Можно остаться с тобой? (СИ)

Эш растерянно смотрел на брата. Он прекрасно помнил, как к нему пришёл Люк, как они обсудили дела. И затем он направился к отцу, но затем очертания его кабинета растворились и он увидел её. Она шла вдоль берега реки, и ему нестерпимо захотелось вновь ощутить вкус её губ. Это была сила невероятного наваждения, которой он совершенно не мог сопротивляться. Это было лучшим, что он когда-либо ощущал. От воспоминаний в паху пульсировало возбуждение, стало трудно дышать.

— Да приди уже в себя, Эш! — прорычал Константин, наблюдая за состоянием брата. — Я определенно прервал вас во время. И впредь постарайся держать себя в руках. Сопротивляйся, иначе нас обоих казнят, раньше чем выйдет отведенный Отцом срок.

— Я не могу, — ответил Эш, — Я не подвластен этой силе. Тебе не понять! — он сверлил брата глазами, понимая, что попал в страшную ловушку Судьбы.

— Да уж, где же мне — искусителю, разбираться в чувствах! — Константин не знал, на какое задание Хозяин собрался отправить брата, а уже прошло достаточно времени после ухода Люка. — Иди лучше к Отцу, пока тот не начал подозревать неладное.

Эш глубоко вздохнул в попытке выровнять сердцебиение и направился к двери.

— Эш? — окликнул его Константин, и тот обернулся, смерив брата взглядом вроде что-тебе-еще-от-меня-надо, — очки, — коротко сказал Константин.

— Что очки? — недоуменно спросил демон.

— Они слишком низко, спрячь глаза! — предупредительно сказал искуситель. Эш придвинул очки к переносице. — Так-то лучше, — тихо произнес Костя и растворился в пространстве.

***

Юнона резко вздрогнула и открыла глаза, она все еще была в машине, они уже ехали мимо высоток столицы. Сердце колотилось, и дыхание никак не выравнивалось. Юна глубоко вдыхала воздух, руки дрожали. Губы все еще ощущали поцелуй, словно это было не во сне, а наяву. Внизу живота разлилась неприятная тянущая боль.

— Что тебе приснилось, — взволнованно спросил Оливер, — Ты так металась в кресле и стонала, — он мельком взглянул на свою девушку и снова уставился на дорогу. Вождение для него было нелегким делом, но необходимым, поэтому Оливер всегда слишком сосредоточенно смотрел на дорогу. А спящая Юна его выбила из равновесия. Стон, слетевший с ее губ, пробудил в нем фантазию, совершенно не вовремя.

— Ох, Оли, мне снилась река, такая холодная. И я купалась, это было так здорово, — солгала Юнона.

— Да уж, сегодня слишком жаркий день для августа, — ответил Оливер, и Юнона с облегчением выдохнула. Минут через десять они были на месте.

Юнона не осознавала: как вышла из машины, как они с Оли поднимались в лифте на этаж, где была квартира подруги, как они шли по коридору подъезда, как позвонили в дверь. Катина открыла дверь и Юна кинулась к ней на шею, крепко заключив подругу в объятия. Несколько минут они стояли в дверном проходе и не размыкали объятия, а по щекам обеих текли слезы. Оливеру надоела эта картина, и он растащил девушек.

— Ну все, хватит тут сырость разводить, — пробубнил он и зашел в квартиру. — Держи, — он протянул сестре пакет с её вещами. Она заглянула в пакет и ласково проговорила подруге.

— Юна, ты даже положила это полотенце, — Кати улыбалась. От её улыбки, по которой Юна безумно скучала на душе сразу стало спокойнее. В коридоре появился Густав. Долговязый худой немец, с крашенными в красный цвет волосами и широкой улыбкой. Он поприветствовал гостей. — Милый, может, вы с Оли сходите в магазин, в холодильнике совсем пусто. Нужно отметить наше новоселье, мы ведь еще не сделали этого, — Катина улыбаясь, схватила Густава за руку и потащила на выход из квартиры. — Так, и возьмите что-нибудь выпить, только Оливер — ты сегодня за рулем, извини, но тебе сок! — радостно трещала Кати, выталкивая парней в спины, и закрывая за ними дверь. Она ужасно соскучилась по Юноне и хотела побыть с подругой наедине хоть несколько минут, так как магазин был в двух шагах от дома.

Катина схватила Юну за руку и поволокла в комнату, толкнув на диван, а сама встала напротив подруги в важную позу, скрестив руки на груди, и уставилась на нее взглядом строгой учительницы.

