Мое прекрасное искупление

Босс бросил на стол папку, и та проехалась до самого края. Я подняла ее, но открывать не торопилась, еще находясь под впечатлением от слов Мэддокса.

– Спецагент Полански, наш ООС, считает, что я помогу решить проблему? – с подозрением проговорила я.

Либо я всерьез недооценивала свою значимость, либо Мэддокс любил приукрасить.

– Просто прочитай. – Он вновь встал и подошел к окну.

Судя по суровому лицу и напряженной позе, Мэддокс нервничал.

Я открыла толстую картонную папку и просмотрела первую страницу, затем пролистала дальше, изучая многочисленные отчеты ФД-302, фотографии слежки и список погибших. В одном отчете содержались обвинения и запись судебного процесса по делу паренька из колледжа по имени Адам Стоктон. Он был в каком-то смысле организатором, и его приговорили к десяти годам тюремного заключения. Я окинула взглядом почти весь отчет, но Мэддокс, очевидно, ждал, что я найду нечто иное.

Несколько снимков запечатлели мужчину, чем-то похожего на Мэддокса: того же роста, но со стрижкой под ежик и татуировками на руках. На других фотографиях он был изображен с симпатичной девушкой лет двадцати, однако в ее взгляде таилась мудрость, не свойственная столь юным годам. Кое-где на снимках они были поодиночке, но в большинстве – вместе. В этой девушке я узнала ту, чьи фотографии висели на моей стене, – дочь Эбернати. Очевидно, парень с ежиком и Эбби встречались, но их объятия говорили о новизне отношений и страсти. Казалось, их связывают очень сильные чувства. Почти на всех кадрах парень словно защищал Эбби, она не отходила от него, однако запуганной не выглядела. Интересно, замечал ли он, что ведет себя так рядом с ней.

В папке говорилось о студентах из университета «Истерн». Я прочла о ночном пожаре, который разрушил здание в студенческом городке и унес жизни ста тридцати двух учащихся. Мне хотелось спросить, что такая толпа студентов забыла в подвале университетского блока, но я перевернула страницу и нашла ответ: там находился ринг для подпольных боев. Подозреваемый – парень, похожий на Мэддокса.

– Господи, что это?

– Дочитай до конца, – сказал босс, по-прежнему стоя ко мне спиной.

Тут мой взгляд зацепился за два имени – Мэддокс и Эбернати. Еще через несколько страниц все встало на места, и я подняла взгляд на босса:

– Твой брат женат на дочери Эбернати?

Мэддокс не обернулся.

– Ты издеваешься надо мной?

Босс вздохнул и наконец повернулся:

– Если бы… Через два месяца они вновь дадут друг другу клятвы на острове Сент-Томас… в присутствии родных. Их первая свадьба состоялась в Вегасе почти год назад…

Я подняла папку:

– Через несколько часов после пожара. Смышленая девчонка.

Мэддокс медленно подошел к столу и снова сел. От его неспособности усидеть на месте я нервничала даже больше, чем он сам.

– С чего ты решила, что это ее затея?

– Кажется, он не из тех, кто позволит девушке себя спасти. – Я вспомнила покровительственную позу парня на фотографиях.

Мэддокс усмехнулся и опустил глаза:

– Он никому не позволит себя спасти, поэтому все так и сложно. Спецагент Полански считает, что я нуждаюсь в поддержке, и мне придется с ним согласиться.

– Поддержке? В чем?

– Я собираюсь рассказать все брату после церемонии.

– То, что она вышла за него из-за алиби?

– Нет. – Босс покачал головой. – Возможно, Эбби вышла за моего брата по определенной причине, но причина эта в том, что она его любит. – Мэддокс нахмурился. – Сердце брата будет разбито, если он узнает правду, пусть даже Эбби действительно пыталась его спасти.

– Ты всегда делаешь то, что лучше для твоих братьев?

Он посмотрел на фотографии, скрытые от моих глаз:

– Ты и представить себе не можешь… – Мэддокс вздохнул. – Я сделал все возможное после пожара, но ты же видишь список погибших и должна понимать, что приговора в десять лет для одного Адама будет недостаточно. Его обвинили в двухстах шестидесяти четырех случаях непредумышленного убийства – по двум пунктам на каждую жертву.

– И как это удалось окружному прокурору?

