Фотоувеличение (СИ)

- Это ты весь трясёшься, а я совершенно спокоен, - Билл гордо задрал голову, попытавшись изобразить полную беспечность и равнодушие, но в итоге лишь рассмешил брата.

Том, прикрыв рот, тихонько хихикал в кулак.

- И поэтому у тебя вид как у пойманного кролика, которого сейчас будут разделывать?

Парень внаглую веселился, а Билл только и мог, что открывать и закрывать в немом шоке рот от унижающего его достоинство сравнения.

- Ты свинья, хам и грубиян, - наконец, обрел он дар речи.

- О, и это всё обо мне? Спасибо, спасибо, - подросток начал отвешивать шуточные поклоны, но, заметив, что брат серьёзно обижен, снова поцеловал его, на этот раз гораздо нежнее, медленнее и дольше. Когда он отстранился, Билл лежал с закрытыми глазами и блаженно улыбался.

- Давай сегодня без всей этой романтической лабуды, а? – жалобно протянул парень, костяшками пальцев постукивая по тюбику с кремом. - Я сейчас только об одном могу думать - как сделать так, чтобы всё получилось, и тебе при этом не было бы больно.

- О, Томми, это так мило, - мальчишка, словно кукла, быстро захлопал ресницами, манерно приложив ладони к груди. От такого зрелища Том не сразу сообразил, что близнец просто насмехается над ним.

- Заткнись, - вяло пробурчал парень и густо покраснел.

- Да ладно тебе, это просто шутка, хотя я на самом деле думаю, что это мило. Ты заботишься обо мне, классно, - Билл играючи толкнул брата в плечо и подмигнул.

- Просто я понятия не имею, что делать. Мне так страшно не было, даже когда я случайно поджёг папину рабочую плёнку с отснятыми для передачи материалами.

- Хорошо. Давай сразу к делу, я не против,- смилостивился брат. - В конце концов, ты прав, это лишь проба, верно?

- Точно.

- Вот, - мальчишка замялся и чуть замешкавшись, несмело согнул ноги в коленях, медленно раздвигая их шире.

Том не знал, куда деть глаза, поэтому тупо смотрел между ног брата, как будто там сейчас показывали что-то очень увлекательное. Непонятно откуда возникло сильнейшее чувство стыда. Он уже не раз видел брата полностью обнаженным, но ведь это другое… Том всячески пытался оправдать свое внезапно смущение. Так далеко они никогда ещё не заходили, и теперь подросток до смерти боялся облажаться, а ведь он так этого ждал, так долго просил, убеждал. Тем более, во всем предстоящем процессе ему досталась крайне ответственная, ведущая роль. И от мысли, что он может в чем-то ошибиться, в душу закрадывался ужас.

- Чёрт, пиз*ец как страшно, - не выдержав гнёта собственных мыслей, честно признался парень и облегчённо вздохнул, наконец, соизволив моргнуть.

- Вот спасибо за поддержку! Прям полегчало сразу, - Билл заёрзал на постели, тоже чувствуя себя, мягко говоря, неуютно в таком положении. От признания брата он порядком заволновался. Но с другой стороны, ему уже было всё равно, что и как, лишь бы всё это побыстрее закончилось. Он, конечно, мог бы выпроводить Тома за дверь со словами «придёшь, когда хотя бы нитку в иголку сможешь вставить», но понимал, как это всё важно для него, необходимо.

- Ну извините, говорю, как есть.

- Свет сначала выключи.

- Сдурел?! Я ж тогда вообще ни хрена не увижу!

- При свете я этим заниматься не буду!

- Но почему?

- Он ещё спрашивает! Мало того, что молча раздел меня, завалил на кровать, без единого слова, опять же, раздвинул ноги, так ещё и свет не хочешь выключать, извращенец!

- Почему это извращенец? Все трах*ются при свете, и днём, и утром, это нормально.

- Да, но мы с тобой не «все», и вообще, у нас эксперимент, ты забыл? Я не хочу видеть твои напуганные вытаращенные глаза, будто вот-вот в обморок грохнешься, и на всё то, что ты там будешь делать, тоже смотреть не желаю. Пожалей меня. Мало того, что мне придётся терпеть, пока ты будешь ковыряться у меня в заднице, так ещё и наблюдать за этим? Ну уж нет!

- Да ради бога, пожалуйста! Только не ной, уши вянут.

