Голубая ива

Лили расположилась на крыльце дома, Сасси слизывала шоколадное мороженое с ее ободранных колен. Вдалеке послышалось урчание приближающегося автомобиля. Девочка не обратила на машину никакого внимания, сунула руку в карман и бросила на тротуар целую горсть сухого корма для собаки.

— Иди подбирай, — скомандовала она. Несколько кусочков упало на проезжую часть. Сасси, довольно завиляв хвостом, выбежала на дорогу.

Лили, уронив голову на колени, задумчиво уставилась в одну точку, как вдруг прямо перед носом собаки на бешеной скорости вывернула машина и сбила ее передним бампером. Собака пронзительно завизжала и осталась лежать неподвижно.

Лили словно онемела от ужаса и, широко раскрыв глаза, подскочила к Сасси.

Опустившись на колени, девочка гладила ее мордочку и ласково причитала. За спиной ее хлопнула дверца.

— Не надо было выпускать собаку на дорогу! — закричал водитель.

Лили оглянулась. Владельцем большой красной машины с затемненными окнами оказался торговец недвижимостью одной из крупных компаний в Атланте. Она определила это по красному пиджаку и эмблеме на нагрудном кармане. Тетя Мод и отец частенько упоминали этих дельцов в разговорах, обвиняя их в жутких ценах на землю.

— Я не виноват, что сшиб эту тварь, в следующий раз будешь умнее, — зло бросил шофер.

— Это не тварь, это Сасси! — прокричала Лили. — А ты — проклятый риэлтер!

Он фыркнул и сел в машину. Лили в гневе огляделась по сторонам, подняла первый попавшийся камень и запустила прямо в блестящий корпус.

Камень оцарапал дверцу, агент тотчас выскочил наружу и заорал. На тротуаре, скрючившись от боли, скулила Сасси. Лили схватила другой камень и угодила им прямо в щеку водителя.

Из дома выбежали тетя Мод и сестры.

— Это чертово отродье чуть не выбило мне глаз! — зарычал мужчина.

Лили сидела на дороге, пытаясь трясущимися руками поднять безжизненную голову Сасси. Глаза собаки уже остекленели, уши безвольно повисли.

— Что случилось? — Тетя Мод положила руку на плечо Лили.

— Он сбил Сасси и сказал, что я сама виновата. А Сасси назвал тварью.

— Эту мерзкую дикарку следовало бы держать взаперти! — Риэлтер показал на Лили.

Большая Сис, не раздумывая ни минуты, подскочила и выплюнула табак на капот машины. Маленькая Сис схватилась за антенну и перегнула ее пополам. Тетя Мод угрожающе приблизилась к водителю:

— Убирайся отсюда, толстый краснопиджачник, тупоголовый индюк, пока я не позвонила шерифу. Он мой кузен и, уверена, не станет защищать такое дерьмо!

— Все вы тут сумасшедшие, деревенские сучки!

Маленькая Сис, скинув туфли на тяжелой платформе, принялась колотить ими, оставляя вмятины на блестящей решетке радиатора.

— Уж я испорчу тебе настроение, — сверкая глазами, приговаривала она.

Большая Сис открыла дверцу авто и плюнула на сиденье.

— Чем дольше ты простоишь, — ухмыльнулась тетя Мод, — тем больше получишь.

Злодей тотчас укатил.

Сразу же все стихло, слышны были лишь редкие всхлипывания Лили. Сестры окружили девочку, и тетя Мод, дотронувшись до носа Сасси, мягко произнесла:

— Сасси уснула, милая.

Лили тяжело вздохнула:

— Нет, она умерла. Это все тот человек… А я ничего не могла сделать.

Маленькая Сис сняла свои любимые деревянные бусы и повесила их на шею Лили:

— Ты постояла за себя, маленькая воительница. Вот тебе награда за это.

Большая Сис холодной рукой с голубыми венами потрепала Лили по щеке:

— Ты не побоялась постоять за себя.

— А это большая победа, — добавила тетя Мод.

Лили, словно прощаясь, обняла Сасси.

— Я всегда буду стоять за себя, — прошептала она.

Вечером за ней приехали родители и, узнав о происшествии, заплакали. До этого Лили видела, как они плакали, когда умер дед Маккензи, но сейчас эти взрослые люди, в которых она нуждалась и искала защиты больше, чем в ком-либо другом, казались такими же беспомощными, как и она. Значит, теперь она должна постоять и за них.