— Так, подруга, рассказывай, что с тобой происходит! — требовательно произнесла Катина.

— О чем, ты? Я просто безумно рада тебя видеть, — сказала Юнона, так и не прогнавшая из памяти сон.

— Юнона Майер, кого ты пытаешься обмануть! — Катина не сбавляла командирского тона.

— Кати, я… — Юна опустила глаза и судорожно теребила край юбки, — я влюбилась! — выпалила она, впервые признаваясь кому-либо в чувствах, да и самой себе.

Катина резко изменилась в лице, залилась краской и радостно обняла подругу.

— Наконец-то ты призналась, что с Оливером у вас все серьезно! Я так рада, сестренка! — восторженно пропищала подруга.

— Кати, — голос Юны похолодел, и Катина отстранилась от подруги. — Это не Оливер. Я люблю другого, — стало трудно дышать.

— Что? Но ведь Оли сказал, что вы уже несколько дней вместе! Ты обманываешь его? — обвинительным тоном спросила подруга, — И как давно? Кто он? Где вы познакомились? Это тот тип с выставки? Оли мне все рассказал! — Катина засыпала Юну вопросами, и интонация её была серьезной, она требовала немедленного ответа.

— Нет, Кати. В галерее Оли поругался с Костей. Костя всего лишь мой знакомый, он турист из России, и я ему просто один раз помогла, он заблудился. Да и он уже вернулся домой, — пояснила Юнона случай, произошедший в воскресенье на выставке.

— Хорошо, если это не тот тип, то кто? Ты же кроме дома и работы нигде не бываешь! Он приходил в магазин? — Кати не унималась.

— Нет, он… Эш. Его зовут Эш. Кати, это сложно объяснить, но я не видела его еще в реальности, — сказала Юнона, не поднимая взгляда.

— Вы переписываетесь в интернете? — Катина уже сгорала от любопытства, но из Юны всегда было трудно вытянуть информацию о чувствах.

— Нет! Только не считай меня сумасшедшей! Я вижу его в своих снах, — выпалила Юнона.

Катина не ожидала такого ответа. Как можно влюбиться в сон. Похоже, с подругой было не все в порядке. Кати уже собиралась ей что-то ответить, но в коридоре открылась дверь и в квартиру шумно ввалились мальчики. Пришлось прервать разговор и приступить к празднованию новоселья.

Вечер прошел весело и беззаботно. Катина перед отъездом подруги и брата попросила Оли повнимательнее присматривать за своей девушкой, но говорить об Юнином откровении не стала. В Кёнигс Вустерхаузен они вернулись почти к полуночи. Юна, сославшись на опьянение и усталость, выскользнула из рук Оливера, избежав прощального поцелуя. Войдя в квартиру, она быстро переоделась, умылась и, как можно скорее, легла спать, в надежде увидеть его.

***

— Как прошли переговоры, — спросила Таня рыжего демона, вальяжно сидящего в своем кресле.

— Как всегда — безупречно. Лидер Падших предстанет завтра на Совете! В нашей армии будет численный перевес, если он примет предложение Хозяина, — Эш победно улыбался.

— Падшие не так просты, они ненадежные союзники, — вклинился в разговор Константин.

— Меня это не волнует, — парировал Эш. — Я выполнил свою работу, а уже условия завтра предложит Отец. Он снова проведет Совет лично. И я… — Эш не успел договорить, как глаза его закрылись, а тело обмякло.

— Твою ж мать! — проговорил Константин, взявшись за голову. Таня трясла Эша за плечо, но сознание к демону не возвращалось.

— Что с ним? — спросила она, хоть и сама догадывалась.

— Юнона уснула, — обреченно произнес Костя. — Ему нельзя на Совет! В мире людей время идет по-другому. Что будет, если папочкин любимчик отключится посреди переговоров? — язвительно проговорил искуситель, но Таня заметила в его голове тревогу за Эша.

— Значит, будем думать, как это не допустить, — она подошла к демону и слегка похлопала его по плечу, якобы выражая поддержку. Но Костя видел её взгляд, и он выдавал эмоции демонессы. Напряжение последних дней вымотало все силы демона, и он рывком притянул Таню к себе, накрыв ее губы своими в страстном требовательном поцелуе, и переместился вместе с ней в свою комнату. Он жаждал её тела, не мог больше держать в себе те эмоции, что так рвались наружу. Для демона это непосильная задача. И Таня отдавалась ему, каждым своим движением вбирая в себя то, что терзало его черное сердце.