Том поднялся с кровати, выключил свет, затем подошёл к противоположной стенке и нажал на кнопку. Комната погрузилась в полумрак. Включенная им лампочка оказалась не очень мощной, но этого вполне хватало, чтобы видеть двух обнажённых неловких подростков на узкой кровати.

- Доволен? – парень вернулся на место.

- Не рычи, лучше действуй, скоро уже мама вернётся.

Том скептически взглянул на близнеца и аккуратно выдавил на кончики пальцев белый крем.

- Зачем? Ты же не собираешься все пять сразу в меня пихать?

- Вот только давай без комментариев. Я знаю, что делать.

- Да ну?

- Я читал, ясно? И смотрел. Лежи и не рыпайся.

- Да пожалуйста, пожалуйста, мистер профессионал, только не жалуйся, если я случайно двину тебе ногой по роже.

Том смерил его гневным взглядом и поднёс один палец к плотно сжатому отверстию, тут же забыв обо всём на свете.

- Ты руки мыл? – опомнился младший.

- Да мыл, я мыл! Заткнись ты уже, дай сосредоточиться.

Билл громко цокнул, но промолчал, ощутив неприятное давление внизу.

Том, от усердия высунув кончик языка и затаив дыхание, безуспешно пытался протолкнуть палец внутрь.

- Ты так напрягся, что он вообще туда не идёт. Больно, что ли?

- Не то, чтобы очень… - мальчишка скривился, когда брат сделал слишком резкое движение, надавливая сильнее. – Скорее, некомфортно.

- Это всё фигня, главное, не поранить тебе там что-нибудь. Попробуй расслабиться, мне кажется, ты слишком напряжён, поэтому он и не лезет.

- Ладно, - брюнет обреченно выдохнул и закрыл глаза, стараясь абстрагироваться от реальности.

Том очень внимательно следил за изменениями на лице близнеца и потихоньку надавливал всё сильнее и сильнее, погружая длинный палец в брата, пока он не вошёл туда целиком. Билл недовольно морщился и часто вздыхал, до боли в пальцах вцепившись в покрывало и поджав губы.

Том понял принцип. В детстве, когда он отчаянно хотел куда-нибудь пролезть, туда, куда, на первый взгляд, забраться просто нереально, ему часто говорили, что если голова пройдёт, то и всё остальное уже не проблема. Так и здесь.

- Ну, как? – поинтересовался он у застывшего неподвижной статуей брата.

- Да никак пока. Подожди, я сейчас привыкну немножко, а потом второй попробуешь.

- Окей. Ты скажи, когда.

Билл кивнул и сдул чёлку со лба.

- Сам как?

- Да мне-то что, - парень пожал плечами. – Странные, конечно, ощущения - сидеть и разговаривать, когда твой палец торчит в чьей-то заднице.

- В чьей-то? - передразнил мальчишка и выгнул бровь.

- Ну ладно, ладно, не в чьей-то, а в самой любимой и симпатичной попе на всём белом свете.

- Говоришь, как заправский педик, - Билл показал язык и бесшумно рассмеялся.

- Тебе не угодишь… Ну что, продолжим? А то у меня уже ноги замёрзли.

Билл поёрзал на кровати, прислушиваясь к своим ощущениям, и медленно кивнул. Всё оказалось не таким страшным, как он себе представлял. Но ведь и до самого главного они еще не дошли. Значит, выводы делать рано.

Том посмотрел прямо в объектив, решив убедиться, что камера всё ещё на месте, хотя, скорее всего, ему просто хотелось потянуть время. Руки дрожали, пальцы не слушались, в голове расползался туман. На мгновение прикрыв веки, выдохнув весь воздух, он решительно смазал второй палец. Окинув сомневающимся взглядом узкую дырочку брата, в которую едва поместился один палец, он с трудом мог представить, как туда можно запихать следующий. Это казалось нереальным, словно какой-то фокус, хитроумный трюк, особое искусство, которое он явно не достаточно хорошо изучил, умение, которым он не обладал. Немножко пошевелив первым пальцем, оттягивая в стороны стенки прохода, Том боязливо зажмурился и одним рывком вогнал второй палец до середины. От такого фортеля Билл задохнулся, не в силах выдавить из себя ни звука, кроме ошеломленного хрипа. Широко распахнувшиеся глаза с плясавшими в них свирепыми чертенятами прекрасно выдавали все его эмоции. Он выгнулся так, что пальцы брата чуть не выскользнули обратно.