На веки вечные (ЛП)

Наконец, я открыл коробку и вынул картину в деревянной раме. На то, чтобы развернуть упаковку, ушла целая вечность, потому что Эвер, чтобы предотвратить повреждение картины во время доставки, упаковала ее как будто до второго пришествия. Когда я, наконец, увидел картину, я понял, почему.

Наши матери.

Я едва снова не начал плакать.

Только когда я забил гвоздь в деревяшку над моим столом и повесил картину, я заметил, что ни мои ноги, ни ноги Эвер не касаются земли. В этом был какой-то смысл, но пока я не мог понять, какой.

* * *

Дорогая Эвер,

Мне очень нравится картина, которую ты мне послала. Она действительно потрясающая. Спорим, когда ты станешь знаменитой художницей, она будет стоить кучу денег. Нет, я ее никогда не продам, но ты поняла, что я имею в виду.

Все-таки в этой картине есть над чем подумать. Даже не знаю, с чего начать. То, как наши руки чуть-чуть не соприкасаются — это как будто смотришь на фотографию, где человек вот-вот упадет. Единственное, чего я не понимаю — почему мы парим над землей. Я едва не пропустил это.

С папой дела идут не очень хорошо. Думаю, он пьет. То есть, я знаю, что он пьет, но он скрывает это. Раньше он не пил так много. Пара бутылок пива по выходным, может быть, бокал вина вместе с мамой по вечерам. Ничего такого. Я тебе тогда не рассказывал, но в ту ночь, когда умерла мама, папа выпил целую бутылку виски. Он облевал весь кабинет, и мне пришлось все убирать.

Я не знаю, что делать. Я хожу в школу, сам готовлю завтрак и обед, убираюсь в доме, стираю, мою посуду, а папа просто игнорирует меня. Когда я подрастал, я никогда не сомневался, что он любит меня. Я знал, что это так и есть. Он не тот человек, который будет все время это повторять, но он проводил со мной время. Знаешь? Он играл со мной в лего или в футбол. Иногда мы с ним ходили на игры Тигров. [10] Он разговаривал со мной, давал советы, как рисовать. Мы вместе смотрели кино. Раньше он каждые выходные смотрел фильмы про Джеймса Бонда. Только с Шоном Коннерри. Все фильмы были у него на DVD, и каждую субботу он смотрел один или два.

Теперь он работает, пьет и спит. Спит он у себя в кабинете, я точно знаю. Моется он в ванной рядом с моей комнатой, а не в одной из основных ванных комнат. Я уверен, что он не заходил туда с тех пор, как умерла мама.

Иногда я думаю, что твои письма — единственное, что позволяет мне оставаться в здравом уме.

Твой друг,

Кейд.

* * *

Школа была просто времяпрепровождением. Я ходил на уроки, делал домашнюю работу. Я не знал, что еще делать со своей жизнью. И у папы было то же самое. Мне кажется, он все еще пил, хотя и держал это в секрете. Я никогда не видел, чтобы он вырубался, не замечал, что он приходит домой пьяный. Он, наконец, запер дверь в их с мамой комнату. По-моему, он вынес свою одежду и поменял диванчик в кабинете на старый диван, обитый кожей. Он работал, платил по счетам и оставлял на кухонном столе для меня деньги. Я ходил за покупками, но делал это так, как пятнадцатилетний мальчик. Я выбирал то, что смог бы донести до дома, то есть макароны с сыром, хот-доги, замороженные полуфабрикаты, которые достаточно просто разогреть, буррито и пиццу, которые разогревал в духовке.

В старшей школе я ни с кем не подружился. Люди пытались говорить со мной, но я просто не мог придумать, что им сказать. Я хотел пойти домой и порисовать, прочитать последнее письмо Эвер, поиграть в «Call of Duty» и «Modern Warfare».

Время шло медленно, и осень уступила место зиме, а зима — весне. В апреле мне пришлось достать другую коробку для обуви, чтобы складывать туда письма.

Мой шестнадцатый день рождения прошел почти незамеченным. Папа оставил мне открытку на столе со словами «С днем рождения, люблю, папа», написанными черной ручкой неуклюжими буквами, и ключи от маминого Джипа Коммандера. Вот и все. Я уже научился подделывать его подпись для разных вещей, в том числе и для того, чтобы сдать практическую часть экзамена на вождение и получить права. Водить машину я тоже тренировался, хотя всегда в одиночку. Несколько раз я проехался по своему кварталу, а когда немного привык, стал уезжать немного дальше, за несколько кварталов, но всегда в пределах моего района. Только через два месяца после моего дня рождения я, наконец, собрался с духом и проехал две мили по Найн Майл Роуд, а потом свернул на парковке Бургер Кинга и поехал домой. Я сам заплатил за прохождение теста второго уровня и сам сдал его.