– Адама осудили по двум разным статьям. Убийство по преступной неосторожности и уголовный проступок.

Я кивнула.

– У меня были связаны руки, – продолжал Мэддокс. – Я не мог помочь брату, пока не рассказал все Полански, что сделало меня самым молодым ПООСом в истории Бюро. У меня появился доступ к тому, что им было нужно. Сперва мне не поверили. Мой младший брат встречался, а потом женился на дочери человека, интересного нам по одному из крупнейших дел, – Мика Эбернати. Я уговорил Полански – конечно, с одобрения директора – снять с Трэвиса обвинения, если брат согласится с нами сотрудничать, но это дело может занять больше времени, чем его предполагаемое заключение.

– Он будет предоставлять ценную информацию?

– Нет.

– ФБР его завербует? – потрясенно спросила я.

– Да. Просто он этого пока не знает.

Я скривилась:

– Зачем говорить ему на свадьбе?

– Я скажу не на самой свадьбе, а наутро после нее, до моего отъезда. Я должен сделать это лично, но не знаю, когда увижусь с братом в следующий раз. Я больше не езжу домой.

– А что, если он не согласится?

Мэддокс тяжело вздохнул: видимо, эта мысль причиняла ему боль.

– Он отправится в тюрьму.

– А я тут при чем?

Мэддокс слегка повернулся в кресле, по-прежнему сидя в напряженной позе.

– Просто… выслушай меня. Это на все сто процентов идея ООСа. И он прав.

– Так в чем дело? – Мое терпение было на исходе.

– На свадьбу мне необходима пара. Нужно, чтобы кто-нибудь еще из Бюро присутствовал при нашем разговоре. Я не знаю, как брат отреагирует. Женщина-агент будет отличным подспорьем. Полански считает тебя идеальной кандидатурой.

– Почему именно меня?

– Он сам упомянул твое имя.

– Что насчет Вэл? Или Констанции?

Мэддокс поморщился, потом уставился на свой палец, которым нервно стучал по столу.

– Он предложил подходящего агента.

– Подходящего, – растерянно повторила я.

– Двое из моих братьев влюблены в женщин, которым не хватает… деликатности.

– Значит, мне не хватает деликатности? – громко сказала я, тыча пальцем себе в грудь. – Издеваешься, мать твою? Ты забыл Вэл?

– Вот видишь? – проговорил Мэддокс, указывая на меня рукой. – Именно так бы отреагировала Эбби… или Камилла, девушка Трента.

– Девушка Трента?

– Да, моего другого брата.

– Брат Трент… И Трэвис. А ты Томас. Кого я пропустила? Тайгера и Тоудстула?

Мэддокс не был настроен шутить.

– Тэйлор и Тайлер. Они близнецы. Родились между Трентом и мной.

– А почему все имена на букву «Т»? – спросила я, но меня уже утомлял наш разговор.

Мэддокс вздохнул:

– Это популярно на Среднем Западе. Не знаю почему. Линди, мне просто нужно, чтобы ты поехала на свадьбу моего брата вместе со мной. И чтобы помогла уговорить его избежать тюрьмы.

– Вряд ли твоего брата будет так сложно убедить в этом. Бюро намного лучше, чем тюрьма.

– Но ему придется работать под прикрытием. И ничего не рассказывать жене.

– И что?

– Он очень сильно любит жену.

– Как и другие наши агенты под прикрытием, – фыркнула я, не испытывая ни капли сочувствия.

– У Трэвиса на этот счет целая история. Его отношения с Эбби всегда были зыбкими, и Трэвис поклялся быть честным в браке.

– Мэддокс, ты меня изводишь. Наши агенты под прикрытием просто говорят своим дражайшим половинкам, что не могут обсуждать работу, и точка. Почему он не сделает того же?

– Он ничего не может ей рассказать. Трэвис будет работать по делу, в котором замешан отец Эбби. Это определенно может стать серьезной проблемой в их семейных отношениях. Он не станет рисковать, если из-за этого потеряет жену.

– Он привыкнет. Мы снабдим его простым и понятным алиби, которого он будет придерживаться.

Мэддокс покачал головой:

– Лииз, в этом деле нет ничего простого. Придется быть очень изобретательными, чтобы Эбби не догадалась, что к чему. – Он вздохнул и посмотрел на потолок. – У этой девчонки ум острый, как лезвие.