Сасси положили в кузов грузовика и привезли домой. Лили тихо спросила:

— Можно похоронить ее рядом с нашими предками? Ей всегда нравились больше люди, чем собаки.

Сердце ее на мгновение сжалось: семейное кладбище считалось местом священным, здесь были похоронены Элспет, первый человек из рода Маккензи, ее ребенок от старшего Артемаса, сыновья Элспет, их жены и многие другие Маккензи. Теперь Маккензи тут не погребали: последних, включая дедушку и бабушку, хоронили на городском церковном кладбище.

— Конечно, Сасси была особенной. — Мать искоса взглянула на отца, и тот, немного подумав, согласился.

Сасси положили на кусок фанеры и перенесли через ручей. Лили тащила лопаты. За ручьем, где кончалось пшеничное поле, дорога вела к холмам и дальше, к пику Виктории. Кладбище Маккензи располагалось в небольшом пустынном месте у основания одного из холмов.

Заскрипели ворота черной железной изгороди, Сасси перенесли в угол. Большие старые надгробия словно охраняли усопших.

Отец прижал Лили к своей широкой груди и долго говорил, где черпать силу для полезных дел, а не тех, что попроще. Девочка слушала как в тумане, лишь одна мысль вертелась у нее в голове: «Творить полезные дела, а не те, что попроще».

Лили наклонилась и поцеловала Сасси в нос. Всхлипывая, подбежала к матери, ища спокойствия в ее объятиях.

Мать прочла небольшую молитву, помогла отцу вырыть могилу. Тихие слезы лились по щекам девочки, когда она смотрела, как Сасси исчезает под растущей кучей темного грунта.

В этот вечер она совсем упала духом, думая о бабушке и Сасси, о своей странной и одинокой жизни без них.

— Посмотри-ка, что мы получили. — Миссис Маккензи остановилась в дверях.

В руках она держала маленькую коричневую посылку от Артемаса.

Лили обрадованно вскочила с кровати.

«Как же он угадал, что именно сейчас мне нужен? Это должно быть такое же волшебство, как и голубые ивы».

— «Дорогая Лили, — читала мать. — Сейчас я временно работаю на складе неподалеку от академии. Я увидел это в магазине и вспомнил нашу историю с медведем. С любовью, Артемас».

Из обертки появился маленький плюшевый мишка. Лили с благодарностью прижала его к груди.

— Какой хороший, — ласково проговорила мать, — и как раз тогда, когда ты чувствуешь себя так одиноко.

В эту же ночь, с мишкой на коленях, Лили написала Артемасу ответ: «Приезжай, я очень скучаю по тебе».

Потом передумала и начала новое письмо:

«Делай полезное, а не то, что попроще. Теперь я взрослая и учусь бороться. Ты тоже учись этому, и тогда никто не сможет нам помешать, правда? Спасибо тебе за мишку.

Лили.

P. S. Он сказал мне, что очень тебя любит».

Глава 5

Джеймс, ни о чем не подозревая, вышел из раздевалки гимнастического зала школы Эвертайд, и вдруг сокрушительный удар в спину поверг его наземь. В тот же момент его ударили в висок, он упал в лужу, смутно осознавая, что вода, просачиваясь сквозь его брюки-хаки, здорово щиплет ободранные колени.

— Да, у тебя еще кишка тонка играть в нашей школьной команде, — услышал он чей-то насмешливый голос.

Рядом кто-то добавил:

— Из-за тебя, засранец, меня вышибли из команды.

Перед глазами Джеймса все плыло, в ушах звенело, но он узнал их голоса: его однокурсники. Они, конечно, старше, но играют в баскетбол ничуть не лучше, и реакция у них не слишком. Он, пожалуй, постабильнее и на площадке смотрится лучше.

Он попытался встать, но чей-то огромный ботинок придавил его, причиняя сильную боль в груди. Сквозь полуприкрытые глаза он увидел перед собой их ноги, темная слепая ярость привела его в чувство.

«Не спеши, — стучало в висках. — Подумай».

Обидчики так и сыпали оскорблениями:

— Нечего тебе здесь учиться, Коулбрук. Да и всем остальным из твоей семьи тоже. Почему бы вам не ходить в обыкновенную школу вместе с неграми и итальянцами?