая то унижение, которому был невольно подвергнут из-за нее.

— Ладно. — Федор вдруг стал совершенно другим. — Поставь тарелки и сядь.

Женя послушно села.

— Говори, что у тебя стряслось и чем я могу тебе помочь. — Он изменился до неузнаваемости: куда делся простоватый и не очень воспитанный парень? Перед ней сидел серьезный несильный мужчина. Женя от неожиданности растерялась.

— Ну чего ты так на меня смотришь? — Он мягко улыбнулся. — Концерт окончен. Кстати, спасибо за обед, было очень вкусно. Ну, говори, зачем звала.

Женя постепенно приходила в себя и поняла, что дальше молчать уже неприлично, мало ли что он о ней может подумать.

— Мне нужно проверить одного человека, он сказал, что работает в милиции. Я должна знать, действительно ли он там работает и как долго.

— Кем он работает?

— Сыщиком. Только мне нужно, чтобы ни он, ни кто другой не поняли, что я им интересуюсь. — Женя говорила властно, уверенная, что все делает правильно.

— Вы опоздали, дорогая леди. — Его лицо вдруг стало суровым. — То, что вы просите, уже невозможно.

— Как это невозможно? — возмутилась Женя. Ей казалось, что это ее задание очень простое. Если это невозможно, то все остальное можно уже сегодня похоронить и оставить Лильку одну с ее убитым любовником. Этого она никак не могла допустить. — Я не понимаю, что показалось вам невыполнимым?

Они не заметили, как перешли на официальный тон разговора.

— Если вам так важно сохранить конспирацию, следовало встретиться со мной как-то иначе, тайно. А сейчас вас уже пасут, как, впрочем, и меня вместе с вами. Кому это нужно, теперь знают, что вы вышли на контакт с милицией. И не просто с милицией, а с уголовным розыском. Вот так. — Федор пристально смотрел на Женю.

Женя была совершенно сбита с толку: все, что он говорил, было похоже на правду, но какой-то выход должен быть!

— Но все равно, это можно как-то сделать?

— Слушайте, вы, психолог. — Он сказал это так, словно обругал ее. — Вы хотя бы отдаете себе отчет, куда вы суете свою голову? Ведь, если вы просите помощи у сыщика, значит, дело серьезное. Так?

Женя молча кивнула.

— Занимались бы вы, Женя, — он впервые назвал ее по имени, — занимались бы вы своей психологией и не лезли в мужские дела! Вы что, не понимаете, что, как только от размышлений вы перешли к действиям, вас начали отслеживать и просчитывать? И никого отныне не волнует, что вы не профессионал, что вы девушка. Женя, остановитесь, пока еще не поздно!

Женя поняла, что не отступит. С ним или без него, но не отступит. Она встала, давая понять, что разговор окончен.

— Спасибо вам, Федор, и извините за причиненное вам беспокойство. — Она старалась не смотреть на него.

— Вы что, теперь другого опера искать начнете или как? — В его глазах плясали чертики, но Женя этого не видела.

— Не знаю, наверное, не буду искать. — Она смотрела в пол и думала, что же ей теперь делать. Неужели он прав?

— Сами начнете расследование? — Он явно иронизировал над ее потугами в оперативной работе.

Женя, желая подтвердить свою догадку, посмотрела ему в глаза: перед ней снова был тот сильный и добрый мужчина, который так внезапно появился и который ей сразу понравился.

— Говорите координаты опера, я все сделаю. — Федор не шутил. Он смотрел на нее тепло и участливо. — Но будьте осторожны, Женя, все, что я вам сказал, имеет место быть. Может быть. И я не хочу, чтобы вы плакали. Ни о чем другом я даже думать не могу! Я позвоню вам, Женя, как только что-нибудь узнаю о вашем опере, договорились?

Женя, облегченно вздохнув, кивнула.

— Его зовут Власов Сергей Вадимович.

— Понял. Ну а поподробнее в курс дела вы могли бы меня ввести? — Федор с легкой усмешкой смотрел, как Женя стоит с опущенной головой и кусает губы от волнения. — Слушайте, я же вам не родину предавать предлагаю! Если хотите, я забочусь о собственной безопасности!

— Дело очень деликатное, — наконец решилась Женя. — Оно касается личной жизни моей подруги. Это убийство, и уже ведется следствие. Но во всем этом есть некоторые обстоятельства, заставляющие и меня, и ее быть настороже. Мы хотели бы сами иметь представление о тех, кто совершил или заказал это убийство.

— Вы намерены вести параллельное расследование?

— Нет. — Женя уверенно посмотрела на него. — Я хотела бы защитить свою подругу. А для этого необходимо знать, с кем имеешь дело.

Федор неодобрительно хмыкнул и деланно зевнул.

— Туманно! Хотя что-то в этом роде я и представлял. Ладно, удачи вам и вашей подруге! До свидания, — сказал Федор, протягивая на прощание руку. — До скорого свидания! И лепите пельмени, Женя, лепите!

Дверь за ним закрылась, но Женя так и не поняла, будет толк или нет. Зато, все еще ощущая на своей ладони тепло его рукопожатия, она вдруг ясно осознала, что было неловким в поведении Власова — тот был левшой! В общем, Федор ей как будто бы понравился, несмотря на то что помучил ее как следует. Однако, понимая это, она на него в итоге не обиделась. То, что он красивый и обаятельный, ей пока не мешало. «Вроде бы я его поведение понимаю, оно логично и вполне справедливо. — Женя что-то почувствовала и теперь пыталась это осознать. — Ну как я не поняла сразу! Он, как нормальный мужчина, взял инициативу в свои руки, вот и все! Ему было совершенно невыносимо, что какая-то фитюлька командует им! Ладно когда начальство приказывает, но когда девица! Я ведь не советовалась с ним, в курс дела не ввела, а сразу диктовать начала, вот парень и сломался: вроде бы и помочь хотел, но в таком тоне он просто не мог, это не по-мужски!»

Женя окончательно успокоилась и пошла мыть тарелки. И хотя ей стало значительно легче, все-таки неприятный осадок остался. Она понимала, что Федор сказал ей правду, сказал, может быть, несколько жестко, но правду: она лезет в мужские дела. При этом рассчитывает быть самой умной.

Это ее сейчас испугало: есть ли у нее хоть какие-то шансы разобраться и помочь своей подруге? «Если это чистая уголовщина, если за убийством стоит мафия — они просто сметут меня, как только поймут, что я путаюсь у них под ногами. Прав Федор: они наверняка уже навели обо мне справки и смеются, наверное, от всей души: психолог расследует чудовищное убийство! А впрочем, это для меня оно чудовищное, а они по-другому просто не убивают». Женя поежилась от страха.

Ей действительно стало страшно, сомнения, откуда ни возьмись, просто набросились на нее. Но вдруг она вспомнила улыбку Федора и поняла, что с ним она не боится: то, чего не знает она, знает он. Пусть у нее нет опыта, но есть ее интуиция. Почему-то Женя поверила доброй улыбке Федора и решила, что нельзя думать только о плохом. Не быть самоуверенной дурочкой, это правильно, но бросить подругу одну — это нет.