Ангел для Эмили

ГЛАВА 5

Проснувшись, Эмили не сразу поняла, где она находится. Но зато она точно знала, что с ней произошло нечто, о чем она не хотела бы вспоминать. Поэтому Эмили снова нырнула под одеяло и закрыла глаза.

— Доброе утро, — услышала она приятный мужской голос, который сразу же узнала. Эмили надвинула одеяло на голову и притворилась спящей.

— Ну-ну, поднимайся. Я знаю, что ты не спишь, — сказал он.

Эмили отвернулась к стене.

— Голова больше не болит? — пробормотала она еле слышно.

— Что? Я не расслышал.

Она прекрасно знала, что он ее слышал.

— Голова больше не болит? — крикнула она во весь голос, так и не обернувшись.

Майкл не ответил, и только тогда Эмили повернула голову и посмотрела на него. Волосы его были влажными, а из одежды на нем не было ничего, кроме полотенца, повязанного вокруг талии. Эмили еще больше разозлилась, когда поняла, что не может отвести глаз от его широких мускулистых плеч и кожи цвета меда.

Майкл перехватил ее взгляд и ухмыльнулся.

— Они хорошо сделали, что выбрали для меня именно это тело, ты согласна? Я рад, что оно тебе нравится.

— Тебе не кажется, что сейчас не самое подходящее время для чтения мыслей? — резко сказала она и откинула со лба волосы.

Майкл сел рядом с ней на кровать и нежно посмотрел на нее.

— Кажется, я начинаю понимать, почему вас, смертных, порой так привлекают тела друг друга, — мягко ответил он.

— Только прикоснись ко мне и ты умрешь! Он широко улыбнулся, но с кровати не встал.

— Ты только посмотри, — сказал Майкл, демонстрируя свою мускулистую грудь. — Почему-то этого не показали по твоему телеприемнику, но…

— По телевизору.

— А, ну конечно, по телевизору. Так вот, я хотел спросить, они не говорили о том, что у этого тела была прострелена грудь?

— Мне бы действительно очень хотелось, чтобы ты перестал называть себя «это тело», — сказала Эмили, не глядя на него.

— Я заставляю тебя испытывать неловкость, — ответил Майкл, но было видно, что он не чувствует угрызений совести по этому поводу. — Знаешь, Эмили, если нам обоим предстоит заняться серьезным делом, мы должны установить несколько чугунных… нет, железных правил. — Он посмотрел на Эмили так, как будто ожидал от нее похвалы за то, что он запомнил ее слова. Но Эмили не собиралась его хвалить. — Тебе нельзя влюбляться в меня, — произнес Майкл.

Эмили открыла рот от изумления.

— Что мне нельзя?!

— Тебе нельзя влюбляться в меня. — Воспользовавшись тем, что Эмили на время потеряла дар речи, Майкл встал, отошел на некоторое расстояние и встал, повернувшись к ней спиной. — Когда я был сегодня утром в этом водопаде… нет, не подсказывай мне… в душе, я… — Майкл обернулся и посмотрел на нее. — Ты знаешь, одно дело просто наблюдать за тем, как люди по утрам приводят себя в порядок, а другое — самому этим заниматься. Мне это доставляет много хлопот. И вообще, я считаю, что эти тела причиняют сплошные неудобства.

Эмили во все глаза глядела на него:

— Так почему же ты просто не улетишь туда, где тебе действительно хорошо, где тебе все привычно и нет никаких хлопот?

Его улыбка стала еще шире.

— Я обидел тебя.

— Да нет, что ты, — сладким голосом ответила Эмили. — По твоей вине я в бегах, и меня разыскивают и мафия, и полиция с ФБР, не говоря уже о твоей жене. А теперь ты мне еще заявляешь, что я не должна влюбляться в тебя. Ну скажи мне, пожалуйста, как же я смогу удержаться от этого?

Майкл засмеялся, затем подошел к кровати и сел рядом с ней:

— Я сказал это на всякий случай. Просто когда моя миссия здесь будет выполнена, мне придется вернуться домой.

— Домой — это значит на Небеса? — спросила Эмили, приподняв одну бровь.

— Совершенно верно. Но я буду приходить и щекотать твой нос каждый раз, когда тебе будет угрожать опасность.

Эмили натянула одеяло до самого подбородка.

— Как бы мне хотелось, чтобы ты исчез из моей жизни, — сказала она тихо. — Сейчас ты кажешься совершенно здоровым, поэтому я хочу, чтобы ты…

— Потрогай мою голову. Вот здесь, — сказал он и нагнулся к Эмили, не обращая внимания на ее слова.