Еженедельные письма Эвер оставались для меня лучиком света. В свой последний день в школе я получил от нее одно письмо.

* * *

Кейд,

Мы так и не рассказали друг другу, когда у нас дни рождения, так что я и не ожидала, что ты знаешь, что вчера мне исполнилось шестнадцать. Вчера папа отвел меня в дилерский центр БМВ и купил мне автомобиль. Это было довольно глупо, потому что я только недавно получила водительские права с ограничениями. Пока мы покупали машину, то провели вместе больше времени, чем за последние несколько месяцев, и нам вдвоем было неловко. Он не знал, что сказать мне, а я просто злюсь на него, что он закрывался от меня, когда был мне нужен, а теперь он мне и не нужен. Теперь, когда у меня есть своя машина и свои водительские права, думаю, я смогу быть сама по себе.

У тебя ведь тоже был день рождения, правда? То есть, был, конечно, но я просто не знаю, когда он был или будет. Все равно, с днем рождения. Надеюсь, это был хороший день.

Что ты будешь делать летом? Этим летом я не поеду в Интерлокен. Было весело, но не то, что хочется повторить. Я лучше останусь дома, буду рисовать, гулять и фотографировать. Вообще-то, именно этим я сегодня и занималась. Я вроде как прогуляла последний день в школе и поехала (йе-е!) в Бирмингем с фотоаппаратом. Почти весь день я провела в пригороде, фотографируя практически все. Может, я что-нибудь нарисую с пары фотографий. Хотя еще точно не знаю.

Хорошие новости: наконец-то Иден снова нормально ест, после того, как почти весь год она отказывалась от углеводов, считала калории, пила коктейли и упражнялась. Если честно, она просто помешалась на этом. Каждую неделю она очень долго занималась с Майклом, личным тренером, которого папа нанял после того, как прошлой весной Иден доставала его целый месяц. И слава Богу. Тут дело не в лишнем весе. Знаю, я тебе раньше об этом рассказывала, но мы с Иден все время спорим по этому поводу. Вообще-то, единственное, из-за чего мы спорим. Мы сестры, и мы иногда пререкаемся, этого и следует ожидать, но мы никогда по-настоящему не ссоримся, только из-за ее неуверенности. Я хочу, чтобы она была счастлива, понимаешь? Но мне кажется, что она чувствует, что не так хороша, как я или кто-то еще. Знаешь, меня это ТАК БЕСИТ! Даже не могу рассказать. Это просто я, во мне нет ничего особенного. В школе у меня есть друзья, и, наверно, я популярна, но не то, чтобы я что-то делала для этого. И я всегда слежу, чтобы Иден во всем участвовала.

Жаль, что я не увижусь с тобой в лагере этим летом, но может, теперь, когда нам исполнилось шестнадцать, мы сможем где-нибудь встретиться? Может, и нет. Не знаю.

Пиши мне всегда и помни, что ты можешь рассказывать обо всем.

Твой друг навсегда,

Эвер.

* * *

Я чувствовал себя паршиво из-за того, что даже не подумал о ее дне рождения. Я вытащил лист чистой бумаги и начал рисовать праздничный пирог. Я нарисовал его бело-розовым, нарисовал свечи, как будто их только что задули, сверху написал: «С днем рождения!», а снизу: «Загадай желание!»

* * *

Эвер,

Прости, я не знал про твой день рождения. Мой был пару недель назад. Третьего июня. А у тебя двенадцатого? С днем рождения! Я нарисовал тебе праздничный пирог. Наверное, глупо, но все равно, с днем рождения. У меня все прошло довольно жалко. Папа подарил мне мамину машину, но я даже его не видел. Он просто положил ключи на поздравительную открытку, вот и все. Хотя я привык. Ничего особенного. Я сам научился водить. Хотя мне кажется, я говорил, что часто езжу на ранчо деда, но думаю, все будет по-другому, когда я смогу съехать с дороги. На ферме никому нет дела. У деда несколько тысяч акров, так что знаешь, меня там не смогут арестовать, и в аварию я не попаду.