Эмили хотелось остаться равнодушной, но ей было страшно любопытно узнать, что же произошло с его раной после вчерашней ночи. Она запустила руки в его все еще влажные кудри и начала осматривать кожу головы. Эмили не нашла ни ранки, ни шрама, ни вообще какого-либо подтверждения того, что еще вчера в этом месте из головы торчал здоровый круглый кусок свинца.

— А теперь посмотри сюда, — произнес Майкл, снова показывая ей свою грудь.

Эмили увидела зажившие рубцы, оставшиеся от пулевых ран.

— И сюда, — сказал он, поворачиваясь так, чтобы ей была видна его спина. — Две пули прошли насквозь и вышли через спину.

Эмили не удержалась и провела рукой по шрамам на груди, которые на самом деле выглядели как дырки от пуль. Дональд сказал тогда в новостях, что мужчина был убит в своей камере, «он получил множественные пулевые ранения в грудь и одно — в голову».

Майкл снова повернулся к ней спиной и взял со столика у кровати кусочек свинца.

— Эта штука причиняла мне огромную боль. Но после того, как ты вытащила ее, я чувствую себя прекрасно. Ты хорошо спала?

Майкл протянул Эмили пулю, она взяла ее и какое-то время разглядывала маленький смертоносный предмет. Прошлой ночью Эмили вынула эту пулю пинцетом из головы молодого человека, а уже на следующее утро на месте пули не было ничего, кроме небольшой царапинки. Эмили взглянула на него.

— Кто ты? — прошептала она. — Как тебе удается открывать запертые двери? Почему не пошла кровь, когда я вынула у тебя из головы пулю? Откуда ты так много обо мне знаешь?

— Эмили, — сказал он мягко и дотронулся до ее руки.

— Не смей прикасаться ко мне. Каждый раз, когда ты дотрагиваешься до меня, происходят странные вещи. Ты… Ты ведь загипнотизировал меня прошлой ночью?

— Мне пришлось это сделать. А иначе ты бы позвонила врачу. Я потратил слишком много энергии, чтобы успокоить твой разум. Гораздо больше, чем я мог позволить себе вчера. Поэтому я и потерял сознание.

— Не пытайся перевести разговор на другую тему. Ты так и не ответил на мой вопрос. Кто ты?

— По-моему, у нас был уговор, что я не буду говорить об… об ангелах, пока ты меня не попросишь.

— Так мне что, теперь надо тебя умолять, чтобы ты мне рассказал… — Эмили отвернулась, так как глаза ее внезапно наполнились слезами. За эти последние дни ей пришлось пережить слишком многое.

— Скажи, все смертные женщины так нелогичны?

— Из всех гадостей, которые я когда-либо слышала от шовинистов, эта — самая худшая! — воскликнула Эмили, скинув одеяло, и увидела, что на ней только нижнее белье. Ее брюки и блузка были аккуратно повешены на спинку стула, стоявшего на другом конце комнаты.

— Ты раздел меня? — спросила Эмили, закипая от злости, и посмотрела на него.

— Я подумал, что в одежде тебе будет неудобно спать, а мне хотелось, чтобы ты хорошо выспалась. — Казалось, Майкл знал, что сделал что-то не так, но не мог понять, что именно.

Когда Эмили встала с кровати, он взял ее за руку, и, как обычно, она успокоилась.

— Я расскажу тебе все, что знаю, если ты меня выслушаешь, но предупреждаю тебя: я знаю совсем немного. Ты должна поверить, что я в таком же замешательстве и в такой же растерянности, как и ты. Я так же, как и ты, хочу побыстрей вернуться домой. Я не хочу, чтобы меня преследовали, чтобы в меня стреляли, и я больше не хочу пользоваться окном, чтобы попасть на улицу. И у меня, как у всех, есть определенные обязанности и работа.

— И эта работа, к счастью на Небесах, — произнесла Эмили, отдергивая руку.

— Да, — просто ответил Майкл.

— Невозможно поверить в то, во что ты просишь меня поверить.

— Почему? — Майкл глубоко вздохнул. — Смертные никогда не верят в то, что они не могут увидеть своими собственными глазами. Но независимо от того, веришь ты во что-то или нет, это «что-то» все равно либо есть, либо нет. И то, что ты не веришь, ничего не меняет. Ты понимаешь меня?